Бог мой! Элис, наконец, увидела: перевернутая машина с раскрытыми дверцами, похожая на мертвого жука, упиралась в поваленное дерево. На мертвого? Нет! Элис прибавила ходу, задыхаясь и скользя. Господи… Ричард Аллен висел вниз головой, как-то странно вывернувшись – видно пытался отстегнуться. Совершенно белый, на виске кровь… Ледяной… Элис пыталась нащупать пульс и наконец почувствовала слабое биение – господи, жив!

– Рик! Рик, очнись! Рик…

Белые губы слегка дрогнули, но ничего кроме хрипа она не услышала. Элис попыталась его вытащить, но поняла – нет, не получится. Нога застряла.

– Я не смогу сама тебя вытащить! Я сейчас! Сейчас я найду кого-нибудь… сейчас… Только не умирай!

Она взобралась наверх и встала посреди дороги, раскинув руки – автомобиль резко затормозил, вильнув вбок.

– Ты что! Дура ненормальная! Ты что делаешь!

– Там… там… Помогите! Помогите…

Спустя два часа Элис сидела у себя на кухне с чашкой горячего чая в замерзших руках. Чай соорудил сержант Джонс, который подвез Элис до дома.

– Ну, давай, выпей! А то еще простудишься, – сказал сержант Джонс, который когда-то учился в одном классе с Элис и даже пытался за ней ухаживать. Элис кивнула и послушно отпила чаю. Она пребывала в полной прострации, чему сержант Джонс нисколько не удивлялся, зная, что Элис со школы фанатеет от Ричарда Аллена. И надо же было такому случиться, чтобы именно она его обнаружила! Впадешь тут в прострацию.

– Ты знаешь, – вдруг задумчиво произнесла Элис. – Мне кажется, это была фура. Судя по звуку мотора. Или цистерна. Большая машина, в общем.

– Фура? Интересно. Фуру проще найти. Как ты, ничего? А то мне пора идти.

– Иди, конечно. Слушай, а тебе ведь надо будет взять у него показания, да? Когда очнется? Можно мне с тобой? Пожалуйста!

Сержант вздохнул: он так и знал.

– Ладно, подумаю, что можно сделать.

– Спасибо. Ты такой милый.

Сержант Джонс только махнул рукой. Он давно уже был женат и обожал своих малышей, но стоило ему увидеть улыбку Элис и ее золотистые кудри, как душа начинала ныть, а сердце трепыхаться. Но Джонс пресекал на корню все эти проявления сентиментальности и не позволял себе предаваться бесплодным мечтам. Тем не менее, отправляясь на следующий день в больницу к пострадавшему, он захватил с собой Элис – в конце концов, именно она спасла жизнь Ричарду Аллену.

– Ну что ж, он легко отделался, – сказал врач. – Несмотря на то что подушка безопасности не сработала. Могло быть и хуже. Перелом ноги, рана на голове, небольшое сотрясение. Переохлаждение, конечно, но легкое. Ему повезло, что так быстро обнаружили. Обещали усиление мороза, так что, сами понимаете.

Сначала с Алленом пообщался сержант Джонс. Выйдя, он разочарованно вздохнул – потерпевший ничего не помнил про аварию, только нерешительно произнес: «Кажется, это была фура…» Потом в палату направилась Элис. Ричард лежал с закрытыми глазами. Бледный, на виске – наклейка пластыря. Элис подошла поближе. Что же сказать? А вдруг он сейчас откроет глаза… и не узнает ее?

– Да как он вообще может тебя узнать-то? – оживился внутренний голос. – Он же у тебя не был. Сама знаешь, он перевернулся вчера утром. Ты слышала звук аварии в начале девятого. Так что он тебя и знать не знает!

Рик открыл глаза и некоторое время рассматривал розовую от волнения Элис. Потом чуть нахмурился:

– Вы кто?

– Я Элис… Элис Белл, – упавшим голосом произнесла Элис. – Это я нашла вас.

– Нашли меня?

– Да. После аварии.

Он опять прикрыл глаза. Элис жадно всматривалась, пытаясь понять то, что понять невозможно.

