– Пусто. На момент теракта в той зоне не было ни одного спутника.

– Правда? А, как же Святой Ипполит и Сикст II, обслуживающие Конгрегацию и Орден в Милане?

– О, интересная история, надо признать…

– Отвечай по существу! – Рикардо сознательно добавил в голос звериных ноток. Иногда требуется, особенно с подобными персонажами, как Уго. Парень безусловно талантлив в своей специализации, может даже гений, но вот в обычных ситуациях бывает либо тормозит, либо напротив, говорит чересчур много, и, если не пресечь это на ранней стадии, потом можно вешаться.

– Эмм…

– Спутники Святой Ипполит и Сикст, – напомнил инквизитор. – От них есть толк в данной ситуации?

– Боюсь, что нет. Святой Ипполит задействован в рамках какой-то суперсекретной спецоперации, проводимую храмовниками, и, как я понял находится сейчас даже не на территории герцогства, а к Сиксту…

– Ну?

– Мне не удалось получить доступ…

– Как это?

– Я не знаю… – Уго развел руками, при этом содержимое стаканчика выплеснулось наружу, оставив коричневые пятна на светлом полу. – Вот же, адские демоны! Ой… – парень зажал свободной рукой рот. – Простите…

– Спутники! – Рикардо чувствовал, что начинает терять терпение. – Какой еще доступ? В твоей должности у тебя не должны возникать подобного рода проблемы!

– Именно! – Уго поднял вверх указательный палец. – Их и не возникало. До сегодняшнего дня.

– Вот как?

– Ага. Когда я хотел задействовать Сикст ll и попробовать с помощью него восстановить картинку прошедшего утра, если это конечно вообще возможно, моего доступа оказалось недостаточно…

– Так чего ты молчал? – инквизитору захотелось заехать кулаком по растерянной морде специалиста. – Демоны тебя забери! Чего ты молчал? Подошел ко мне, или другим свободным инквизиторам, и все – проблема решена!

– Я…

– Иди на место, и займись этим! Возьми себя в руки, ясно? Еретики взрывают церковь, а ты тут… И, выкинь к дьяволу, эту гадость! – Рикардо выхватил из рук парня бумажный стаканчик с чем-то, лишь отдаленно напоминающим кофе. – Слушайте все! – он повысил голос, чтобы его услышал если не весь зал – тот был слишком огромен – но хотя бы ближайшие отделы. – Любые дополнительные задачи, и тем более личные дела откладываем до тех пор, пока не найдем мерзавцев, устроивших теракт в Милане. Никаких самостоятельных обедов, или перерывов. Только с разрешения руководителей. Замечу кого-нибудь за занятием, не относящимся к текущей задачи, отправлю в подземелье с обвинением в противодействии Инквизиции, ясно? Всем ясно? – раздался испуганный гул голосов, подтверждающих принятие поставленных условий. – Хорошо. Теперь, примите Божье благословение, – Рикардо осенил сотрудников крестным знаменем. – и, за работу! Живо!

Сотрудники зашевелились, с удвоенной скоростью принявшись выбивать комбинации на клавиатурах, сортировать документы, перелистывать папки… – Рикардо и сам намеревался заняться чем-то определенным, когда сидящая за боковым столом женщина, куратор одного из подотделов, махнула ему рукой, указывая на находящийся у нее на столе телефон.

– Отец Рикардо! Дон Пабло на связи!

Идя к телефону инквизитор в очередной раз подумал, как его раздражает пунктик коллеги насчет своего имени – в рабочей среде обращаться к нему не как к священнику, а как к руководителю – то есть, не отец Пабло, а: дон Пабло, либо сеньор Красс. Вот, зачем, спрашивается так делать? Везде к инквизиторам обращаются, подразумевая прежде всего духовное лицо, Пабло же внедряет ненужные, а может даже вредные нововведения. Интересно, а нет ли в его действиях ереси? Стоит понаблюдать… Во всяком случае, лучше сделать это именно ему, а не отделу внутренних расследований, ищущих проколы самих инквизиторов. Уж те, если вцепятся, так отстанут только тогда, когда ты будешь лететь в преисподнюю. Ни мгновением раньше.

Священная Католическая Империя.

Миланское герцогство.

Милан.

Место террористического акта.

12:47.

