бы сам по себе и для себя, но способности выказал настолько яркие, что отец, мастер резного дела, искусный гравёр и лепщик, немедленно принялся развивать их по собственной методе. Метода оригинальностью не отличалась: мальчику не давали завтрака, пока он не изобразит нужное количество лошадок или человеческих фигур. Проступки и своенравие карались жестоко. Однажды отец, рассвирепев, дал маленькому Карлу пощёчину такой силы, что ребёнок оглох на левое ухо. Всю свою жизнь художник Брюллов будет помнить тот случай, поскольку слух в полной мере к нему так и не вернулся, он был наполовину глухим. Ласкать детей в семье было также не принято. Карл Павлович впоследствии скажет, что отец поцеловал его впервые в жизни, когда он отбывал с почётом в Италию.

Все сыновья Брюлло обучались в столичной Академии художеств. 2 октября 1809 года «Карл Павлович Врыло, сын академика» был принят в число учеников этого престижного заведения, где многие годы преподавал его отец. Александр, старший брат, учился с ним в одном классе. Его работы производили на экзаменаторов несколько меньшее впечатление, зато он был собран, аккуратен, предельно дисциплинирован. Впоследствии Александр Брюллов станет знаменитым архитектором и выполнит несколько работ по заказу графини Юлии Самойловой, но всему своё время. Пока что юные Брюлло живут в Воспитательном училище при Академии, рисуют гипсы и делают копии с чужих оригиналов – Александр тщательно, Карл как бы между делом, скучая. Но разница меж ними огромна: Карл так очевидно талантлив, что ему прощаются и лень, и проказы. Застигнутый вдохновением, он часто рисует в неучебное время, и старшеклассники смотрят на него не как на равного, а как на того, кто стоит уже неизмеримо выше. Александр добивается успеха за счёт исполнительности, верного глаза и точной руки, Карл прислушивается только к своим внутренним ощущениям. Когда мальчики приходят домой на выходные и показывают отцу свои работы, Павел Брюлло сердится: считает, что Александру занижают оценки, тогда как Карл… Он не может понять, что смущает его в работах младшего сына, – пока ещё не осознаёт, насколько ярок его талант. Карл Брюлло всё делает по-своему, и с этим в конце концов смирятся и отец, и академики.

Отрочество мальчиков Брюлло совпало с лихими годами Отечественной войны. Когда Бонапарт перешёл Неман, по всей империи зазвучали патриотические речи, и даже искусство переоделось в солдатскую форму: музыка, живопись, литература поднимали боевой дух русских воинов, призывали на подвиг. Так часто вспоминались в те годы героические эпизоды отечественной истории, что это сыграло роль в том выборе, который сделал для себя юный Карл. Главной музой его стала Клио, интерес к истории он пронесёт через всю свою жизнь.

В 1813 году 14-летний Карл знакомится с молодым живописцем Орестом Кипренским, недавним выпускником Академии, автором героического портрета Дениса Давыдова. Кипренский – блестящий портретист, впоследствии запечатлевший для потомков Пушкина и Жуковского, – делает беглый набросок с юного дарования, и примерно в то же самое время Карл пишет свой первый автопортрет.

Другие знакомцы братьев Брюлло в ту пору – Александр Бестужев и Вильгельм Кюхельбекер. Имена из нынешних школьных учебников для Карла и Александра – живые, близкие люди. Именно Бестужев показал Карлу кусок лавы из Помпеи, который застыл в форме чаши… Но до Помпеи и её последнего дня пока что далеко.

В старших классах Карл увлекается театром, уговаривает товарищей ставить Шекспира и сам играет в спектаклях, исполняет комические и трагические роли с равной страстью и успехом. А ещё он помогает соученикам с их экзаменационными работами – правит их своей волшебной кистью, которую направляет рука Бога. Помогает Карл не за спасибо, семейная практичность у него в крови, но плату берёт небольшую.

Что до его собственных работ, то они сразу же после экзамена становятся образцами для копирования. «Гений искусства» (1817–1820, Русский музей, Санкт-Петербург), над которым художник трудился три года, представляет собой эталонный образец академической живописи. «Нарцисс, смотрящий в воду» (1819, Русский музей) производит впечатление даже на искушённую столичную публику. Александр Бестужев пишет о нём восторженный отклик для журнала «Сын Отечества»: «Нарцисс его прекрасен в полной силе слова… Талант и вкус молодого артиста заметны в каждой черте». Юношескую работу ученика приобретает для личной коллекции его учитель и наставник, известный живописец Андрей Иванов (отец знаменитого Александра Иванова, автора картины «Явление Христа народу»).

Превосходство Брюллова над другими выпускниками так несомненно, что даже завидовать ему кажется глупым. Именно он получает золотую медаль Академии по классу исторической живописи, а с ней и ещё несколько медалей. Обладание наградой предполагало возможность получить пенсион для поездки за границу. Все выпускники как один стремились в Италию, на родину искусства. Карл Брюллов тоже мечтает увидеть сокровища римских музеев, флорентийский собор и развалины Помпеи, но времена стоят неспокойные: в Неаполе военный бунт, в Пьемонте восстание… Президент Академии предлагает Брюллову поучиться ещё три года для пущего совершенствования, после чего к разговору о путешествии можно вернуться, но Карлу больше не нужна помощь старших, он считает, что способен обойтись собственными силами. Для начала, впрочем, он переезжает в казённую петербургскую квартирку брата Александра, уже проявившего себя на службе и получившего пост в Комиссии по перестройке Исаакиевского собора. Александр идёт к своей цели прямой дорогой. Карл то и дело сворачивает на боковые тропки, выводящие его то к свету, то в тупик. Но братья дружны, между ними нет зависти. В семье Брюлловых, где недавно пристроили замуж обеих дочерей (Юлия вышла замуж за художника, Мария – за чиновника), считают, что больший успех ждёт Александра – он не только талантлив, но и прилежен, а Карл ленив, излишне капризен, сами знаете…

Квартирка Александра – две комнаты во времянке, стоящей на площади у собора. Здесь братья работают, здесь же проводят свободные часы в беседах, за бутылочкой славного вина… И, когда в Петербурге учреждают Общество поощрения художников (1821), предложившее Карлу Брюллову подать права на пенсион для поездки в Италию, он сразу же решает взять с собой брата.

Право на пенсион требовалось доказать. Специально для этой цели Карл Брюлло исполняет, как тогда говорили, картину на античный сюжет «Эдип и Антигона». Общество поощрения художников удовлетворено способностями молодого живописца, и весной 1822 года Карлу объявляют решение: его отправят в Европу для дальнейшего усовершенствования в искусстве. А он вдруг говорит, что не сдвинется с места, ежели с ним не отправят в заграничный вояж брата-архитектора. Умело уговаривает спонсоров: «Из меня, быть может, ничего не выйдет, а из брата Александра непременно выйдет человек». Прошение стипендиата удовлетворено – за