В боях за Севастополь (весной 1944 года) у Е. Д. Бершанской особенно проявился талант летчика и командира. 46-й гвардейский авиаполк в третий раз был передан в новую дивизию — 2-ю гвардейскую Сталинградскую ночную бомбардировочную Краснознаменную, летавшую на таких же самолетах, как и мы.

«Ну что же, посмотрим, каковы мои новые подчиненные, — сказал командир дивизии генерал-майор Кузнецов, прибывший принимать новый, да к тому же женский полк. — Вот получен приказ: «Произвести массированный бомбовый удар по аэродрому противника на мысе Херсонес с интервалом в одну минуту».

Е. Д. Бершанская предложила увеличить бомбовую нагрузку на каждый самолет до 400 килограммов.

Раздумывая о деталях операции, Бершанская решила, что надо прибыть как можно раньше на цель. Она отдала команду — всем экипажам полка прибыть к месту действия (к мысу Херсонес) засветло и на большой высоте. Начать бомбить аэродром, не давая садиться прибывающим самолетам противника на аэродромы. Сама она со штурманом Ларисой Розановой все время следила за самолетами противника на аэродроме Херсонес, выбирая наиболее «важный». Сбросила свой бомбовый груз на большой транспортный самолет, который загорелся, не успев взлететь. За Бершанской вылетели другие летчицы полка и дивизии, затем прилетели самолеты дальнего действия. Их опять сменяли ночники и бомбили аэродромы в Херсонесе (там было три аэродрома) до утра. А утром прилетела дневная авиация — штурмовики, пикирующие бомбардировщики.

Севастополь и мыс Херсонес были сильно прикрыты зенитной артиллерией и прожекторами, но поскольку на разгром противника было брошено большое количество нашей авиации и не исключалась возможность столкновения своих же самолетов, то Бершанская распорядилась всем экипажам включить бортовые огни и очень точно вылетать по времени.

Разгром врага был полный. Полк под руководством Бершанской и при непосредственном ее участии наносил удары по бухтам, куда приходили транспортные корабли противника, для эвакуации людей и техники. Севастополь и Крым были освобождены. Всего во время боев за Севастополь и Херсонес полк сделал 1150 боевых вылетов. Все летчицы полка восторгались тем, как наши освобождали Севастополь. Е. Рябова писала домой, что «наш командир, наш майор Евдокия Давыдовна несколько раз летала в самое пекло».

Только закончились бои за освобождение Севастополя, в теплый августовский день сорок четвертого года полк провожал своего командира гвардии майора Бершанскую в Москву, на IV антифашистский митинг советских женщин. Она уезжала очень неохотно, не хотелось покидать своих девчат.

Несколько минут переполненный Концертный зал имени Чайковского в Москве стоя приветствовал майора Бершанскую. Она говорила о характере войны, в которой участвовал советский народ, об освободительной миссии Красной армии, о женском полке летчиц, который сражается под ее командованием. Рассказывала о боевых буднях полка, о мужестве и отваге простых советских девушек. За несколько дней пребывания в Москве Евдокия Давыдовна неоднократно встречалась в многочисленных аудиториях с труженицами тыла.

Вернулась Бершанская в свой полк, когда началась работа в новых условиях лесов и болот Белоруссии. Майор Бершанская призвала весь личный состав пронести свое знамя через Белоруссию с честью, бить врага так же, по-гвардейски, как били на Кубани, на Тереке, в Крыму.

В то время участились случаи нападения оставшихся в нашем тылу немцев на аэродромные группы, и Бершанская поставила перед командованием дивизии вопрос о вооружении самолетов полка пулеметами ШКАС.

И вот полностью освобождена Белоруссия, наши войска вышли на Вислу, освободили значительную часть Польши и подошли к границам Германии.

В январе 1945 года началось решительное наступление, Красная армия приближалась к Восточной Пруссии. Противник оказывал отчаянное сопротивление. Женский полк, отставший от пехоты из-за плохой погоды, наконец получил задание на завершающие бои.

По инициативе Бершанской созван общеполковой митинг. Знаменосцы вынесли гвардейское Знамя полка. Командир полка произнесла речь: «Красная армия освободила нашу Родину. На своем пути мы видели сплошные разрушения, уничтоженные памятники культуры, сожженные дома и целые деревни, необходимо, чтобы каждая бомба попала в цель. Но нельзя забывать о бдительности, перед нами злобный и коварный враг».

Во второй половине февраля 1945 года наступила оттепель. Аэродром утопал в грязи. Несмотря на крайне неблагоприятную погоду, нашим войскам необходимо было помогать — доставлять боеприпасы. Как быть? Взлетать с раскисшего аэродрома с бомбами невозможно. Бершанская вспомнила наш опыт на Кубани и в Белоруссии и предложила построить деревянный настил. Для этого надо было разобрать сараи и заборы. Настил был сооружен длиной 200 метров и 30 метров в ширину. Он стал служить нам взлетно- посадочной площадкой. Полеты проводились так. По команде «Раз, два, три!» девушки, взявшись за самолет, втаскивали его на помост. Потом приносили ведра с бензином, заливали бак, вооруженцы подносили и подвешивали бомбы. Все держали самолет за плоскости, пока мотор не набирал максимум оборотов, затем отпускали и машина взлетала с настила. С такого деревянного помоста-настила на аэродроме Слупе (в Восточной Германии) полк совершил более 500 вылетов.

Впереди было еще два месяца упорных боев. Все три года Великой Отечественной войны Бершанская командовала полком, который воевал на разных фронтах. В 1943 году полку было присвоено звание гвардейский, за освобождение Тамани — Таманский, за освобождение Феодосии полк был награжден орденом Красного Знамени, за бои в Белоруссии — орденом Суворова 3-й степени. За три года боев полк совершил 24 тысячи боевых ночных вылетов, было сброшено на врага 3 тысячи тонн бомб. Двадцати трем девушкам полка было присвоено звание Героя Советского Союза и двум — Героя России. Полк получил 22 благодарности Верховного главнокомандующего, и 8 раз Москва салютовала частям, среди которых называлась часть подполковника Бершанской.

Как-то, получается, нелогично поступило с нашим командиром руководство дивизии и армии, не представив ее к званию Героя из-за того, что она лично сделала недостаточное количество боевых вылетов, но ведь на ее вылеты был наложен запрет, как это было с другими уникальными командирами ВВС.

Евдокия Давыдовна Бершанская должна была руководить своими летчицами на земле, а не во время боевого полета, так как самолеты не были радиофицированы.

Правда, за руководство летчицами 46-го гвардейского ближне-бомбардировочного авиаполка ее наградили двумя полководческими орденами: Александра Невского и Суворова 3-й степени, а за личные боевые вылеты она получила два ордена Красного Знамени и Отечественной войны 2-й степени.

И все-таки я считаю несправедливым то, что ветеранам 46-го гвардейского авиаполка отказали в ходатайстве — присвоить к 60-летию Победы в Великой Отечественной войне Евдокии Давыдовне Бершанской заслуженное ею звание Героя. …Война окончилась, и началась новая жизнь. Последним местом базирования нашего полка был городок Швейдниц в Польше. Оттуда летный состав полка во главе с Е. Д. Бершанской улетел в Москву, чтобы участвовать в Параде Победы. Однако из-за плохой погоды участие наших самолетов было отменено.