Впрочем, если бы не эта ошибка, возможно Тани не пришлось бы сомневаться, кого ей нужно убить…

Воспоминания оборвало тёплое прикосновение к ладони. Я обернулась и увидела рядом седую красавицу Мехаритт. В душе пронеслась волна радости в смеси с ужасом, а через мгновение мы обнялись. И стояли так, тихо подрагивая то ли от смеха, то ли от слез, целую вечность.

И совершенно зря я боялась. И слова - не самое важное, на самом деле. Они вообще не нужны…

Когда мы разомкнули объятия – вокруг уже никого не было. Мужчины тактично удалились под навес – пробовать напитки и мясо, обсуждать стратегически важные вопросы и… хохотать. Я приподняла брови: интересно, какое-такое государственное дело так их развеселило? Уж не девушки ли из свиты Салемира, которые тоже скрылись в шатре?

- Пойдем к ним? – предложила я.

Мехаритт покосилась на трясущиеся от мужского смеха занавеси и покачала головой:

- Я приехала только ради тебя…

- Тогда - ко мне? – растроганно шмыгнув носом, я указала на наш с Корвином домик, выходивший окнами на парк.

- Да!

Пара изящных фигур, одетых в тёмные балахоны, скрывающие даже лица, направились следом за нами почти бесшумно. Не для меня – я оглянулась, и Мехаритт пояснила:

- Охрана…

- Это девушки?

- Да, конечно. Мужчин возле меня Мир не потерпит.

Я скрипнула зубами.

Телохранительницы в дом не вошли, так что стоило закрыться за нами двери, как я выпалила пылким шепотом:

- Я попрошу Салемира отпустить тебя! Чтобы ты жила у нас.

Выпалила и смутилась. Если уговорить его отпустить старушку-бабушку шанс был, то тут…

Мехаритт и вовсе тихо рассмеялась:

- О, Мир будет очень рад. Он и так еле превозмог себя, решившись выбраться со мной из защищенного дворца, а тут ты с таким занятным предложением…

- Но… - я бессильно сжала руки в кулаки, вспоминая всё, что передумала этой ночью – и понимая, это бесполезно, пока бабушка под меткой. Это мне повезло, что я в Корвина и без метки влюбилась, как и он в меня. А бабушка… ещё и в хараме…

Что же делать? А если научить её дымке?!.

Не сстоит, - послышалось мне в шуме ветра. Как-то часто в последнее время мне чудится шелест.

Мехаритт не позволила мне ничего сказать, взяла за руку и улыбнулась:

- Он непростой, это правда, моя девочка. Но… не плохой, - взгляд её затуманился как от приятных воспоминаний. – Я пыталась убить его семь раз.

- Что? – мне показалось, что я ослышалась, но Мехаритт кивнула, с усмешкой проведя большим пальцем по горлу. – Крылатые! А он знает?!

16.3

Я совершенно обалдела от этого признания, не понимая, как на него реагировать. Может бабушка так шутит?

- Конечно, он знает. Но ты права, не обо всех, а только о четырех попытках. Седьмая, кстати, почти удалась. Я удачно подобрала яд. Правда, потом пришлось срочно давать антидот и выхаживать…

- А-а… - слова окончательно выветрились из головы.

- А когда убедилась, что жить будет, я убежала. В тридцатый, кажется, раз…

Бабушка замолчала, с интересом глядя на меня, затем с не меньшим любопытством изучила обстановку нашей с Корвином гостиной и остановила взгляд на шкафчике со сладостями и чайными принадлежностями.

- Чаю?.. – пролепетала я.

- Да, можно.

- Ты… Вы наверно голодная… - сообразила я, наконец, заодно оттягивая продолжение разговора.

- Ты, - поправила она и ответила на вопрос: - Не очень.

Но я все-таки вызвала по портаменту Йорика и попросила прислать ко мне в дом угощений для двоих. Сама тем временем вскипятила взглядом воду в чайнике, разлила кипяток по чашкам с заваркой и выставила на столик коробочки со сладостями.

«Шутка, это шутка», - вертелось в голове, когда мы усаживались в кресла.

И только глядя, как аккуратно отпивает бабушка из чашки, я не выдержала:

- Но ты всё-таки с ним. Это из-за метки?

- Что? О-о. Нет. У нас её почти не используют. Мир, по крайней мере, – никогда. Правителю нужна светлая голова.

- Но без связи, порожденной меткой, у драконов не бывает детей…

О любви в таких условиях я даже помыслить не могла.

- Ну почему же? Бывают. Хотя, конечно, у него их намного меньше, чем было бы, пользуйся он магией стигмы. Но Салемир уверен, что она вредна, что драконы вырождаются в том числе и из-за этой мерзости.

- Но если так, то почему её используют Дальсаррхи?

Мехаритт подобралась:

- Но ты же свободна от метки? Или мне солгали?

- Свободна, - поспешила я её успокоить. – Я её выжгла при… обращении.

- И правильно. Гадкая штука. Что же касается твоего вопроса… это мнение только Салемира. К тому же у него сотня наложниц, - Мехаритт зло сощурилась, - всех не пометишь, под всех не подстроишься.

- Тогда как, всё-таки, появляются дети? – я приложила ладони к вискам, в голове будто крошки пороха взрывались.

Неужели Корвин ошибался, а Тани, в самом деле, была плодом насилия?

Бабушка коротко вздохнула.

- Дело в том, что есть девушки, способные полюбить даже повелителя своей клетки.

Я сглотнула.

- А ты?

- А мне проще. Я его ненавижу.

- О-о? – кажется, я снова утратила дар речи.

Мехаритт звонко рассмеялась, легонько щёлкнув меня по носу.

- Хорошо, что со временем всё притупляется: и боль, и ненависть, и даже любовь. Да и повелитель мой уже давно забросил свою хараму, передав её сыну. Думаю, из страха, что когда-нибудь я забуду дать ему антидот. Или убегу так, что он не сможет меня найти…

- О-о…

- Дело в том, что и повелитель клетки может полюбить, - несколько пафосно заключила она. А затем со смешком добавила: - И тогда из него можно веревки вить.

- Но, в таком случае… зачем он требовал у Асандра меня?

- А ты как думаешь?

- Для Мунтассара? Но он же мой дядя!

- Глупышка. Когда я узнала, что у меня есть одаренная внучка, и её под меткой хотят отдать нелюбимому, я конечно же выслала за ней сына. Вот только несносный мальчишка не упустил повода потрепать нервы своему главному сопернику за первенство. Твоему Корвину. Ну, как ребенок, право слово. А ведь я думала, он уже взрослый и умный.

Хм, Мунтассар в самом деле