Немыслимо! Я – убийца? Ева, спросила я себя, стоя перед дверью спальни и мысленно доставая из сумки пистолет, разворачивая его и целясь в свои сросшиеся друг с другом в судороге совокупления мишени, разве тебе этого не достаточно? Остынь, положи пистолет на место, тем более что он заряжен. Представь, что все кончено, что они мертвы и постели их забрызганы кровью… Тебе хорошо? Какие чувства ты испытываешь, помимо тошноты и болезненного удовлетворения от свершившейся мести? Сможешь ли ты жить дальше, зная, что на тебе лежит кровь двоих людей, вся вина которых состоит в том, что тобою пренебрегли? Сколькими ты сама пренебрегла, оставила, бросила, перешагнула через их чувства и спокойно отправилась дальше – разбивать сердца, топтать чувства, ломать судьбы…

Я не помня себя подошла вплотную к двери, ведущей в спальню. Мои любовники еще спали, так было тихо. Я отворила дверь и увидела то, что еще недавно хотела увидеть. Обнаженного мужчину с развороченным, превращенным в фарш пахом и залитыми кровью, сбитыми простынями вокруг бедер… Фантазия моя на этом не остановилась. Нежная белая кожа в области сердца была также пробита пулей. Две пули на брата… У женщины под завитком ярко-рыжих волос на виске отверстие, а пониже – капля загустевшей крови… Как вишневый джем. Тело бледное, плоское, некрасивое, с раскинутыми ногами и коричневыми пятками…

Я не помнила, как стреляла. Вышла из отеля черным ходом, ни с кем не столкнулась, пробежала несколько кварталов, залетела в какую-то душную дешевую закусочную и уселась за пустой столик, напротив завтракающих немолодых турок в оранжевых комбинезонах. Заказала по старой памяти, когда Наим только приобщал меня к турецкой кухне, суп из бараньего желудка и жареную куриную ножку с рисом. И, к своему величайшему удивлению, с аппетитом съела все это. Запила крепким огненным чаем из маленького прозрачного фигурного стакана. Мне было так легко и хорошо, что хотелось… плакать или петь… Сытая, успокоенная, я вышла из закусочной и только тогда догадалась снять красный шарф и очки. Все сунула в сумку и вдруг поняла, что пистолет, как лежал завернутый в коричневую бумагу на самом дне сумки, так и лежит…

Наим?!

Утром я покинула гостиницу, позавтракала в кафе сырным пирогом и кофе с молоком. Вспомнилась Ева. Хотя, конечно, она и не забывалась. Я думала о ней постоянно, что бы ни делала, где бы ни находилась. Я представляла себе, как она сходит с ума сейчас, не зная, где меня искать, и мне было ужасно жаль и ее, и себя, и Наима с Мюстеджепом, и Айтен. Так глупо потеряться в толпе на площади! После завтрака я смело вошла в первый же салон связи и, протянув сидящей за стеклянной витриной девушке с длинными, покачивающимися серьгами до плеч телефон, объяснила, как могла, что мне нужна SIM-карта. Расплатилась и вышла, твердя наизусть только что приобретенный номер. В качестве приза за покупку телефонная компания подарила мне банку растворимого кофе и майку.

Я возвращалась к проливу той же дорогой, вдоль парка, следуя движению толпы, купила билет на паром и переплыла на другой берег Босфора, побродила там среди оживленной толпы и торговцев вареной кукурузой, жареными каштанами и устрицами, лежащими на подносах вперемежку с разрезанными лимонами… Двинулась к мосту и тут услышала русскую речь. Две девчонки, раскрашенные под русских матрешек, румяные, с подведенными бровями и накладными ресницами, во всем пестром, ярком и вызывающем, фотографировали друг друга на набережной…

– Привет, – я подошла к ним. – Вот, услышала русскую речь…

– Тебе чего? – задрав подбородок, спросила одна из них и посмотрела на меня холодным, опустошенным взглядом.

