сбыта продукции. Особую остроту вопросу придавал высочайший монополизм в советской экономике.

Имея за плечами почти двадцати летний опыт производственника, я видел огромный риск в том, что сталелитейный или сталепрокатный завод получит свободу резко сократить ассортимент продукции и продавать металл кому посчитает нужным. Этим нужным неизбежно окажется тот, кто больше заплатит. Значит, другие заводы, покупавшие эту продукцию ранее, например, автозаводы или авиазаводы, остановятся, без работы окажутся сотни тысяч человек. Либо все будут вынуждены повышать цены по цепочке. Следовательно, произойдёт резкое расслоение населения по доходам и обнищание работников на предприятиях, в эти цепочки не встроившихся. Возможно, и банкротство (хотя тогда мы ещё не знали, что это такое) таких предприятий – в ВПК, пищевой промышленности, производстве медикаментов.

Рынок рынком, но как всё реально должно работать? Как обеспечить стабильность насыщения рынка огромной номенклатурой товаров, когда рынок можно считать насыщенным. И на каком рынке будут продавать продукцию заводы ВПК? Можно ли им разрешить самостоятельно готовить хотя бы экспортные контракты, раз собственное государство не может выкупать танки, ракеты, пушки, самолёты? Как организовать этот экспортный рынок, и кто должен этим заниматься?»

Близкий друг В. И. Щербакова академик Станислав Сергеевич Шаталин, а вместе с ним большая группа его соратников и учеников призывали разогнать Госплан, «перейти от планирования только к прогнозам, дать предприятиям свободу, спустить всем маленький план, пусть сверх него производят что-нибудь дополнительно и продают кому хотят по свободным ценам».

Щербаков В. И.: «На правах старого друга как бывший директор предприятия, я сказал Стасу: “Мой интерес – получить свободу распоряжаться своей продукцией, но всё, что требуется для производства, вы, пожалуйста, распишите и мне выдайте по старой системе. Я должен быть уверен, что это всё получу и никто не сможет ни цены поднять, ни поставки задержать”».

Владимир Иванович говорил, что одно рабочее место на конвейере ВАЗа по межотраслевому балансу было завязано на 10–12 рабочих мест в смежных отраслях, следовательно, встанет ВАЗ – встанут не только 200 тыс. его работников, но и ещё 2 млн по стране.

Член-корреспондент АН СССР Павел Григорьевич Бунич и с ним большое количество директоров заводов, объединившихся в Союз предпринимателей и арендаторов СССР, настаивали, что единственно эффективным собственником может быть частник, а не государство. Поэтому для спасения страны необходимо всё – заводы, землю, жильё – срочно приватизировать, а для начала немедленно сдать в аренду трудовым коллективам.

Щербаков В. И.: «Как правило, в кругу людей, с которым обсуждалась программа перестройки, все давно и прекрасно друг друга знали, были много лет знакомы. Просто у нас в правительстве информации о реальном положении дел было в 150 раз больше, чем у них, учёных, к тому же мы имели картину по всей экономике, а они работали над какими-то отдельными идеями или отдельными её сегментами. Вдруг предлагали удачный опыт этой области или удачную, на их взгляд, концепцию для какой-то отрасли распространить на всех.

Академик Святослав Фёдоров, хирург-офтальмолог, создал у себя (а Рыжков обеспечил ему для этого специальные условия: организуй своё дело, государство платит за каждый прооперированный глаз), как он его назвал, народное предприятие, когда в распределении доходов участвуют все, включая врачей, медсестёр и вспомогательный персонал. И, надо сказать, у него это получилось, особенно если сравнить заработки в его комплексе “Микрохирургия глаза” с копейками, которые получали все остальные. И он посчитал, что именно такие “народные предприятия” (и только их) следует создавать по всей стране. В это же время Бунич гнул своё: не надо делать народные предприятия, надо трудовым коллективам брать предприятия в аренду, зарабатывать и выкупать их у государства. Словом, каждый предлагал свою модель и каждый считал, что она транслируема на всё народное хозяйство».

Павлов В. С.: «Когда начался этап акционирования и приватизации, те предприятия, которые в 70–80 годы успели получить от государства централизованные капвложения и обзавелись самым современным оборудованием, быстренько акционировались и стали рентабельными. В этом отношении, пожалуй, наиболее показателен пример известного медицинского центра “Микрохирургия глаза”. В своё время его руководителю Фёдорову правительство выделило громадные валютные средства на строительство глазной клиники. Это и позволило ему впоследствии выйти на полную самоокупаемость, обеспечило безбедную жизнь. Однако централизованными капвложениями дело не ограничилось. Я в то время работал в Госплане и хорошо помню, что наши расчёты стоимости одной глазной операции в фёдоровском центре дали вполне конкретную цифру. Но сверху вдруг поступила команда: поднять оплату в полтора раза! А в ответ на наши возражения зампред Госплана Бачурин произнёс знаменитую фразу: “Эксперимент должен быть удачным!”Вот так всё было… Впрочем, и этих денег показалось Фёдорову недостаточно: ведь мы в своих расчётах исходили из того, что больной будет находиться в стационаре две недели, а операции, особенно москвичам, – не корректируя цены! – стали делать чуть ли не амбулаторно, выгадывая в результате немалые средства. Я с уважением отношусь к научной и деловой деятельности хирурга-офтальмолога Божьей милостью Святослава Фёдорова, однако в плане экономическом и социальном его пример ни в коем случае не может служить ориентиром, успехи центра “Микрохирургия глаза” взошли на дрожжах огромных государственных капвложений. При этом выделялись они не на условиях, определяемых рыночными отношениями.

Естественно, такую фирму нельзя было ставить в одинаковые экономические условия с каким-нибудь заводом, институтом или “неперспективной” деревней, которым с пятидесятых годов совсем не перепадало госкапвложений»[16].

Остро революционную точку зрения на перестройку высказывал научный консультант В. И. Щербакова профессор экономического факультета МГУ Гавриил Харитонович Попов. Он заявлял, что необходима кардинальная, тотальная ломка административно-командной системы и построение совершенно новой, создаваемой на основе смешанной собственности экономико-финансовой системы управления. И начинать нужно не с народного хозяйства, а с создания основ демократии, иначе вообще ничего не получится.

Вскоре он в статьях «С точки зрения экономиста» (анализ романа Александра Бека «Новое назначение») и о «Зубре» Даниила Гранина (журнал «Наука и жизнь», 1987, № 4) введёт понятие «командно-административная система» и будет с ней в дальнейшем активно бороться.

Тогда же в своих «Десяти тезисах о втором этапе перестройки» Г. X. Попов обозначил два пути перехода от командного к экономическому управлению. Первый – революционный (решительный, быстрый, глубокий, с активным участием работников), второй – аппаратный (где скорость изменений определяется способностью аппарата приспособиться к новым условиям).

Следует отметить, что начало второго этапа считается с открытия 27 января 1987 года Пленума ЦК КПСС по кадровым вопросам.

Щербаков В. И.: «За первый, по оценке Гавриила Харитоновича, выступали руководители высокого уровня, большинство творческой интеллигенции и меньшинство хозяйственных руководителей и трудящихся. Аппарат, большая часть хозяйственных руководителей