— Клод! — заорал он радостно. — Привет, старик! Ну как делишки? — и стал трясти мне руку.

У него было толстое дружелюбное лицо и кошмарный нос; огромные, вывернутые наружу ноздри закрывали его щеки на добрый дюйм с каждой стороны. Я поздоровался с ним и сказал, что мы пришли обсудить одно срочное дело. Он снял пальто, провел нас в типографию, и я стал излагать ему наши планы.

Когда я рассказал их примерно на четверть, он стал покатываться от хохота, и продолжать было просто невозможно, так что я умолк и просто сунул ему лист бумаги с текстом, который нужно было напечатать. Читая, он тоже трясся от хохота, он сгибался почти пополам, хлопал ладонью по столу и буквально захлебывался — псих, да и только. Мы смотрели на него с изумлением. Мы не видели тут ничего такого уж сильно смешного. В конце концов он утих, вытащил носовой платок и долго вытирал глаза.

— Никогда еще столько не смеялся, — сказал он ослабевшим голосом. — Отличная шутка, просто пять баллов. Пойдемте, накормлю вас за это ланчем.

— Послушай, — очень серьезно проговорил я, — никакая это не шутка. И нечего тут особенно смеяться. Ты присутствуешь при рождении новой могучей организации…

— Брось, — сказал он и опять захохотал. — Брось, и пошли поедим.

— Когда эти карточки будут напечатаны? — спросил я максимально деловым голосом.

Он умолк и удивленно вытаращился.

— Так что же… так вы действительно… вы все это серьезно?

— Абсолютно. Ты присутствуешь при рождении…

— Хорошо, — отмахнулся он и встал, — хорошо. Думаю, вы сошли с ума и нарываетесь на неприятности. Эти ребята любят соваться в чужие дела, но не терпят, когда кто-нибудь отвечает им тем же.

— Когда ты сможешь все напечатать и чтобы не видел никто из твоих работников?

— Для такого случая, — ответил Джордж, — я даже пожертвую ленчем. И весь набор сделаю сам. Это самое меньшее, что я должен сделать. — Он снова прыснул, его огромные ноздри затряслись от восторга. — Сколько вам надо?

— Тысячу для начала, и еще конверты.

— Подходите к двум, — сказал Джордж Карноффски, а я рассыпался в благодарностях; уже выйдя из типографии, мы всё слышали его ревущий хохот.

Вернулись мы ровно в два. Джордж был в своем кабинете, и первое, что мы увидели, это огромную пачку карточек на столе перед ним. Большие карточки, раза в два крупнее обычных свадебных или приглашений на вечеринку.

— Ну вот, — сказал он. — Все для вас готово.

Этот идиот все еще смеялся.

Он вручил каждому из нас по карточке, и я внимательно изучил свою. Это был истинный шедевр, Джордж постарался как следует. Карточка была толстая и жесткая, с узкой золотой каемкой. Шрифт заголовка был исключительно элегантен. Не имея возможности показать ее во всем великолепии, я могу хотя бы воспроизвести текст:

КОРПОРАЦИЯ «И АЗ ВОЗДАМ»

Уважаемый………….

Вы, наверное, успели уже ознакомиться с ничем не спровоцированной атакой на Вашу персону колумниста………… напечатанной в сегодняшней газете. Все это возмутительные инсинуации и злонамеренное искажение истины.

Неужели Вы допустите, чтобы этот жалкий клеветник оскорблял Вас подобным образом?

Мир давно уже знает, насколько противно природе американцев допускать в свой адрес оскорбления, не возмущаясь и не требуя — нет, не исполняя — справедливого воздаяния.

С другой стороны, вполне естественно, что человек Вашего положения и репутации не захочет лично еще глубже погружаться в такие мелкие гнусности и вступать в какой бы то ни было прямой контакт с этой низкой и злобной личностью. Но как же тогда Вы можете с ним расплатиться?

Ответ очень прост: «И АЗ ВОЗДАМ» расплатится за Вас. Мы готовы на условиях абсолютной конфиденциальности должным образом покарать колумниста……, для чего мы со всем подобающим уважением предоставляем Вам набор возможных способов (с указанием стоимости):

1. Прямой удар в нос, один, сильный $500.

2. Синяк под глазом $600.

3. Удар в нос и синяк под глазом $1000.

4. Подложить гремучую змею (удалив предварительно ядовитые зубы) на пол его машины в районе педалей $1500.

5. Похитить его вместе с машиной, снять с него всю одежду, кроме трусов, носков и ботинок, а затем скинуть его в самый час пик посреди Пятой авеню $2500.

Данная работа осуществляется профессионалом.

Если Вы желаете принять какое-нибудь из этих предложений, пришлите, пожалуйста, ответ по адресу, указанному в сопроводительном листке. По дополнительному запросу Вы получите предварительное извещение о месте и времени проведения акции, а потому сможете наблюдать с безопасного расстояния за всеми событиями.

Предварительной оплаты не требуется; когда же Ваш заказ будет должным образом выполнен, Вам в обычном порядке вышлют счет.

Джордж Карноффски не поленился, печать была просто загляденье.

— Клод, — сказал он, — тебе нравится?

— Сказка.

— Лучшее, что я мог для вас сделать. Это вроде как когда видишь, как солдаты уходят на войну, где их, возможно, убьют, и ты готов отдать им что угодно и сделать для них что угодно.

Он снова начал смеяться, и я поторопился сказать:

— Мы, пожалуй, уже пойдем. У тебя есть конверты для этих карточек?

— Все, все готово. И вы можете расплатиться не сейчас, а когда начнут поступать деньги.

Тут, похоже, ему стало еще смешнее, он буквально рухнул в свое кресло и захихикал как придурок; мы с Джорджем поспешили на улицу под мерно падавший с неба снег.

Всю дорогу до нашего дома мы бежали бегом и, прежде чем подняться, в телефоне-автомате у лифта позаимствовали телефонный справочник Манхэттена. «Вумберг, Уильям С.» нашелся сразу же, и, пока я читал вслух адрес — где-то в районе Восточных Девяностых, — Джордж написал его на одном из конвертов.

«Гимпль, миссис Элла X.» также быстро нашлась, и второй конверт мы адресовали ей.

— Письма Вумбергу и Гимпль мы пошлем прямо сегодня, — сказал я, заклеив конверты. — Хотя мы толком и не развернулись. Завтра мы отправим дюжину.

— Надо бы успеть к ближайшей выемке почты, — заметил Джордж.

— Мы доставим их сами, — твердо сказал я. — Теперь, незамедлительно. Чем скорее они их получат, тем лучше. Завтра может быть поздновато, завтра они не будут и вполовину такими злыми, как сегодня. За ночь люди всегда остывают. Так что ты беги и сейчас же доставь эти карточки, а тем временем я порыскаю по городу и постараюсь что-нибудь разузнать о привычках Лайонела Панталуна. Увидимся вечером.

Часов в девять я вернулся домой; Джордж лежал на кровати, курил сигарету и пил кофе.

— Доставил и ту и другую, — отчитался он. — Просто сунул в щель почтового ящика, нажал на звонок и дунул по улице. У Вумберга огромный домина, огромный белый домина. А как у тебя?