— Джек, ради бога!..

— Я люблю тебя, Кара.

Кара остолбенела, затем задрожала. Но нет, она не станет предаваться фантазиям.

Губы Джека коснулись ее рта. Поцелуй был легкий и чувственный, и в ее сердце расцвела надежда.

— Остановись! — наконец прошептала она, пытаясь оттолкнуть его.

— Я не могу…

Кара была уверена, что Джек ничего к ней не чувствует. Он же так и сказал в Лондоне. Ему был нужен только секс.

Джек не любит ее. Просто не может. Такие холодные, без устали двигающиеся к своей цели люди никого не любят и не ценят, а сердце их закрыто на замок.

Его руки упали. Она потянулась и провела ладонью по его щеке. Боже, какое красивое лицо!

— Спасибо, что попытался, Джек, но мы оба знаем, что ты не способен чувствовать ничего подобного. И это нормально. Правда.

Кара со вздохом потянулась за своей сумкой, которая валялась на земле. Она ощутила… опустошение. Она мечтала о том, чтобы его слова оказались правдой, но это лишь бесплодные фантазии. Как она могла доверять ему? Джек — всего лишь выдумщик.

— Я знал, что ты трусишка, Кара. — Его голос щелкнул рядом с ухом, как хлыст.

Она замерла и посмотрела на него. Джек вновь приблизился к ней.

— Ты испугалась, — произнес он. — Ты утверждала, что любишь меня и хочешь большего, но ты не хочешь ничего давать сама. Ты отталкиваешь меня, как я отталкивал тебя за любовь ко мне.

— Ты не прав…

— Правда в том, — непреклонно продолжал он, — что мы оба боимся и делаем все возможное, чтобы другой ушел.

— Это неправда.

Он пожал плечами:

— Так и есть, Кара.

Губы ее задрожали. Почему она так испугалась? А что, если Джек действительно любит ее? Может, он не разобьет ей сердце на мелкие осколки? Нет, это неправда. Лучше уйти сейчас, пока еще есть силы отвернуться.

— Послушай, — грубо произнес он. — Я говорил, что не могу дать большего, но ошибся. Я винил своих братьев за то, что они оставили семью, за то, что не выполнили свой долг, и сам не заметил, как разучился доверять людям, разучился любить.

— Джек… — со вздохом начала Кара.

Его признание разрывало ей сердце. Он так много выстрадал и страдает до сих пор, и она сочувствовала ему. Но и ей пришлось нелегко. И она тоже напугана. Сможет ли Кара пережить очередной разрыв?

— Я виделся с Якобом после того, как ты уехала. И понял, что поступил так же, как он. Сейчас я презираю себя.

Кара удивленно посмотрела на Джека. Слабый лучик надежды озарил темные уголки ее души.

— Ты разговаривал с ним?

Он покачал головой:

— Мне показалось, что время было неподходящим. Но я исправлю это. Вдруг ты увидишь, как я изменился. Я понял, что сделал с собой, с тобой… с нами.

— Я хочу тебе поверить, Джек. Но мы такие разные. Мы с тобой принадлежим к разным мирам… — тихо произнесла она.

— Ты будешь той, кем захочешь, Кара. Я никогда не встречал женщину, похожую на тебя. Ты честнее и благороднее всех, кого я знаю. Кто еще откажется подтасовывать карты и сорвать игру на пятнадцать миллионов евро, когда так много поставлено на кон?

— Думаю, многие сделают так же. Вряд ли я единственная.

Джек рассмеялся:

— Может, и не единственная, но я таких больше не знаю. Я люблю тебя за это.

— Ты наверняка несерьезен, — ответила она. — Если ты любишь меня только за это, то что же случится, когда я познакомлю тебя с подобными людьми? У меня есть несколько знакомых…

Джек заставил ее замолкнуть, когда прижался губами к ее рту. Кара должна была оттолкнуть его, но не могла. Только один поцелуй. Только одна ночь.

— Это не единственная причина, почему я люблю тебя, — прошептал он.

Дрожь прошла по ее спине. Его язык обвел контур ее губ, проник внутрь, соединился с ее языком.

— О боже, Кара… — простонал он, когда она выгнулась в ее объятиях. — Я люблю тебя и по другим причинам. Одна из них — это твой великолепный злой язычок, и будь я проклят, если могу о чем-то думать, когда ты целуешь меня вот так.

— Это ты целуешь меня, — возразила она.

— Я люблю целоваться больше, чем ты.

Кара положила руку на его грудь и отступила. Ей нужно было пространство, чтобы дышать, пространство, чтобы поразмыслить. Его присутствие сбивало ее с толку. Разжигало ее. Каре хотелось проделать совершенно бесстыдные вещи. Прямо сейчас, прямо здесь.

— Чего ты ожидал, когда признался мне в любви?

Его улыбка была самоуверенной и потрясающей.

— Что ты согласишься выйти за меня. Как можно быстрее. Сегодня лучше всего, но я могу подождать и до завтра…

— Ты не можешь жениться так быстро, Джек.

Он коснулся пальцем ее губ:

— Конечно могу. В Лас-Вегасе. Но если это неприемлемо, если ты хочешь устроить пышную свадьбу, я подожду. Но недолго. — Джек снова поцеловал ее, затем отстранился и продолжил: — Я серьезно. Я мечтаю провести с тобой всю жизнь и клянусь не заниматься с тобой любовью до тех пор, пока мы не поженимся. Будет ли это завтра или через полгода, я тебя не трону.

Радость охватила Кару. Наконец Джек все сделал правильно. Их любовь будет длиться вечно.

— А что, если я не захочу ждать до свадьбы? — спросила она, скользя руками по его груди и прижимаясь к нему.

Джек зажмурился и застонал:

— Тебе придется потерпеть. До дня нашей свадьбы.

Кара улыбнулась. Ее сердце бешено билось, голова кружилась от счастья. Это действительно случилось! Она выиграла самый ценный из призов! Любовь. Теперь ей больше нечего бояться.

— А твой самолет где-то неподалеку, Джек Вульф?

— Да, — лукаво улыбнулся он.

— Ну что, тогда в Вегас?

— В Вегас.

Они поженились в Лас-Вегасе на следующий день перед заходом солнца. Вскоре они уже занимались любовью в номере отеля. Хотя расставались они всего на две недели, у обоих было ощущение, что прошло много лет. Джек получал огромное удовольствие, раз за разом приводя Кару к вершинам наслаждения.

Они уснули, изнуренные и счастливые, а пробудившись, увидели, что вокруг тихо и темно. Они вновь занялись любовью. Сны Кары были наполнены Джеком.

— Как думаешь, твоя мама сильно расстроится из-за того, что мы поженились без нее? — спросил Джек, когда они завтракали.

Кара как раз намазывала джем на тост. Она смотрела на мужа с любовью и нежностью.

— Мы устроим праздник дома, и она не будет волноваться по этому поводу. Она в любом случае не могла оставить Рэми одного. Он бы не понял.