– Говоришь, за двадцать минут до взрыва все камеры в квартале базилики оказались отключены? – Пабло повторно задал вопрос, поскольку никак не мог сосредоточиться на разговоре, видя, как из-под завала вытащили девочку лет восьми в бледно-зеленом изодранном, покрытым кровавыми пятнами платье. Правая нога несчастного ребенка ниже колена представляло собой жуткое месиво из раздробленной в крошево кости, раздавленных хрящей и свисающих лоскутах кожи. Левая рука была вывернута под неестественным углом, а на сгибе локтя торчал острый осколок кости. Довершал жуткую картину глубокий рванный шрам на правой щеке. Девочка была жива и тихо стонала, явно не в силах на что-то большее, пока монахи-госпитальеры бережно перекладывали ее с земли на удобные носилки в черном с белым крестом автобусе. Как только непрерывно стонущую девочку погрузили, один из госпитальеров хлопнул по борту автобуса и тот, разразившись заунывным воем спецсигнала, сорвался с места, увозя искалеченную малышку в госпиталь. Скорее всего она останется жива, вот только…

Преисподняя! Дьявольские еретики! Она-то чем виновата? Тем, что пришла с родителями на мессу для поклонения Богу? Этим она виновата?

Дерьмо!

И, что теперь? Будет ли она рада монахам, спасшим ее из-под дымящихся развалин базилики? Ногу не сохранить, с рукой все не ясно, а на щеке останется отчетливый шрам. Еще большой вопрос – как там родители? Или родитель… Их спасли? Адские демоны! Нет, лично он бы проклял своих спасателей, вздумай они в подобной ситуации вытащить его из-под завала, и тем самым обрекая на жалкое существование. Именно, существование, поскольку остаться без ноги, с поломанным организмом и израненным сердцем ни разу не жизнь.

О, святая Матерь Божья, помоги найти мерзавцев, устроивших этот ад – они за все ответят. Сполна ответят. Стандартная казнь в подобных случаях – костер, поскольку упорство в ереси более тяжкий грех, чем убийство, за которое полагается лишь повешение. В случае же, если подсудимого обвиняют и в том, и другом, суд выносит приговор по более тяжкому преступлению, ибо – нельзя и повесить, и сжечь одновременно. Вернее, можно конечно. Скажем, сначала повесить, а потом сжечь – но тогда теряется весь смысл последнего. Потому, если еретик не желал раскаяться, судьба для него определена еще до вынесения окончательного приговора. В данном же случае… – нет, просто костер слишком мягкий приговор. Лично он, Пабло Красс, инквизитор первого ранга и особополномочный представитель Конгрегации позаботиться, чтобы они получили сполна. В данном случае, имеет место не просто убийство, а лишение жизни священнослужителей, уничтожение реликвий, уничтожение Святых Даров, уничтожение Базилики… – в общем, еще перед тем, как взойти на место казни, они успеют десятки раз пожалеть о содеянном, а также публично попросить прощение у всех, кто сумел выжить после взрыва.

– Дон Пабло? – в голосе Рикардо послышались тревожные нотки. – Я не отвлекаю вас?

– А? – походу, он чересчур увлекся мрачными мыслями и потерял нить разговора с коллегой.

– Говорю, хоть камеры отключены, сильно волноваться не стоит. У нас есть десятки других ресурсов, и я уже отдал соответствующие распоряжения. Мы их найдем. Обязательно найдем. Это лишь вопрос времени.

– Безусловно. – Пабло отвернулся от очередного тела, на этот раз обгорелого, и явно мертвого. – По-другому и быть не может.

– Меня тревожит другое… – Рикардо понизил голос, явно не желая, чтобы последующая информация вышла за пределы их диалога.

Пабло обратился во внимание, не позволяя себе отвлекаться на посторонние вещи. Иногда требуется быть максимально собранным, иначе есть вероятность упустить хоть и маленькую, но вполне возможно решающую деталь. Похоже, сейчас именно такой случай.

– Говори.

– Почему протестантские радикалы привели бомбу в действие до начала мессы? Какой в этом смысл? Мы же знаем какую цель преследуют теракты: унести, как можно больше жизней и произвести устрашение, верно? С устрашением может и порядок, но вот количество жертв… Если бы взрыв произошел ближе к Причастию, или хотя бы на середине мессы, мы бы имели совершенно другой счетчик. Думаю, организаторы прекрасно понимали весь расклад. Так, какой смысл? Почему взрыв произошел до начала мессы? Получается, они преследовали какую-то иную цель? Хорошо. Тогда, вопрос: какую?

Хороший вопрос. Очень хороший. И, самое главное, правильный. Еще один плюс в общий зачетный список инквизитора Бизе. Очень важная составляющая каждого