— Ладно, тогда пусть свой первый вопрос задаст Хезер, — пожала плечами Мидэя, уставившись на Хезера с готовностью его выслушать.

— Расскажи нам больше о первородных племенах. Мы конечно наслышаны о происках разной нечисти, но как оказалось не все из них исчадья морока. Сколько их сейчас в округе и как можно безошибочно их распознавать?

— О, в округе из первородных сейчас только Станис и пятеро его самых сильных волков, которые следуют за нами изначально, — услышав это, оборотень пренебрежительно фыркнул, но внимание рыцарей пока что было приковано к девушке. — Насколько мне известно, первородных осталось не так уж и много. Из-за их строгих честолюбивых принципов они не желают смешивать свою кровь, поэтому их народ постепенно вымирает. В мире всё ещё здравствуют несколько сильных стай вольверинов, так же дети леса — прекрасные волшебные создания, которых всё-таки лучше не злить, эльфы, как вы знаете, бывают очень агрессивны, если осквернить их землю. Ещё шептуны и морские демоны. Шептуны произошли далеко в горах, в тёмных недрах земли. Как и морские демоны обитающие глубоко в море, они появились задолго до рождения первого человека. Первородные окончательно так и не приняли ни одну из сторон — они не склоняются ни к добру, ни ко злу, ни к свету, ни к тьме. Они могут вмешиваться, повинуясь своим интересам. Первородные не любят показываться людям. Особенно этого страшатся эльфы. Ты никогда его не увидишь, только если он сам не захочет себя обнаружить перед тобой. Так же и с волками. Встретив на улице вольверина, если он в человеческой подобе — ты ни за что не догадаешься кто перед тобой. Шептуны хоть и малого роста, но они большие ворчуны и неописуемые скряги. Хотя иногда они любят пошалить с людьми, пугают коней, прячут вещи, бросают в очаги всякую гадость, воют в дымоходе, запирают двери снаружи. Морские демоны довольно скрытны, и это понятно — они живут под водой. Но любопытства им не занимать, они показываются лишь тем, кого выбрали. Люди называют их русалками. А на самом деле русалки это непорочные девы морских демонов, которым позволяется лишаться девственности с мужчинами рода людского. Правда, после всего русалки убивают этих несчастных. Различить кто из них кто могут только одарённые. Остальной сброд, на подобие гулей или упырей — это порождение тьмы, твари созданные из гиблых душ. Я удовлетворила твоё любопытство Хезер? Теперь ты ответь на мой вопрос. Чего ты боишься больше всего? Только искренне.

— Не застать живой свою мать, — тихо ответил Хезер, понуро опустив голову.

— Благодарю тебя за честность. Теперь Икар, — улыбнулась Мидэя, взглянув на этого энергичного молодого человека с волосами цвета меди и глазами цвета мёда.

— А я хотел бы узнать какие ощущения даёт тебе священный огонь? Лионель не смог описать это словами, как мы его не пытали.

— Когда огонь пылает на мне — ощущение словно тебя обнимает ласковый и самый любящий человек. Не задевая тела, огонь сжигает все тревоги и унылые мысли, в чистоте возрождая твой дух и веру заново. От частого общения с огнём я могу на расстоянии или через прикосновение почувствовать натуру человека. Мои руки леденеют, если человека переполняет зло, и наоборот, они становятся горячими, когда рядом со мной доброе создание. А если вылить немного огня на ладонь и произнести имя человека — я могу узнать жив ли он ещё. Как зовут твою мать, Хезер? — вытащив из-за пазухи лампадку, Мидэя выпустила себе на ладонь пару искр.

— Гретта, — взволнованно задышал рыцарь.

— Твоя матушка в здравии, моя ладонь потеплела, — успокаивая Хезера, проговорила Мидэя. — Моя очередь задавать вопрос, Икар. Есть ли что-то такое, что не даёт покоя твоей душе из-за содеянного? — её внимательные глаза будто заглянули Икару в душу.

— Да … я … маюсь от странного чувства вины, — с трудом выдавливая слова, заговорил молодой рыцарь. — Однажды в одном из поселений вспыхнул крестьянский бунт и Данат приказал нам покарать зачинщиков. Мы казнили несколько десятков мужчин и женщин. И то … как на меня смотрели их дети — до сих пор мешает мне спать по ночам. Я сам вырос без семьи, поэтому мне знакомы тяжкие мытарства сирот.

Кивнув Икару, Мидэя взглянула на нахмуренного князя Даната:

— Я готова к вашему вопросу, ваша светлость.

— Что? Я не ослышался? — от неожиданности и удивления брови Даната поползли вверх. — Я полагал меня ты спросишь самым последним. … Что ж, в этом и есть твоя непредсказуемая суть. Недавно ты сказала, что в определённый час передашь знания ордена его последователям, которые продолжат учения и посвящение одарённых. Значит, в течение предстоящих лет ты намерена собирать отмеченных людей по всему свету, чтобы открыть новый женский монастырь?

Прикрыв глаза, Мидэя покачала головой.

— Вопрос, на который я затрудняюсь ответить, — вздохнула девушка. — Если бы я могла только знать, куда приведёт меня мой путь, и где я буду через год, на кого смогу положиться и где укроюсь. У меня слишком мало жизненного опыта, чтобы предвидеть и знать, как мне поступить в том или ином случае. В монастыре было всё гораздо проще, но в той обители целомудрия меня не подготовили к миссии спасения святыни. И магический дар тут мало поможет, особенно когда речь будет идти о качествах характера стольких людей. Пока что я буду уповать на знаки и не оставлю вас пока не спасу Лионеля.

— Стоит ли это расценивать как твой отказ от нашей защиты? — резко вскинулся князь, недовольный услышанным.

— Это уже второй вопрос, мы договаривались …

— Почему ты постоянно пытаешься вывести меня из себя? — перебивая её, воскликнул Данат, вскакивая со своего места. — Это ты всё постоянно усложняешь своей дерзостью, а не я! Женщине надлежит быть покорной!

— Конечно, ваша светлость, моё беспрекословное подчинение было бы вам больше по душе. Не нужно вмешиваться, Станис! — прикрикнула она на поднимающегося на её защиту оборотня. — Возможно, князь, ваше мнение через месяц изменится каким-то чудесным образом, а пока я считаю, что ультиматумы в данном служении не приемлемы. Вы либо изъявите чистосердечное желание охранять святыню, либо нет. Без всяких условий! … Так мне задавать тебе свой вопрос или игра в вопрос-ответ на сегодня закончена?

— Мне всё равно, у меня нет настроения отвечать! — бросил он, не скрывая своего раздражения.

— Пусть его светлость пропустит свой ход, спросишь его позже, в более удобное для него расположения духа, — проговорил Лионель усмехнувшись, — У тебя ещё два вопроса и двое желающих их тебе задать.

— О господи, — закусила губу Мидэя. — Догадываюсь, какой будет следующий вопрос «кого бы я из вас ни выбрала». Предупреждаю, изначально я думала, что вопросы будут касаться раскрытой мною перед вами тайны священного огня, ведьм и первородных.

— Вот и позволь мне об этом спросить, — обворожительно улыбнулся ей Лионель, будоража её трепетную душу двузначностью этих улыбок. — Сейчас я не стану спрашивать какое условие тебе поставил наш сиятельный князь. Меня интересует и другое. Да?

Мидэя согласно кивнула, ожидая его вопроса.