– Ты хочешь оценить ее как актрису?

– Вот еще! Я хочу отследить призрака. Если ты помнишь, привидение преследует женщину не только дома, но и на улице. А иногда и в театре. Сегодня мы с тобой будем наблюдателями и, возможно, тоже сможем увидеть сию надоедливую сущность.

– Прекрасная идея! – воскликнул Саша.

– Я всегда полна идей, – улыбнулась Люда. – А вот с тобой что-то происходит. Кто из нас занимается поиском, я или ты?

– Просто ты немного опережаешь меня в полете мыслей, – улыбнулся Александр.

– Это потому что я умная.

– Это потому что ты лезешь не в свое дело. Вот если бы сидела у себя в отделе, а я посвятил себя поимке призрака, мог бы продвинуться гораздо дальше.

– Несомненно! – язвительно ответила Люда. И задумалась.

– О чем размышляешь?

– Обидеться или нет. С одной стороны, ты прав, дело твое. Но с другой… Говорить так – весьма невежливо.

– Вообще-то я пошутил. Пусть твои идеи оказываются проворнее моих, зато ты находишься рядом со мной.

– И, заметь, совершенно официально. – Она подняла вверх указательный палец. – Кстати, нужно будет сообщить Валентину Петровичу, что я еще не закончила разбираться со смертью Ангелины Семеновны. Пусть он пока на меня не рассчитывает.

– Я думаю, обычно он так и делает.

– Хам! – воскликнула Люда. – Но я все равно тебя люблю.

– Хороша! – шепнул Саша подруге.

Вот уже полчаса он не отрывал глаз от сцены. И хотя актриса Маргарита Торова сказала не более двадцати слов, образ, вылепленный ею, вызывал восхищение. Маленькая, испуганная, практически прозрачная… Самым ярким пятном на лице были васильковые глаза, и Саша видел, как они сверкали, даже с пятого ряда.

Если бы его спросили, о чем пьеса, Александр затруднился бы ответить. Да и, честно сказать, Громов не любил театральные спектакли, его всегда клонило в сон. Причем неважно, какая постановка разворачивалась на сцене. Однако сейчас он внимательно понаблюдал за Маргаритой и пытался определить, что та чувствует.

– Да, смотрится неплохо, – шепнула в ответ Люда. – Но с настроением у нее полный швах.

– С чего ты взяла?

– Неужели не видишь, что актриса буквально места себе не находит? Посмотри внимательнее! По-моему, еще немного, и она просто впадет в истерику.

Только сейчас до Саши дошло, что страх Маргариты, вернее героини, которую та изображает, вовсе не задумка режиссера. Женщина действительно находилась в состоянии панического ужаса. Ее взгляд то и дело перебегал к боковому входу, останавливался там, затем следовал судорожный вздох, который Александр угадывал, и Марго торопливо отводила глаза.

Он попытался разглядеть, что так пугало Торову, но, кроме неясных теней и тусклой лампочки, ничего не рассмотрел. Поэтому сосредоточился на спектакле, желая оценить игру Маргариты. Однако за оставшиеся несколько минут так и не смог понять, о чем была пьеса.

Действо закончилось, артисты взялись за руки, подошли к краю сцены и поклонились, что вызвало целый шквал аплодисментов. Саша вежливо похлопал, по-прежнему недоумевая, что здесь происходило и в чем смысл проведенных в театре полутора часов.

– Пошли, чего расселся! – прошипела ему в ухо Люда и, взяв за руку, потащила за собой.

Громов думал, что уж теперь-то они точно поедут домой, но любимая, миновав холл, направилась дальше.

– Где гримерка Маргариты Торовой? – спросила она у женщины в форменной одежде.

– Предпоследняя по коридору, – ответила та.

– Спасибо, – кивнула Люда и поторопилась в указанную сторону.

– А мы ей не помешаем? – засомневался Саша, в который раз удивляясь, как подруга умудряется столь быстро передвигаться на высоких каблуках. Сам-то он еле-еле за ней поспевал.

– Я думаю, Марго нам обрадуется. Видимо, что-то произошло. Иначе бы женщина вела себя совершенно по-другому.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь.

– А чем, по-твоему, вызван ее страх?

– Возможно, она просто прониклась ролью. Для трагической актрисы это вполне объяснимо.

– Для какой актрисы?

– Я имею в виду постановку с печальным концом.

– Значит, по-твоему, мы сейчас посмотрели трагедию?

– Наверное, – пожал он плечами. – Я не особо вникал в смысл.

– Шурик! Нам показывали комедию! Зал смеялся! Или ты не слышал?

– Видимо, слишком засмотрелся на Маргариту, – пробормотал Александр.

– Значит, так! – Люда остановилась посреди коридора и уперла руки в бока. – Слушай мою команду: с этого дня раз в месяц я буду выводить тебя в театры. И не спорь! Твое воспитание оставляет желать лучшего. Это ж надо, не отличить комедию от трагедии!

– Люда, я не люблю театры, – поморщился Громов. – Мне там скучно.

– А мы выберем такие, где будет весело.

Саша тяжело вздохнул. Спорить с Людмилой не имело никакого смысла, скорее, ее можно переубедить. Потом. Когда она немного остынет.

Девушка с минуту посверлила его глазами и, удовлетворенно вздохнув, направилась дальше.

В гримерке Маргарита была не одна. Возле стены сидела еще одна актриса, которая бросила на вошедших быстрый взгляд, но ничего не сказала, а продолжила снимать со своего лица грим.

Маргарита даже не посмотрела в сторону посетителей. Похоже, вовсе не заметила их. Женщина, не отрываясь, смотрела в зеркало и механически расчесывала волосы.

– Добрый вечер, – поздоровалась Люда и сделала по направлению к ней пару шагов.

Торова по-прежнему была погружена в себя.

– Добрый вечер! – повысила голос Людмила.

Только после этого Маргарита оторвалась от созерцания своего отражения и уставилась на нее.

– Как вы здесь оказались? – спросила она.

– Мы были на спектакле.

– Вот как? – В голосе актрисы не было никаких эмоций.

– Что происходит, Маргарита? – Люда села рядом с женщиной и взяла ее за руку. – К вам опять приходил призрак?

– Вы его тоже видели? – Маргарита неожиданно проявила заинтересованность.

– Мы – нет. Но с вами явно что-то происходило.

– Он снова в театре, – тихо сказала она и покосилась на соседку. – И снова меня мучает.

– Значит, вы видели привидение?

– Видела… – Рот женщины болезненно искривился. – Да оно не отходило от меня ни на шаг! Вернее, она. Это девушка в белом платье и с венком на голове.

– А теперь поподробнее, – попросила Люда и вся обратилась во внимание.