– Ешь, дочка, на здоровье, ты ведь с дороги, наверное, проголодалась!

Едва Фарида вышла зачем-то из комнаты, как Айша с беспокойством обратилась к дочери:

– Ну что, сходила?

– Да, мамочка, сходила, поговорила, всё сказала, теперь будем ждать их решения!

– Как думаешь, что они будут делать дальше?

– Я не знаю, мам, посмотрим. Как я поняла, там всем руководит мать девушки…

– О Аллах, что же будет? Неужели семья моего сына распадётся?!

– Успокойся, мама, будем надеяться, что всё образуется! – сказала Малика.

– Образуется как? Делать ей аборт?! – с отчаянием в голосе воскликнула Айша. – Ведь это же такой грех, дочка!

– Ты думаешь, мне это очень нравится? Я всё-таки в первую очередь мать, а потом уже врач… Да и аборты в нашей стране не приветствуются. Это очень опасно, и могут быть неприятности! Ведь она молодая женщина, и ей ещё рожать… Да, наделал твой сыночек делов! – саркастически сказала Малика.

– Он же ещё совсем молодой… – начала Айша, но дочь её перебила:

– Молодой, как же! Тридцать лет почти уже, двое детей… Пора бы и повзрослеть! Вечно, мама, ты его защищаешь!

– Я не защищаю. Просто вспомнила сейчас, как покойный мой свёкор, Магомед, говорил, что мужчины из ахмедовского рода остепеняются лишь к сорока пяти годам.

– Ну, значит, ещё целых пятнадцать лет бедной Фариде придётся терпеть его художества! – Малика едва успела докончить фразу, как дверь открылась, и Фарида вошла в комнату.

– Ну всё, я поехала! – весело сказала Малика. – С вами хорошо, но надо возвращаться домой.

– Может, всё-таки останешься у нас с ночёвкой? – обратилась к ней Фарида. – Поболтаем с тобою от души! А с утра пораньше и уедешь!

– Не могу, к сожалению! – ответила ей Малика. – Меня Юсуп и дети ждут, а завтра к тому же дежурство суточное, Зумруд попросила заменить её!

– Жаль! – сказала Фарида. – А мне так хотелось с тобой подольше пообщаться! А заодно и на братика твоего пожаловаться!

– А что такое? – насторожилась Малика.

– Да вот в последнее время какой-то сам не свой ходит. То накинется ни с того, ни с сего из-за какой-нибудь мелочи, а то, наоборот, обласкает, как молодожён! Не знаю, что с ним такое творится!

– Не обращай внимания, – сказала Малика. – У мужчин бывают всякие заходы.

Она снова обменялась с матерью тревожным взглядом и заторопилась:

– Поеду я, мои дорогие, а то уже смеркается!

– Проводить тебя? – предложила Фарида.

– Не беспокойся, ради Бога, что там идти до автостанции! Ой, чуть не забыла! Держи, это тебе!

Малика протянула невестке небольшой флакончик.

– Что это? О-ой, «Быть может», мои любимые духи! Где ты их достала, такой ведь дефицит! – воскликнула Фарида.

– Соседка принесла, я и взяла тебе и себе.

– Спасибо, моя дорогая! Я же их обожаю!

– Пользуйся на здоровье!

Расцеловав по очереди мать и невестку, Малика заспешила домой.

По дороге в Махачкалу, в такси, откинувшись на спинку сиденья и закрыв глаза, Малика перебирала в уме события дня, и память её зацепилась вдруг за висевшую на стене в доме у Катерины Андреевны пожелтевшую фотографию мужчины и женщины. Перед глазами Малики всплыло лицо мужчины, тяжёлое и отечное, показавшееся отчего-то ей знакомым, и она стала мучительно соображать, где она могла видеть этого человека. Вспомнить не удавалось, и, бросив свои попытки, Малика переключилась на мысли о брате и о том, каково, должно быть, бедняжке Фариде жить с постоянным чувством обиды на своего мужа.

Уже дома, привычно занявшись ежевечерними делами, она вспомнила вдруг тётю Шахри, и вновь перед ней всплыло лицо мужчины с фотографии. Теперь она его вспомнила. Вспомнила, как тётя Шахри передавала ему посылку для своего арестованного мужа Манапа. Михаил, да, именно так его звали, всё кивал головою и говорил: «Передам, передам всё лично, не извольте беспокоиться!» Затем, воровато оглядевшись, поспешно взял деньги, протянутые ему Шахри, и, встретившись взглядом со стоявшей рядом и пытливо глядевшей на него Маликой, тут же заторопился удалиться. «Тётя Шахри, а вдруг он заберёт посылку себе?» – сказала девочка. «Будем надеяться, что если и заберёт, то только половину», – вздохнув, ответила Шахри.

Кто бы мог подумать тогда, в тридцатые годы, думала сейчас Малика, что через много-много лет семья её столкнётся с семьёй тюремного надзирателя, передававшего за деньги посылки для арестованного революционера Манапа…

Эти давние детские воспоминания, так неожиданно вторгшиеся в их сегодняшние проблемы, навели Малику на размышления о прочной взаимосвязи прошлого с будущим, между которыми гнездилось настоящее. Когда она поделилась своими мыслями с Юсупом, муж ответил: «Связь гораздо сильнее, чем мы можем себе это представить!»

В конце следующего рабочего дня во врачебном кабинете Малики раздался телефонный звонок и в трубке послышался женский голос:

– Это Малика? А это Катерина Андревна! Я вот чего звоню. Вы, если хотите, чтобы мы отошли в стороночку, должны нам помочь и со своей стороны!

– Помочь чем, Катерина Андреевна? – вежливо осведомилась Малика.

– Ну как это чем? Чем помогают в таких случаях, вы разве не знаете?

– Видите ли, нам раньше не приходилось бывать в таких ситуациях, – ответила Малика.

– Как будто бы нам приходилось! В общем, скажу вам прямо: нам нужны деньги.

– В смысле… вы хотите сделать Полине аборт?

– Да не о том речь! Что за непонятливость такая, господи боже мой! Вообще деньги… ну, за молчание… чтоб общественность не узнала… и жена, конечно!

– Ах, вот оно что! – наконец сообразила Малика. – И сколько же вы хотите… за общественность?

– Вы знаете, мы решили уехать отседова… перебраться, так сказать, на другое место жительства! Ну, и вот… средства нам нужны… на дорогу и всё такое прочее!

– Так сколько? – спросила снова Малика.

– Ну-у, тыщи три… – неуверенно сказала женщина.

Крепко сжав в руке трубку и переваривая в уме озвученную сумму, Малика некоторое время молчала, а затем произнесла:

– Три тысячи – сумма немалая… Но я подумаю. Давайте созвонимся с вами завтра.

Она положила трубку и долго сидела, углубившись в собственные мысли, одна из которых упорно подсказывала ей, что здесь дело нечисто.

Дома, посоветовавшись обо всём с Юсупом, она решила дождаться следующего звонка и, когда тот последовал, сказала Катерине Андреевне как можно решительнее:

– Деньги вы получите. Но… у меня к вам одно условие. Завтра Полина приезжает в Махачкалу, и я веду её к специалисту, который её осмотрит и скажет, какой у неё срок, как протекает беременность, ну, и так далее, после чего вы получите ваши деньги!