– Как ваше самочувствие? – спросила она осторожно.

– Просто прекрасно! – раздраженно откликнулся Аллен.

– Это хорошо.

– Да ничего хорошего. Застрял тут неизвестно насколько. Веселенькое Рождество, ничего не скажешь.

– Да уж. Может, цветы вас порадуют? Вам нравятся тюльпаны?

Элис подала ему небольшой букет розовых тюльпанов, которые безжалостно нарезала из материнских горшков, стоявших на подоконнике. Ричард понюхал цветы:

– Что-то они совсем не пахнут, – голос его все еще звучал сварливо, но уже мягче.

– Зимние! Это мама выгнала их из луковиц специально к Рождеству.

– Выгнала?

– Ну, так говорят. А я вам еще книжки принесла. Я вообще-то писательница. Это сказки. Вот.

Ричард взял тонкие книжечки в ярких обложках, полистал, увидел мистера Крикбаса, хмыкнул и взглянул на Элис очень внимательно. Она затрепетала.

– Значит, вы спасли мне жизнь? – задумчиво спросил Аллен.

– Выходит, так.

– И теперь я перед вами в неоплатном долгу…

– Ну что вы!

Элис вдруг стало неимоверно грустно – еще немного, и слезы сами польются.

– Я пойду? Вам, наверное, надо отдыхать… – тихо сказала она и отступила к двери.

– Да, пожалуй. Что-то я… неважно… себя чувствую…

Он еще побелел, и тут же запищал какой-то прибор на стене – прибежала медсестра, потом врач, и Элис вышла. «Вот и все, – мрачно думала она. – И что это было? Ну, что ты молчишь? Скажи, что я сумасшедшая». Но внутренний голос благоразумно помалкивал. Что он мог сказать, если Элис была уверена: Рик пришел к ней в дом вечером под Рождество – после аварии, они долго разговаривали, а потом полночи занимались любовью под лоскутным одеялом. Элис до сих пор чувствовала вкус его поцелуев, тепло и запах его тела. И как это могло быть, если дом оказался запертым изнутри, а Ричард Аллен только рождественским утром попал в аварию? Как?

И как ей теперь жить?

Элис вернулась в Лондон и продолжала уныло влачить свое жалкое существование: брела по жизни, еле передвигая ноги, словно тащила сама себя за веревочку, как игрушечную лошадку на колесиках. Про Ричарда Аллена она узнавала из газет и Интернета: после того, как он оправился от последствий инфаркта, родственники перевезли актера в Лондон, и он шел на поправку. Элис знала, когда случился инфаркт – ведь Ричарду стало плохо прямо при ней. Неужели это она виновата? Он же выглядел совершенно спокойным, только слегка раздраженным. И вот вам, пожалуйста…

Но в один прекрасный летний день, когда окончательно впавшая в уныние Элис уже почти сумела убедить себя, что рождественская ночь с Риком Алленом ей приснилась, она обнаружила среди полученной почты длинный конверт с изображением звездного неба. Внутри оказалось именное приглашение на премьеру нового блокбастера «Похитители вечности». Фильм первый – «Принц Млечного Пути». Элис совсем забыла, что Ричард Аллен успел сняться в этом космическом фэнтези. Играл он какого-то инопланетного злодея по имени Фомальгаут Ицар, вполне человекообразного с виду, несмотря на наличие второй пары остроконечных ушей и способность летать подобно белке-летяге. Подготовка к премьере пробила порядочную брешь в финансах Элис: она купила новое платье – темно-синее, скромное, но элегантное, туфли и сумочку. Накрасилась тщательнее обычного, а волосы просто заплела в косу, выпустив несколько тонких вьющихся прядей на висках. Никаких украшений у Элис не было. Она привыкла к джинсам и джемперам, да и в туфлях чувствовала себя неустойчиво, несмотря на вовсе невысокие каблуки. Элис безумно волновалась – даже руки дрожали, когда предъявляла охраннику свое приглашение. Тот сверился со списком, связался с кем-то по телефону и сказал: