Я тряхнул головой и поднялся с постели. Потом приготовил себе завтрак, поел и спустился в гараж. Через десять минут я был уже в центре.

Из первой же телефонной будки я позвонил Логану, и мне ответили, что он еще не появлялся. Интересно, где это он до сих пор шляется, подумал я. Теперь было необходимо срочно повидаться с Венерой.

Как и в первый раз, через дверь до меня доносились приглушенные звуки «Лунной сонаты». И платье на ней снова было с кисточкой.

– Входи же, дорогой! Вот уж не ожидала увидеть тебя так скоро. Впрочем, ты скорее всего по делу, – она лукаво усмехнулась.

– Угадала, – ответил я, вернув ей улыбку. – И по важному. Помнишь, ты обещала показать мне одну фотографию?

Она кивнула, на минуту вышла из комнаты и тут же вернулась с пожелтевшей и выцветшей фотографией. Над головой одной из полуодетых девушек стоял карандашный крестик. Это и была Харлан, с которой Венера была когда-то знакома. Но я и раньше видел это лицо… Совсем недавно. Это была та самая официантка из столовой на шоссе, которая вчера покончила с собой! До приезда сюда она жила в Нью-Йорке, и там ее осудили за соучастие в шантаже. Теперь у меня не оставалось в этом никаких сомнений.

– Можно воспользоваться телефоном?

– Ради бога, дорогой.

Я набрал номер полиции и попросил Линдсея.

– Линдсей слушает.

– Это Джонни, приятель.

Я услышал в трубке его прерывистое дыхание.

– Что дальше? – процедил он сквозь зубы.

– Как насчет письма?

– Ничего! Конверт на месте, а письма нет нигде. Никаких следов.

– Оно все же где-то есть, но сейчас дело не в этом, пропала девушка Сорво. Ты ее знаешь?

– Трой Авалард. А в чем дело?

– Кто-то собирается ее прикончить. Мне кажется, у нее в руках ключ от всего дела. Сделай все, что сможешь, чтобы найти ее. Он тихо выругался.

– Ты сам кое о чем догадываешься, Макбрайд. Если я отдам такой приказ, кто-то может распорядиться по-своему, – он немного помолчал и добавил: – Сделаю, что смогу.

– Отлично.

Я положил трубку, закурил сигарету и бросил взгляд в окно. Улица была пустынна.

Венера перехватила мой взгляд, понимающе улыбнулась и поинтересовалась:

– Что-то вот-вот должно произойти, великий человек? Я кивнул.

– Очень скоро. И вообще все это должно было случиться пять лет назад, когда убили человека по имени Роберт Минноу, – я повернулся и посмотрел на нее. – Ты не собираешься выходить?

– Не собираюсь.

– А как насчет ребят Сорво?

– Я их больше не боюсь. У меня есть одна штучка, – и она достала из-под подушки длинноствольный пистолет.

Я изумленно уставился на нее:

– Откуда это?

– Я ведь тебе говорила, что была замужем за копом, – рассмеялась Венера.

– А где он сейчас?

– Я убила его, – просто сказала она, а потом спрятала пистолет на место и проводила меня до двери.

На улице никого не было. Я сел за руль и помчался в город. Местная радиостанция передавала, что полицейские пока не обнаружили Джонни Макбрайда, то бишь Джорджа Уилсона, но описание его внешности имеют все патрули и дежурные постовые, так что он будет задержан в самое ближайшее время. Я решил, что самое время сменить одежду. Остановившись у небольшого магазинчика готового платья, я оставил в машине рубашку, пиджак, в одной майке зашел внутрь и попросил у продавщицы рабочую блузу, кожаный пиджак и пару носовых платков. Заодно я приобрел синие джинсы и гольфы.

Переодевшись в мужском туалете, я бросил пакет со снятой одеждой на заднее сиденье, завел мотор и тут заметил Уэнди. Она выходила из салона красоты с какой-то папкой под мышкой. Увидев, что она направилась к автобусной остановке, я приоткрыл дверцу и окликнул ее. Она пересекла улицу и села в машину рядом со мной.

– Так вот где ты провела целый день! – шутливо воскликнул я, но она почему-то вздрогнула и стала поспешно оправдываться, что зашла туда всего лишь на минутку. Вид у нее был очень утомленный, а прическа – волосок к волоску. И все-таки, несмотря на темные круги под глазами, выглядела она превосходно. Я дотронулся до папки.

– Это мне?

– Да. Рассказать, что там, или сам прочитаешь?

– Лучше расскажи.

– Такер живет в пригороде. В доме имеется винный погреб, большой бар, бассейн, комнаты для отдыха и игр. Позади дома гараж на две машины, в нем новый «кадиллак». Вторая машина служит только для выездов на дежурство.

– Что-то слишком шикарно для копа.

– В этом городе большинство полицейских подрабатывают нелегальным бизнесом. Просто он более удачлив, чем остальные.

– Он заодно с Сорво? Уэнди пожала плечами.

– Говорят, однажды Такер оказался в долгу перед одним крупным гангстером. Сорво как будто ему помог. Семь человек подтвердили мне, что своими глазами видели, как Такер проиграл несколько тысяч в одном из заведений.

Уэнди перелистала несколько бумажек в папке и продолжила:

– У Такера есть специальный человек, занимающийся его налогами. Тот утверждает, что Такер всегда вносит весь свой доход в декларацию.

– Ловкий тип. Что еще?

– Я еще раз повидалась с миссис Минноу. В прошлый раз она вам кое-что не рассказала. Оказывается, ее муж несколько раз вызывал Сорво в суд. У него имелись материалы, которые могли разоблачить всю преступную шайку. Но всякий раз накануне судебного заседания в конторе Минноу происходила кража со взломом, и документы исчезали.

– Такер… – проронил я. – Ну, конечно же, Такер! У него имеются средства и возможности. – Я в сердцах ударил кулаком по рулю и выругался.

– Нет, не Такер, – промолвила она, голос ее прозвучал приглушенно и скорбно.

– Кто же тогда?

Она достала из кипы бумажек полицейский циркуляр и обвела то место, где сообщалось, что я – специалист по взлому сейфов.

– Ты! – произнесла она, и это слово прозвучало подобно пистолетному выстрелу. Ее глаза потемнели, и она выжидающе посмотрела на меня, словно ожидая разъяснений.

Мне нечего было ей сказать: я ничего не помнил.

– Ты сегодня славно поработала, детка, – вздохнул я, и ее глаза наполнились слезами. – Ну не сердись, – произнес я извиняющимся тоном. – Ты ведь знаешь, я дурно воспитан. Благодарю тебя, малышка. И не плачь, я этого не стою.

Я приподнял ее подбородок и нежно поцеловал в полураскрытые губки, а она уткнулась мне в плечо, тихо всхлипывая. И когда Уэнди, наконец, приподняла голову, лицо ее показалось мне необыкновенно преображенным, точно она на секунду позволила себе выглянуть из скорлупы, в которой всегда пряталась. Жесткие складки у рта разгладились, теперь вся она сияла нежностью и детской добротой.