Иорданович замолчал.

- Итак, что мы имеем, - начал собирать мысли в кучу Сергей. - Есть некая группа, которая идет к цирку - там типа эпицентр прорыва. Что это значит — мы не знаем, но ничего хорошего точно. Их задача - этот самый прорыв ликвидировать, либо же спасти полковника, который какого-то лешего засел в «Хилтоне», в самом центре Зоны.

- Так точно! - подтвердил Иорданович.

- А с чего вы взяли, что они – те военные - нам помогут? - спросил я.

Сергей нахмурился, Иорданович отвел глаза.

- Знать бы еще... – ответил главный мент, - но, по крайней мере, это ваш шанс.

- Наш шанс - пересидеть здесь, - парировал я.

Иорданович снова хлопнул по карману, проверяя на месте ли пачка:

- Хочешь знать, что я думаю?

Кивнул — типа валяй, выкладывай.

- Я думаю, что лучше не будет, - Иорданыч посмотрел в окно. С улицы изредка доносились крики и вой. Жуткий, пробирающий до костей, но, слава богу, пока кричали и ревели не рядом. Пока не рядом.

- В смысле не будет? А как же помощь? Все равно, когда-нибудь придут на помощь... другие люди... военные, - последнее слово я процедил сквозь зубы. Сергей, впрочем, никак не отреагировал на интонацию.

- В том смысле и есть. Нет, я, правда, не знаю, но предчувствие у меня скверное, - сказал полицейский и замолчал.

Петр поднялся с лавочки:

- В игре никакой помощи не было.

Мы опять все посмотрели на парня.

- Да, там просто огородили всю эту местность забором, понаставили вышек - и все! Отгородились от нее.

- Чтобы не разрослась? - уточнил я.

Парень кивнул.

- Только моим парням об этом лучше не говорить, - поспешил уточнить Иорданович, поглядывая на спящих полицейских - вроде не слышали. Храпели себе во все щели. Толстяка, кстати, уже пора будить, чтобы заступал на вахту.

- И что мы будем делать? - спросил Сергей.

- Вы можете попробовать добраться до цирка, - ответил Иорданович. - В любом случае у вас пока нет других вариантов. А мы... мы останемся, лучше уж иметь миссию, чем помирать без нее. Мы здесь для того, чтобы поддерживать порядок, и мы будем его поддерживать. Что бы ни случилось...

- Блин! Это просто самоубийство! - буркнул я.

Парень испуганно посмотрел на меня.

- Сейчас все варианты — самоубийство, куда ни плюнь, - парировал главный полицейский. - Даже этот ваш поход - тоже самоубийство чистой воды, но с другой стороны это и шанс...

- Стоит рискнуть! - сказал Сергей.

Задумался, потом кивнул. Тут взгляд снова вернулся к пареньку, и я заметил, глаза у того широко открылись, и смотрит он в...

- Боже! - выдохнул я, поворачиваясь к окну.

На тротуаре стояли несколько теней. В темноте не видно, кто это. Только темные силуэты, словно стадо оживших мертвецов.

- Они... - начал фразу Сергей, но не знал, как закончить. Слова пересохли вместе со слюной.

Незнакомцы просто стояли и смотрели, а потом один из них проскрипел зубами:

- Отдайте ее нам!

20.

- Кто это еще? - спросил Иорданович, пытаясь вглядеться в черноту за окном.

- Знать бы еще! - буркнул Сергей. - Дай-ка я!

Он потеснил полицейского у щели возле окна, в которую видна освещенная луной дорога. Она все также шла под уклон к заводу. Те, кто стояли на тротуаре, казалось, не замечали нюанса с отклонением горизонта и стояли ровно, почти вытянувшись в струнку.

- Боже, как они могут так стоять?! Это же невозможно! - прошептал военный.

- Что, как? - я подошел к нему.

- Как они могут так стоять? -

- Можно? - попросил я глянуть в окно. Полицейский подвинулся.

Твари стояли плотными рядами. Я успел насчитать три десятка, потом сбился. Лица незнакомцев скрыты в тени, но выглядели те как зомби — сероватая кожа на тощих телах.

При этом они ничего не делали.

Просто стояли и смотрели.

Я видел, как блестели в лунном свете их глаза - как у психопатов!

«Не к добру все это, ох, не к добру!» - подумал я.

И тут тот из незнакомцев, что ближе всех к дверям участка, повторил:

- Отдайте ее нам!

- Про кого это он? - спросил Сергей.

- Ее?! - Иорданович повернулся к лавке.

- Даже не думай, - шикнул я. - Даже не думай, мать твою! Я не даем дочь в обиду, даже если все здесь подохнут, ты меня понял?

- Может и не ее еще, - попытался развести нас по разным «сторонам ринга» военный.

- Точно не ее! - сказал я, чтобы они даже пикнуть на эту тему не смели.

«Не их это собачье дело вообще! Сам выясню, что надо этим типам», - решил я.

- Ты куда? - спросил Иорданович, когда я двинулся к двери.

- Там у вас есть глазок?

Полицейский покачал головой:

- Нет. Видеокамера стоит у входа, но она не работает. С того же момента, как и связь. Все накрылось!

- Черт! - выругался я.

- Отдай ее нам! - снова донеслось с улицы. Следом - низкий и утробный рык. Вся толпа зарычала, словно группа йогов пропевала слишком брутальную мантру.

- Может ответить? - спросил Петр.

- Заткнись! - шикнули мы на него. Причем, все разом. Паренек заткнулся, отошел в сторону.

- Что вам надо? - спросил я как можно громче. Благо, форточка открыта.

Поначалу показалось, что типы на улице не услышали.

Пауза, во время которой доносилось лишь их дыханье — нервное и угрожающее. Так могут дышать дикие звери перед тем, как атаковать. А может, они и были зверьем, только на двух ногах?!

- Что? - начал я.

- Отдай ее нам!

- Кого?

- Ты знаешь, - ответил голос. - Девчонку!

Женя как раз подняла голову, пытаясь сообразить, что происходит вокруг.

«Блин, только недавно она пережила один кошмар. Теперь вот другой пожаловал в гости!»

- Какую еще девчонку? - я сделал вид, что не понял. - Тут нет девочек.

- Мы знаем, что есть, па-па-ша. Отдай ее нам. Иначе — все умрут!

Сглотнул. Посмотрел на спутников.

Женя испуганно захлопала глазами:

- Папа, что случилось? - прошептала она.

У меня сжалось сердце.

- Тут никого нет. Убирайтесь! - бросил я и закрыл форточку.

За окном загудела толпа. Потом донесся голос, уже приглушенный: