– Хитрый, эгоистичный пьянчужка, который пытался создать армию орков и натравить их на собственный народ?

– В этом временном потоке он хитрый, эгоистичный трезвенник-генерал, которому не нужна армия орков, чтобы натравливать их на свой народ, – поправила Тарета. – Учитывая то, что ты мне сказал, – она повернула голову и посмотрела на его крепкое телосложение – ты – могучий воин. И я в это охотно верю. Похоже, ты был краеугольным камнем всех тайных планов Блэкмура. Когда ты умер, ему все пришлось делать самому.

– Обычно это повод для восхищения, – заметил Тралл.

– Обычно да. Но в нем нет ничего… обычного. – Девушка отвернулась, когда произнесла это. В ее выражении было нечто, что сразу же насторожило Тралла. Он увидел гнев и… стыд?

– Он… В этом временном потоке ты тоже стала его любовницей, – понял Тралл. – Мне очень жаль.

Тарета резко рассмеялась.

– Любовницей? Любовнице разрешают ходить на приемы, Тралл. Она получает украшения и платья, и ездит со своим хозяином на охоту. О ее семье хорошо заботятся. Нет, ко мне не относились даже с толикой того уважения, с которым относятся к любовницам. – Она глубоко вдохнула и продолжила: – Я была для него всего лишь развлечением и очень быстро надоела. Что ж, хоть за это спасибо.

– Твои родители… Что с ними стало?

– Их наказали, – она улыбнулась, но улыбка не коснулась глаз, – за то, что они «позволили» тебе умереть. Все случилось вскоре после того, как умер мой брат Фаралин. Папа потерял свою должность, его разжаловали и заставили выполнять грязную работу – чистить стойла. Мама умерла, когда мне было восемь. В ту зиму Блэкмур даже не давал ей сходить к доктору. Папа умер через несколько лет. Я забрала те немногие деньги, что они скопили, и ушла, не оглядываясь. Тогда Блэкмуру уже было плевать на меня, он стал слишком занят тем, что правил.

– Правил? – Тралл посмотрел на нее с удивлением.

– Никто не признает его претензий на трон Лордерона, конечно. Но никто и не смеет его оттуда убрать.

Тралл откинулся назад, пытаясь осмыслить сказанное.

– Продолжай, – попросил он глухим голосом.

– Поначалу его любили. Он начинал только со своими солдатами, сам тренировал их, вымуштровал до совершенства.

Тралл вспомнил бесчисленные гладиаторские бои, которые ему пришлось пережить. То, что рассказывала Тарета каким-то извращенным, странным образом было похоже на Блэкмура.

– Потом он нанял наемников и обучил их точно так же. А после Битвы за Черную гору… Тогда его уже было не остановить.

– Что тогда произошло?

– Он сразил Оргрима Молота Рока в бою один на один, – небрежно закончила Тарета и зачерпнула себе еще пригоршню ягод, которые Тралл собрал до этого.

Тралл не мог поверить своим ушам. Блэкмур? Этот пропитой, трусливый нытик? Он посмел вызвать Оргрима Молота Рока, вождя Орды, на дуэль? И победил?

– То поражение окончательно сломило зеленокож… прости. Орков, – быстро исправилась Тарета. – Они стали рабами, Тралл. Их дух сломлен. Их даже не держат в лагерях, как ты мне рассказал. Если кто-то находит одичавшего орка, его выкупает королевство. А потом их либо ломают и превращают в слуг, либо, если они оказываются слишком непослушными, убивают.

– Так вот почему ты хотела взять меня живым, – тихо проговорил Тралл.

Она кивнула.

– Если бы я привела дикого орка, то потом год смогла бы жить на эти деньги. Это… так теперь устроен мой мир, Тралл. Он всегда был таким. Но… – Тарета нахмурилась. – Я всегда чувствовала… Ну мне всегда казалось, что это неправильно. Не только с нравственной точки зрения, но… – она замолчала.

Тралл понял, что она пыталась сказать.

– Ты чувствовала, что это неправильно, потому что так оно и есть, – твердо сказал Тралл. – Этот временной поток нарушен. Блэкмур мертв, у орков появилась собственная земля, а я нашел себе друзей среди людей, – он улыбнулся. – Начиная с тебя.

Она слабо улыбнулась в ответ и покачала головой.

– Странно, но… то, что ты говоришь, почему-то кажется мне правильным, – она заколебалась. – Я заметила, что ты так ничего и не сказал о моей судьбе в том другом временном потоке.

Тралл поморщился.

– Я надеялся, что ты не спросишь. Но мне следовало догадаться, что тебе это будет интересно.

– Эмм… Я так понимаю, что не стала такой же, как эта Джайна Праудмур, о которой ты так тепло отзываешься, – Тарета попыталась сказать это легко, но у нее не получилось.

Тралл задумчиво посмотрел на нее, а потом очень серьезно спросил:

– Ты правда хочешь это знать?

Девушка нахмурилась, снова поворошила костер, потом сунула в него палку и откинулась назад.

– Да. Я хочу все знать.

Ну конечно же. Тарета никогда не пыталась избежать неприятной правды. Тралл надеялся, что эта правда не заставит ее обратиться против него, но было бы неправильно утаить от нее хоть какую-то деталь.

Несколько секунд Тралл сидел, собираясь с мыслями. Тарета не мешала ему. Рядом тихонько потрескивал огонь, а в лесу негромко ухали ночные создания.

– Ты погибла, – наконец сказал Тралл. – Блэкмур узнал, что ты помогала мне. Когда ты пошла на встречу со мной, он отправил шпиона следить за тобой, а когда ты вернулась… убил тебя.

Тарета ничего не ответила, но мускулы на ее лице дрогнули. Затем она неестественно спокойным голосом произнесла:

– Продолжай. Как я умерла?

– Я точно не знаю, – признался Тралл. – Но… – на секунду он прикрыл глаза. Сначала гибель его родителей, а теперь вот это. – Он отрезал твою голову и положил ее в мешок. А когда я пришел в Дарнхольд и потребовал, чтобы он отпустил пленных орков… Блэкмур бросил ее мне.

Тарета закрыла лицо руками.

– Блэкмур думал, что меня это сломит. И он был прав, но все пошло немного не так, как ему хотелось. – Голос Тралла стал глубже, когда он вспомнил тот момент. – Твоя смерть вывела меня из себя. То, что он натворил, то, кем он оказался… Я больше не собирался щадить его. В конце концов, твоя гибель означала его смерть. Я много раз заново переживал тот момент и всегда думал, мог ли я тогда сделать хоть что-нибудь, чтобы спасти тебя. Мне жаль, но я не мог, Тарета. Мне очень жаль.

Ее лицо все еще было закрыто руками, и когда она наконец заговорила, ее голос звучал сдавленно и приглушенно.

– Скажи мне одну вещь, – произнесла она. – Я изменила хоть что-нибудь к лучшему?

Тралл не мог поверить, что она это спрашивала. Неужели она не поняла ничего из того, что он ей рассказал?

– Тарета, – начал он, – благодаря твоей доброте я смог понять, что некоторым людям можно доверять. И только поэтому я был готов хотя бы подумать о том, чтобы заключить союз с Джайной Праудмур. Благодаря тебе я поверил, что был не просто… зеленокожим монстром, а кем-то достойным. Что я и мой народ – все орки – достойны того, чтобы к ним относились лучше, чем к животным.