Голди одарила меня лучезарной улыбкой, превращавшей меня в ее послушного щенка. Я нырнула в кабинку и переоделась, отчаянно пытаясь не обращать внимания на шокирующую худобу моих бледных ног. А потом вцепилась в юбку и потянула ее вниз в надежде, что она каким-то чудом растянется и прикроет хотя бы мои ляжки. Но упрямая юбочка осталась короткой.

«Может, люди примут мои белые ноги за чулки, гармонирующие с костюмом?»

Босая, в полуобморочном состоянии я вышла из кабинки только за тем, чтобы услышать крик Голди – полный неподдельного ужаса.

– Что такое? – спросила я.

Голди переодевалась в соседней кабинке.

– Ох, я не могу в это поверить! Нет-нет-нет!

– Что случилось?

– Они прислали мне не тот размер. Ну, продавщица, берегись! Я же ей говорила!

– Может, мы сколем его, где надо, булавками? – предложила я.

– Мэй, он мне мал! Слишком мал. Я не могу даже натянуть его себе на бедра. О, черт!

Из других кабинок выглянули несколько женщин. Я подкралась ближе и понизила голос, стараясь не выдать своего облегчения:

– Ты можешь надеть мой костюм.

– Не будь дурочкой. Ты на целый фут выше меня. Твой костюм мне тоже не подойдет.

Я не была выше Голди на целый фут. Всего на несколько дюймов. Но костюм действительно сидел на мне идеально и вряд ли подошел бы Голди.

– Значит, ничего не поделаешь. Можем поплавать в другой день.

– Нет-нет! Я не хочу испортить тебе веселье. Пойду возьму костюм напрокат. Ты выходи. Встретимся в теплой купальне – ближайшей к купальне для женщин с детьми.

– Ближайшей? – переспросила я. – Ты хочешь сказать, что мы будем плавать не в женской купальне?

Голди высунула из кабинки голову:

– Зачем нам там плавать, когда мы можем пофлиртовать с полуодетыми мужчинами? Выходи! Встретимся через несколько минут. И если ты к моему приходу не разговоришься с кем-нибудь из мужчин, я отошлю тебя обратно в Бруклин!

– Давай я подожду тебя здесь.

– Нет! Ступай куда велено! – со смехом погнала меня кузина. – Ты же – Салливан, а Салливаны всегда идут вперед!

Я вышла из кабинки и направилась к купальням. Блики солнечного света, проникавшие в бассейн сквозь многочисленные окна и потолок, играли в воде. Купальщики скатывались с горок, прыгали с трамплинов и покачивались на воде. И все были в черных костюмах, а большинство женщин в чулках. Лишь несколько девушек были одеты как я.

Я встала на краю купальни, осознав, что внезапно стала фокусом всеобщего внимания. Еще бы! В белом костюме да с голыми ногами я выглядела просто посмешищем.

Прямо передо мной вдруг извернулся какой-то мужчина:

– Улыбочка, мисс! Это для «Вестника»!

Меня тут же ослепила вспышка; я невольно отступила назад, слишком далеко, и упала в мелкую часть бассейна, подняв вокруг себя фейерверк брызг.

Голди все не появлялась. Прождав ее вечность, я обуздала свое унижение и вышла из купальни с тем, что осталось от моего чувства достоинства. Когда кузина так и не появилась, я обсохла, оделась и отправилась на ее поиски.

Купальни были огромными, с массой ресторанов и прогулочных зон. Кузина могла находиться где угодно. Я несколько раз возвращалась к кабинкам для переодевания, но ее там не было. Не оказалось ее и возле пункта проката купальных костюмов. «Возможно, мы разминулись и она плавает?» – подумала я и пошла на смотровую площадку. Но знакомой головки с белокурыми волосами я, как ни старалась, не высмотрела. Хотя отличить друг от друга плававших людей в уродливых шерстяных костюмах было трудно.

Я вглядывалась в водную рябь, нырявших людей и ребятишек, с воплями скатывавшихся с гигантских горок. Как вдруг меня кольнуло характерное ощущение: кто-то за тобой наблюдает. Вскинув глаза, я увидела мужчину в длинном темном пальто и шляпе. Он стоял, облокотившись о перила. Эллис Фарж! Я хорошо запомнила его в «Клифф-Хаусе». Архитектор был один, и на меня он не смотрел, хотя мне показалось обратное. Фарж смотрел на купавшихся.

В нем было что-то странное. И дело было вовсе не в плотном зимнем пальто, в котором он явился в теплую влажную купальню, а в его очевидной отрешенности. Его пальцы непрерывно барабанили по перилам, и их дробь отзывалась в моих пальцах, касавшихся перил в нескольких футах от Фаржа. А его неспокойность будоражила воздух.

Дядя Джонни назвал Фаржа отшельником. И не далее как утром признался мне, что хотел поручить свой проект этому архитектору. Уж не суждено ли мне было встретиться с Эллисом Фаржем в этих купальнях? Впечатленная, я готова была поверить даже в то, что наколдовала его силой своих мыслей.

Похоже, Фарж почувствовал, что я на него смотрела. Он перевел на меня глаза. И я поспешила отвести свой взгляд в сторону, молясь не покраснеть. Увы, уже в следующую секунду я ощутила, как румянец смущения залил мне все лицо. Пожалуй, стоило подойти к этому архитектору. Ради дяди, конечно. Чтобы отплатить ему за великодушие, которое он ко мне проявлял. Но увы, я не была Голди и не могла позволить себе такую дерзость.

Барабанная дробь по перилам усилилась. А теперь к ней добавился и топот его шагов. Проигнорировать это было невозможно. Я снова взглянула в сторону Фаржа и… обомлела: он стоял рядом со мной и хмурился, словно пытался разобрать, что за неясная фигура застыла перед ним. Его точеное лицо было красивым – лицо эстета. И все же его крайняя бледнота даже немного поражала. На ее фоне тени под его насыщенными голубыми глазами казались уж крайне выраженными.

– Я вас знаю? – спросил Фарж.

– Нет, – ответила я. – Увы, не знаете.

Он подошел совсем близко:

– Тогда почему вы не сводите с меня взгляд?

Мои губы пересохли.

– А-а… вы сотрясаете перила.

– О! – Фарж перестал барабанить пальцами и отступил от перил. – Извините. Я просто немного… рассеян.

– Судя по всему, да.

– Это ужасно, правда, – очень убежденно произнес Фарж. Его нога при этом пнула ограждение, а пальцы снова отбили уже знакомый мне ритм, как будто он не мог их заставить повиноваться себе. – Ох, извините!

– Из-за чего вы так ужасно рассеяны?

– Я не могу ни на чем сосредоточиться – серьезно, простите меня. Обычно я веду себя пристойно. Не знаю, почему я это сказал. Может, виной перемена погода? Как вы полагаете? Ах, не берите в голову мои домыслы.

– Я думаю, вам просто жарко. Здесь очень тепло.

– В самом деле? Но утром ведь шел дождь, разве нет?

– Нет.

– Нет? – На лице Фаржа отобразилось смущение. – Вот видите! Похоже, я потерял