— Почти. Но с подвесной кобурой.

— На плечо?

— Плечо и пояс, универсальная.

— Нет проблем.

Он полез на «пистолетные» полки и взял оттуда два почти одинаковых револьвера с коротким двухдюймовым стволом и обтянутой резиной рукояткой, показал мне. Один был воронёным, второй — никелированным.

— Тридцать восьмой калибр, пять патронов, «чартер армз», модель «Андеркавер». Чёрный двести пятьдесят, светлый — двести восемьдесят.

— Чёрный.

На кой дьявол мне переплачивать только за внешний вид? Не надо нам такого.

— Патроны? Скорозарядники?

— Скорозарядник не нужен, потому как думаю, что больше одного раза из него стрелять не придётся, — усмехнулся я. — А патронов… что есть? Но уже из хорошего.

— «Хорнади» неплохие, с полым наконечником, двадцатка за двадцать пять патронов.

А вот это будет оружием последнего шанса, и даже с патронами рисковать нельзя. Это спасательный круг. Но всё же протратился. Впрочем, как из песни слова не выкинешь, так и здесь ничего не сделаешь. Патроны для краденого дробовика нужны? Нужны. Взял двести штук чешских с картечью, вот те и пожалуйста. Самое главное — тысяча двести патронов для «зига». И тысяча пистолетных. А ещё нужны ремни, разгрузка не лишней будет, поэтому, как ни экономь, а денежки уходят.

После того, как я рассчитался, Хесус совсем расцвёл и подарил мне большую тактическую сумку для всех покупок, прозрачно намекнув, что стоила она сотню долларов, чему я не очень поверил — дешёвую азиатскую подделку видно сразу. Но всё равно спасибо — и халява, и тащить всё удобно.

Закончив со своими делами, я вновь посмотрел на Пабло, спокойно сидящего в углу всё с той же бутылкой ледяного чая.

— Пабло, что ты думаешь делать дальше?

Тот задумчиво покрутил почти пустую пластиковую посуду в пальцах, поставил на стол.

— Пока буду дома. Что потом — покажет время.

— Хочешь добрый совет? — спросил я.

Хесус, возившийся с товаром, тоже остановился, прислушиваясь.

— Если совет хороший, то хочу, хефе, — с совершенно серьёзным видом кивнул Паблито.

— Если почувствуешь, что дела идут плохо, езжай к нам на склад. Сегодня возьми грузовик и на нём езжай домой. И если ситуация начнёт ухудшаться, загрузи в него всех и приезжай на работу. Там забор, там хорошие ворота, генератор — можно продержаться какое-то время, пока не придумаем что-то получше.

— Хефе, вы сказали «нам». Вы планируете туда переехать?

— Не знаю, — вздохнул я. — Но это очень вероятно. Если нет, то ты знаешь, где меня искать.

— Знаю.

— Вот и не стесняйся. Проявись, если приедешь туда.

Я попрощался, подхватил с пола тяжёлую сумку и направился к двери. В последний момент, когда уже взялся за ручку, спохватился и не вышел решительно и смело во двор, а сначала выглянул в окошко. Затем ещё раз, приоткрыв створку. И лишь потом быстро поволок сумку к фургону. Пора избавляться от мирной привычки смело топать куда глаза глядят, потому что сожрать могут.

Надпись на борту. Закрасить бы надо, а то слишком вызывающе получается. Юма — город маленький. Хотя… Я присмотрелся повнимательнее. Прекрасно, здесь виниловая плёнка с логотипом, а вовсе не краска. Как я не сообразил сразу? Попробовал подцепить её ногтем, и она на удивление легко стала отделяться от белого борта фургона. Я оглянулся. Хесус с любопытством наблюдал за мной от дверей. Когда мы столкнулись взглядами, он понимающе улыбнулся.

Дорога до Уэлтона была на этот раз вообще пустой. Ехали только я и следом за мной «Сатурн» Паблито, который решил не откладывать дела в долгий ящик и направился на склад за фургоном. У нас был большой «исудзу» с кузовом-«ящиком», на котором Паблито частенько доставлял товар заказчикам. Я тоже решил ему помочь, хотя бы прикрыть в силу моей здорово возросшей огневой мощи. Однако в Уэлтоне было тихо, даже выстрелов не слышно. Что-то горело к северу от города, но что именно, я так и не смог понять — в тех местах, кроме песка, и нет ничего. Чему там гореть?

Охраны на складе не было, естественно. Ворота закрыты, и даже офис не разорён. Поэтому процедура изъятия фургона прошла рутинно — Паблито взял ключи в трейлере, пересел в него, выгнал на улицу, я запер ворота, и мы разъехались. А я направился прямо к дому: во-первых, не терпелось убедиться, что он на месте, во-вторых, хотелось разобраться с оружием, а то, к моему позору, «зиг» даже не был заряжен. Хорошо, что догадался натолкать патронов в ружьё, в магазин и в патронташ на прикладе.

Едва я перескочил через мост над шоссе и проехал чуть дальше, к мостику через узкий канал, как наткнулся на пикет из двух «шевроле» управления шерифа округа. Они расположились прямо за мостом, да ещё и под прикрытием кучки фундаментных блоков, которые сюда явно притащили волоком за машинами, судя по глубоким шрамам на асфальте. Там стояли четверо депьюти[30]и ещё трое гражданских в разномастном камуфляже, среди которых я узнал толстяка Марка.

Один из депьюти повелительным жестом остановил меня. В руках у него был карабин с оптикой, и вид вполне решительный.

Остановившись, я опустил стекло машины. Дробовик лежал на виду, но если честно, то я решил уже плюнуть на это. Всё равно никто не догадается, что он незаконный, а сейчас все с оружием, кто может и имеет. Дробовиком в машине в Аризоне и в мирное время никого не поразишь — сигареты и то реже увидишь в салоне.

— Простите, сэр, — подошёл ко мне второй депьюти, с серебряной звездой на коричневой форме и в песочного цвета ковбойском «стетсоне». В руках у него был армейский М-4. — Вы живёте в Койотовой Купальне или у вас там дела?

— Живёт он здесь, — влез в разговор Марк, проталкиваясь к машине.

Депьюти посторонился и показал жестом, что претензий не имеет. Марк задержался, с любопытством посмотрел на фургон, ничего не сказав, спросил:

— Не смог улететь? Попал в заварушку в аэропорту?

— Уже знаешь? — удивился я.

— Есть у кого спросить, и даже по ТВ показали, как оттуда люди разбегались, — усмехнулся толстяк. — А ты ещё удачно разбежался, как я вижу. Что будешь делать?

— Не знаю, думать пока, — пожал я плечами.

Говорить вслух, что буду ломиться в Москву любыми средствами, не хотелось. Да и не придумал я ещё, какими именно средствами.

— Мы здесь что-то вроде самообороны организовываем. Присоединишься? Если есть винтовка, конечно.

— Есть винтовка. К кому обращаться?