Финн мог бы хорошенько накостылять Брэди за этот выпад, но Нана бы этого не одобрила. Она не любила, когда портили ее мебель. Хотя после маленькой братской потасовки он наверняка чувствовал бы себя лучше. Ему хотелось выплеснуть накопившуюся энергию.

– Это же просто игра.

– Которую я только что выиграл, между прочим, – заметил Этан.

Финн отсалютовал ему бутылкой:

– Молодец.

Этан откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки.

– Ну а с тобой-то что, черт возьми? Мозги засорились?

– Ну, мы же не ты, солнце ты наше. Мы не можем сиять все время.

Брэди поперхнулся. Откашлявшись, он сгреб бутылку Финна и поставил ее на другой конец стола.

– Думаю, тебе пора остановиться.

Этан посмотрел на Брэди и заговорил так, как если бы Финна вообще здесь не было.

– Он в плохой форме.

Финн знал, что они имели в виду не количество выпитого пива. Их по-прежнему интересовали его отношения с Кэйт.

На лице Этана появилось участливое выражение.

– Скажи нам, что у тебя на душе, наш маленький брат. Мы внимательно слушаем.

– У меня есть деньги, положение, успех… Все в порядке.

Этан посмотрел на Брэди и пожал плечами:

– Пускай это и прозвучит слишком сентиментально, чему виной исключительно алкоголь, но мы хотим, чтобы ты был счастлив.

– Я и так счастлив, черт возьми. – Финн стукнул рукой по столу так, что подпрыгнули покерные фишки.

– Ну да… мы видим.

– Да-да, счастлив, уж поверьте. – Финн направился к холодильнику, чтобы достать себе еще одну бутылку.

Брэди развернулся к нему вместе со стулом:

– Ну, если ты так счастлив, то в чем же дело?

Финн перебрал несколько возможных вариантов ответа и, когда ни один не подошел, просто пожал плечами.

– Ну, вот видишь? – Брэди толкнул локтем Этана. – Аспин была права.

Этан кивнул.

– Я думал, это просто что-то вроде дурной привычки, но, похоже, с ней можно согласиться.

Ему не стоило спрашивать, но…

– Что?

– Эта твоя манера пожимать плечами, – сказал Брэди. – Такое впечатление, что совершенно ни до чего нет дела. И чего тогда удивляться, что Кэйтлин опять от тебя ушла? Что бы ни случилось, ты просто равнодушно пожимаешь плечами.

– В жизни вообще мало важных вопросов, кроме вопроса жизни и смерти.

Этан подмигнул Брэди:

– А мне нравится Кэйтлин…

– Проблема в том, что я ей не нравлюсь. Она сказала, что я действую на нее, как наркотик.

Брэди нахмурился.

– Вот это новость, – удивился Брэди.

Но Этан покачал головой:

– Пожалуй, в этом есть смысл. Чем притягательны наркотики? Они делают ощущения ярче, значительнее. А вы вдали друг от друга переживали явно не лучшие времена. – Этан потер глаза и продолжил: – Я слишком много выпил, чтобы играть метафорами, поэтому позволь мне объяснить это просто. Она говорит, что зависима от тебя… и это значит, что ты не подходишь ей.

Финн сложил фишки в столбики.

– Она достаточно ясно дала это понять. И знаешь, похоже, она права. Каждый раз, когда она оказывается рядом со мной, ее жизнь превращается в ад.

– Тогда тебе нужно показать, что ты достаточно хорош для нее. Что вы можете прекрасно проводить время друг с другом.

– И что я должен для этого сделать?

– Дать то, что ей нужно.

– А если я не знаю, что ей, черт возьми, нужно? Не думаю, что она и сама это знает. – Он провел руками по лицу. И снова Кэйт оказалась для него загадкой. Она не хотела и не нуждалась ни в чем, что бы он ни предлагал. – Кэйт – наркотик и для меня. От одной мысли я теряю рассудок.

Этан закатил глаза:

– Тогда прекрати вести себя как идиот.

– Спасибо за совет.

Этан наклонился вперед:

– Тебе нужна Кэйтлин?

– Да.

Брэди поднял руку:

– И еще одно маленькое уточнение. Ты любишь Кэйтлин?

Финн колебался. Сколько женщин говорили ему, что он холоден и равнодушен? К Кэйт он определенно что-то чувствовал, но… было ли это любовью?

Этан избавил его от необходимости ответа:

– Молчание – знак согласия.

– И?..

Брэди подошел к холодильнику, достал пару бутылок и протянул одну Этану. Потом пристально посмотрел на Финна.

– А теперь будь внимателен, потому что твои старшие братья собираются научить тебя кое-чему очень важному.

– И чему же?

Этан широко улыбнулся:

– Понимать женщин.

Финн чувствовал себя невероятно счастливым, передавая фильм команде пост-продакшн. До этого момента он полностью не осознавал, каким грузом висел на нем «Фолли». Ему хотелось присутствовать в монтажной комнате, но он был достаточно честен, чтобы признать – монтаж не был его сильной стороной, и он будет только мешать. И режиссер, и главный редактор разделяли его взгляды и хорошо знали свою работу. И все же в течение этих двух недель он регулярно заглядывал к ним.

Финн сидел у себя на балконе, глядя, как волны ласкают берег Малибу. Последние недели съемок пролетели очень быстро.

Без Кэйт его напряжение пошло на убыль. Наоми тоже несколько успокоилась.

Стоило Кэйт уехать в Нью-Йорк, как вся шумиха вокруг них постепенно затихла. И хотя Финн знал, что папарацци по-прежнему следят за ними, это уже не могло стать горячей новостью.

Если верить слухам, Кэйт наконец вернулась из Нью-Йорка. А это означало, что настало время сделать решительный шаг. Либо вперед, либо назад. Но судя по тому, что он чувствовал себя абсолютно потерянным, отступать было некуда. Тем более сегодня был назначен торжественный прием в честь завершения съемок «Фолли».

Финн, конечно, не знал наверняка, будет ли там Кэйт.

Она вела, скорее, незаметное существование: ходила за покупками на Родео-Драйв, обедала в малолюдных кафе, а потом возвращалась в свое родовое гнездо, словно никогда его и не покидала. Кэйт просто хотела, чтобы люди знали о том, что она вернулась. Временно остановившись у своих родителей в Беверли-Хиллз, она была замечена во время поисков жилья неподалеку. Затем Кэйт уехала, не сказав ему больше ни слова.

Финн узнал о ее возвращении из новостных лент, и это не могло его не задеть. Ее агент дал знать, что она активно ищет новый проект, но, когда кастинг-директор следующего проекта «Долфинн» послал ей сценарий, то он был отвергнут.