– Я мать свою ищу. Вот, прилетела в Стамбул, у нас несчастье дома, мне надо срочно, чтобы она вернулась, телефон не отвечает… Здесь где-то есть русские кварталы, такие места, где полно русских, даже ресторан, может, там ее кто знает, – врала я напропалую, понимая, что налетела на профессионалок и что с ними нечего церемониться.

– Поезжай в Лялели, Байазыт и Аксарай, там все наши ошиваются… Найдешь там ресторан «Золушка», спросишь у бармена, может, он и подскажет… А мать твоя чем занимается?

– Кожей.

– Ну, тогда точно там. Твоя мать немного подзадержалась, – хихикнула вторая девчонка, закуривая так, как если бы ей сутки не давали сигарет, дрожащими руками, жадно. – Здесь многие так – поработают хорошенько, карги домой отправят, а сами развлекаются, на дискотеки ходят… Нормально.

– А как туда ехать?

– Если деньги есть, лучше возьми такси, а если нет, иди вон туда, там двухэтажные автобусы ходят, такие… зеленые, белые, там спросишь…

Я поблагодарила девчонок и отправилась на автобусную остановку – обойдусь как-нибудь без такси, и так потратилась на гостиницу, телефонную карту…

Я добралась до Аксарая только спустя час. Солнце припекало, по улицам неслись, чуть ли не сбивая друг друга, люди, и это были не турки. Это были наши, русские (слегка разбавленные хохлушками) женщины… Их было несложно узнать по лицам, разговору и одежде. Что-то праздничное, шальное читалось в их лицах, расхристанное – в походке, азартное – в движениях… Они приехали в Стамбул с деньгами, чтобы потратить их, закупив тонны барахла, а потом отправить домой – в семейный бизнес… Ева еще в Москве рассказывала мне о том, что в этих так называемых русских кварталах больше пяти тысяч магазинов и складов, что есть русские рестораны и гостиницы, где наши чувствуют себя более комфортно и спокойно, чем в других районах. Я двигалась по узким улочкам, не переставая удивляться огромному количеству магазинчиков, за распахнутыми дверями которых видны были тюки с текстилем (махровые полотенца и халаты, шторы, спортивные костюмы, пижамы), а в стеклянных витринах стояли изящные манекены в вечерних платьях, дубленках, куртках, свитерах…

Я довольно долго искала ресторан «Золушка», пока не остановилась, чтобы перевести дух и закурить. И тут-то увидела прямо напротив себя скромную розовую вывеску «Золушка». Вошла туда, как в российское посольство в Стамбуле, потянула носом – пахло так, что голова кружилась. Да и вообще, гуляя по Стамбулу, постоянно хочется чего-нибудь перекусить… Я нашла бар, бармена, подтянутого и улыбчивого немолодого турка, и коротко объяснила ему цель своего визита: я ищу русскую женщину, занимающуюся кожей, которую зовут Наталья Юркун. На довольно приличном русском языке бармен мне ответил:

– Она ушла из бизнеса, вышла замуж за богатого человека, турка, и теперь живет в Стамбуле. Во всяком случае, здесь, в нашем ресторане, я ее уже давно не видел…

– Может, вы знаете телефон какой-нибудь ее подруги здесь ли, в Стамбуле или в Москве? Я должна ей деньги, понимаете? – вздохнув, в очередной раз солгала я. – Я обязательно должна ее найти, иначе мне с ней не расплатиться…

– У нее не было подруг, так, знакомые девчонки, с которыми она работала и вместе летала, жила в гостиницах… Одна как раз здесь, ее зовут Ольга Адамова, но не уверен, что она может чем-то помочь. Ольга живет в Москве, и если бы она встречалась с Наташей, то они бы обязательно пришли сюда, ко мне… Русские девушки, которые вышли замуж за турок, не ходят по заведениям, понимаете?