– Они с Капитолиной друг на друга сначала просто орали, я ничего не понимал. Света кричала, что не может больше терпеть. Я спросил: да что вдруг случилось?

– И что она вам ответила?

– То же самое – что она не в силах больше терпеть. Что у нее адская боль – разболелся зуб.

– Разболелся зуб? – переспросил Гущин.

– Так она мне сказала – мол, адская боль, нет мочи терпеть, она позвонила в клинику в Истру, и ее срочно с острой болью записали на половину восьмого. Она сказала, что уложила Аякса спать и сама надеялась съездить в Истру к зубному, а потом вернуться. Я спросил: как же так, тайком, отчего меня не предупредила, почему не сказала Капитолине или ее сожителю Ракову? Так она лишь руками на меня замахала: видите, какой скандал мне ваша Капитолина устроила? Не пустила бы она меня ни за что. Поэтому я и решилась тайком – вечером бы вернулась. А вы все равно с гостями заняты, до вас, мол, не достучишься. Что я мог ей на это сказать? Она скулила от боли, держалась за щеку. И я… Я сказал: ну ладно, раз так больно, езжай к зубному.

– И Светлана уехала?

– Она ушла, как я мог ее задерживать, если острая зубная боль?

Гущину казалось, что он слушает какую-то нелепицу.

– Она не водила машину?

– Нет, машины у нее не было, и мы тут все были слишком заняты с гостями клуба, чтобы везти ее в Истру. К тому же мне пришлось дать отпуск своему водителю. А Спартак Раков, сожитель Капитолины, и так с ног сбился, ему только не хватало быть у нашей капризной няньки шофером. Она ушла из дома пешком.

– Во сколько вы с ней разговаривали?

– Около шести.

– А к дантисту она, по ее словам, на какое время записалась?

– На полвосьмого, так надо же еще доехать до Истры – маршрутку можно долго прождать.

– Значит, она покинула ваш дом в шесть вечера?

– Я думаю, да, я же ее отпустил. – Феликс глянул на себя в зеркало. – Я был совершенно выбит из колеи этим скандалом. Его слышали гости. Я пошел к Аяксу – он спал, это меня немножко успокоило. Я попросил Веру Семеновну – это наш повар и горничная – и ее племянницу Валентину – она горничная, чтобы они заходили в детскую проведать Аякса.

– И что произошло потом?

– А потом настал вечер, а Светлана так и не вернулась, – растерянно сказал Феликс. – Не вернулась она и на следующий день.

– Вас это не встревожило? Вы в полицию о пропаже няни не заявляли?

– Встревожило, конечно, но я решил, что у нее с зубами что-то серьезное – мало ли что и как? Врач мог ей назначить прийти на следующий день или дать направление в какую-то другую клинику. Это все же зубы, если там серьезное воспаление, нагноение, она же кричала как резаная, что терпеть не может боль…

– А вам не показалось странным, что она не позвонила, не сообщила, что задержится?

– Она позвонить сюда могла лишь по стационарному телефону, я не знаю, помнила ли она его номер – мы им крайне редко пользуемся, я сам, например, путаюсь.

– А что, мобильная связь в деревне Топь не функционирует? – насмешливо спросил Гущин.

– По правилам клуба «Только Звезды» мы все не пользуемся сейчас мобильными.

– Это почему же?

– Таковы правила конфиденциальности. Клиенты клуба боятся огласки, нежелательных фотоснимков и видео, которые могут быть размещены в сети.

– Итак, ваша няня отсутствовала больше полутора суток, а вы даже не поинтересовались ее судьбой?

– Я планировал поговорить с Капитолиной о Светлане и ее поступке сегодня. – Феликс не желал, чтобы его считали виноватым. – Это же Капитолина на нее накричала, я думал – может, нянька дуется, поэтому медлит с возвращением. В общем-то я ждал, что она вернется. Тут ведь ее все – работа хорошо оплачиваемая, Аякс – ее любимчик, наш дом. Два года безупречной службы – это что-то значит. Такая работа сейчас, в наше нищее время, на дороге не валяется.

– У Светланы есть родители, близкие? Парень?

– Насколько я знаю, она росла без отца, мать умерла. Насчет парня не уверен – она крутилась как белка в колесе здесь, в доме, заботилась о моем сыне. Это отнимало все ее время – так мне казалось. Но у нее случались выходные. А тут немало молодых парней – конюхи соседские, охранники. Уследить невозможно, кто с кем и когда из обслуги романы крутит. Может, у нее и был кто-то, я не знаю.

– А родом она откуда?

– Из Калуги. Она с девятнадцати лет работала младшей воспитательницей для малышни в элитном московском садике, организованном по системе Монтессори. Оттуда я ее и пригласил к себе на работу няней, когда Аяксу исполнился годик. У нее были отличные рекомендации. Да и я за эти два года убедился, что она надежная и заботливая няня. Я просто огорошен был ее попыткой улизнуть тайком, говорю же вам. Видимо, она уже плохо соображала от зубной боли, как еще можно объяснить ее поступок, решение бросить Аякса без присмотра, никому ничего не сказав?

Зубная боль… Быль иль небыль… Гущину по-прежнему казалось, что он слышит не слишком правдоподобные вещи.

– Кто ее убил? – спросил Феликс. – За что? Безобидная же девчонка, такая молодая…

– Судя по всему, она покинула ваш дом, а до проходной, до ворот, так дойти и не успела, за ограду не выходила, – сказал Гущин. – Возможно, она встретила своего убийцу на лесной дороге, или же убийца догнал ее. Мы сейчас проверяем всех, кто живет в здешних угодьях. Вынуждены побеспокоить и вас, и ваших гостей. Вы не могли бы предоставить нам полный список тех, кто находился в вашем доме 28 мая – позавчера, когда Светлана Давыдова ушла, чтобы посетить зубного врача?

– Список моих домашних короткий, я часть прислуги был вынужден отправить в отпуск, – ответил Феликс. – А вот насчет гостей клуба – я не могу… Это против правил.

– Я вынужден настаивать. Произошло убийство.

– Я понимаю, однако клуб помешан на принципах приватности и конфиденциальности.

– Повторяю: я вынужден наставить. Мы должны проверить всех жителей деревни Топь, живущих по эту сторону забора. Если вы откажетесь сотрудничать, мы начнем допрашивать ваших гостей сами и установим их личности.

– Это ваше право как полиции. Но я не могу нарушать правила клуба, я сам когда-то был его членом, – Феликс твердо стоял на своем.

– Мне очень жаль, что вы чините нам препятствия в работе.

– Я не чиню вам препятствий, я просто объясняю, что не могу пойти против правил клуба, который заплатил деньги за аренду моего дома.

– Тогда мы будем вынуждены прибегнуть к тем методам работы, которых я хотел бы избежать, – Гущин говорил веско, внушительно, солидно.

Препирательство действовало ему на нервы. Пустяковый ведь вопрос – кто находится в доме-дворце? Круг для проверки.

– Вам это не поможет, это известные люди, они сразу же обратятся к адвокатам, вас же еще – полицию – и засудят, – не сдавался Феликс. – Вы можете сами позвонить в клуб и потребовать список гостей непосредственно от них, а я ничем помочь вам в этой ситуации не могу, потому что…