Кира встала, набрала номер телефона Дарьи и вскоре услышала мелодичное:

– Алло?

– Дарья Ивановна, это вас Кира Сергеевна тревожит. Скажите, когда вам в последний раз звонил Суслин?

– Суслин? Володя? Я даже… я и не вспомню сейчас… Он нам давно уже не звонил. Нет, он нам не звонил. А почему вы спросили?

– Мне тут кое-что нужно… И еще, Антон Петрович как себя чувствует?

– Антон? Ну как вам сказать… Неплохо, только капризничает. Вы же знаете мужчин, они при температуре в тридцать семь и две уже начинают писать завещание. Если хотите, можете его навестить, запишите номер палаты…

Кира подробно все записала и расспросила, как добраться до больницы.

– А скажите, про завещание вы ради красного словца упомянули? – насторожилась она.

– Да, это шутка у меня недобрая. У Антона нет завещания, мы не так воспитаны. Нам придется дожить до глубокой старости, чтобы сходить к нотариусу.

Разговор оставил какой-то неприятный осадок. Кира пыталась себя убедить в том, что Дарья по-настоящему любит Димку, что она по-настоящему переживает, но… То ли слишком спокойный тон мачехи, то ли безобидная шутка, то ли вообще что-то неуловимое, но Дарья почему-то настораживала. И опять же, Лешаков. Он связан только с Дарьей, и вот, пожалуйста – погиб мужик, и до сих пор не ясно, кто виновник его гибели. И еще: надо обязательно уточнить у Каурова, кому именно он давал свой номер телефона – Дарье или Антону? Но Кауров опять исчез. Волноваться он запретил, поэтому можно, совсем не волнуясь, направиться к Рускову в больницу. Не сидеть же сложа руки! И потом, Русков, как-никак, все же родитель из их группы. И родитель неплохой. Кира за все время работы ни разу не могла его в чем-то укорить – и шкафчики он прибивал, и ледяные горки водой заливал, а как он весело смеялся, когда Димка катался на коне! И ведь, кажется, совсем недавно во двор детского сада приводили коней, совсем недавно усаживали детей на их широкие спины! Антон тогда так хохотал, когда Димка за гриву цеплялся! Кира не могла объяснить, но что-то в этом Рускове ей очень нравилось. И вот, пожалуйста – Димки нет, Русков в больнице… Нет, надо непременно сходить его проведать. Еще бы что-нибудь купить, но у Киры совсем не было денег, только одинокая сотня в большом кошельке.

Кира совсем уже было собралась идти в больницу, даже накрасилась по-праздничному, но тут дрелью залился звонок.

На пороге стоял торжественный и нарядный Леонид – бывший любимый супруг.

– Ты уже одета? Это хорошо, – начал он и тут увидел, как из комнаты неспешной походкой вышагивает Босс, а у него на спине восседает Архип.

– Ты что, теперь уголком Дурова заведуешь? – неприятно поразился он.

– Нну ты и дрррряннь!! – приветствовал гостя Архип.

– Узнаю твой лексикон, – дернул ноздрями Леонид. – Я тебе квартиру оставлял не для того, чтобы ты из нее зоопарк сооружала…

– Ты оставил мне мою квартиру! Если помнишь, мне она перешла от мамы. И вообще – ты надолго? – нетерпеливо перебила его Кира.

Леонид замялся, потом привычно закинул голову назад и чуть высокомерно поинтересовался:

– Сегодня у мамы день рождения, ты еще помнишь?

Кира, конечно же, забыла. Тут столько всего произошло, что она уже и про свой-то день рождения не вспомнила бы. Однако она обиженно вздернула брови и скривила накрашенные губы:

– Естественно! Можешь передать Зое Аркадьевне мои поздравления. Хотя не стоит, я сама ей позвоню.

– Нет, мама просила, чтобы ты приехала ее поздравить лично. Ты же понимаешь, в такой день старушке просто невозможно отказать, так что собирайся. Я, собственно, за тобой и приехал.

Кира очень любила свою свекровь, и Зоя Аркадьевна платила ей тем же. Конечно, она знала, что у сына появилась новая семья, молоденькая жена, но до сих пор не принимала его у себя с новой невесткой. Кире же звонила сама, очень часто. Поэтому не поехать к ней в день рождения было бы некрасиво. Кира не стала упрямиться, быстро собралась и направилась к дверям. Правда, с подарком получилась заминка. Денег как-то катастрофически не хватало, имелось только последние сто рублей, а на них порядочный подарок свекрови выбрать было проблематично – да что там, совсем не купишь! В былые-то времена Кира заботилась об этом заранее, она не была так стеснена в финансах, а теперь… Думай – не думай, а дарить что-то надо. Кира посмотрела на себя в зеркало: что же, она обрадует свекровь.

– Мы сейчас сразу к матери или за цветами меня завезешь? – спросила она Леонида.

– Нет, мы вначале заедем за Элей, надо же когда-то маму с ней познакомить, – чуть покраснел супруг.

Киру передернуло. Мог бы сначала заехать за своей Эличкой, а уж потом к ней приехать! Надо же – королева!

– Нет, давай сейчас за цветами, а потом и за твоей новой супругой, – решила Кира.

Леонид пожал плечами, но согласился.

Цветы Кира выбирала долго и придирчиво. Леонид даже заподозрил, что она вовсе и не выбирает, а просто – ходит, любуется, вдыхает ароматы и наслаждается этим красочным изобилием.

– Ну ты скоро? – не выдержал он.

– В общем-то, я тебя не держу, можешь ехать один за своей Эличкой, – мило улыбнулась Кира и снова принялась разглядывать цветы.

Она купила какой-то удивительный экзотический цветок. Один.

– Это все? – скривился от разочарования Леонид.

– А ты хотел, чтобы я со снопом сена ввалилась? – презрительно дернула плечиком бывшая жена и счастливо уставилась в окно.

Она была какая-то не такая. Леонид столько лет знал свою супругу, она не была прежде такой – свободной, насмешливой, независимой. Нет, в принципе, конечно, она могла быть и такой, но Кира никогда не выходила из-под его строгого контроля, не позволяла себе дергать на него плечом и кривить вот так губы! А теперь – поди ж ты! И, черт, ей это идет! На секунду заглядевшись на Киру, Леонид вновь вспомнил о своей славной молоденькой Эличке и поддал газу.

Эля вылетела к ним с разбросанными по плечам волосами, с ярко накрашенными губами и с огромным, именно как сноп, букетом.

– Лесик! Ну что за дела-а, – загнусавила прелестница, надув пухлые губы.

– Ну, киска, ну надо было бабушке купить цветочков, – засюсюкал Леонид и вытянул губы трубочкой.

Кира на заднем сиденье, не удержавшись, фыркнула. Леонид даже с маленькой Олей никогда не сюсюкал, а тут – надо же… стареет, сентиментальным стал. Она на миг представила себе, как эти слова мог бы произнести Кауров, и лицо ее невольно расплылось в улыбке.

– Лесик, – не уставала щебетать юная супруга. – Я купила бабушке целую охапку георгинов. Она любит георгины?

Кира уже с явным весельем слушала ее болтовню. А что касается букета, так это были хризантемы, ну да стоит ли уточнять!

– А еще я придумала интересную вещь – я решила подарить ей записную книжку в натуральном кожаном переплете и завернула ее в целую кипу бумаг, представь – она будет распаковывать, распаковывать, подумает, что там огромный подарок, а там…