litbaza книги онлайнСовременная прозаМалек - Джон ван де Рюит

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 96
Перейти на страницу:

— Будь проклят ты, Сатана! Прочь из дома Божьего!

Он выглядел реально злобным, поэтому никто не рассмеялся, кроме Щуки, но тот быстро притворился, что кашляет. Преподобный разглагольствовал еще полчаса, после чего сделал большой глоток вина из чаши для причастия и передал ее Глоку, у которого тоже горло пересохло.

Джефф спросил, не хочу ли я снова пойти к нему на ферму. Мне очень хотелось ответить «да», но я чувствовал себя слишком подавленным, поэтому соврал, что у меня много домашки.

В свободное время читал, но даже величайшая книга в истории не способна была меня отвлечь.

В отчаянии решил позвонить Русалочке, но в последний момент струсил.

18. З0. Впервые за выходные посмеялся — смотрел программу Национального географического общества про бабуинов. Большой самец бабуина с огромным задом бил себя в грудь, пытаясь навести на всех страху, и тут Эмбертон закричал: «Смотрите, это же Глокеншпиль!» Весь корпус покатился со смеху, особенно когда бабуин попытался спариться с дрожащей от страха маленькой бабуиншей с ярко-розовой задницей.

Я сидел на улице один, когда вдруг рядом со мной возникла высокая фигура. Сердце подскочило от страха: я узнал Грега Андерсона, который, несомненно, явился мне отомстить.

— Малёк, — тихо проговорил он, — я должен тебе кое-что сказать.

Мое сердце упало. Наверняка сейчас начнет говорить о боли и страданиях, которые ему приходится переживать, или, чего хуже, перескажет аварию во всех кровавых подробностях. Он смотрел мне в глаза, как мне показалось, целую вечность, хотя на самом деле прошло несколько секунд. Я видел его боль и страдания, ужас оттого, что у него сестра-инвалид. Если бы у меня была сестра-инвалид, я тоже бы ее защищал и помогал все время.

Андерсон наклонился ближе и произнес:

— У меня нет сестры.

С этими словами он встал и как ни в чем не бывало зашагал к корпусу. Я потерял дар речи. Меня охватило невероятное облегчение, а потом — чистая ярость. Все мои выходные были испорчены из-за какой-то идиотской тупой шутки. Я был готов наброситься на первого встречного (а это опасно, когда ты всего лишь новичок-первогодок). К счастью, первым мне встретился кот Роджер, и я с дикими воплями гнался за ним до самого сада Укушенного. (Кажется, я превращаюсь в копию своего отца.) К сожалению, я чуть не сбил с ног преподобного Бишопа, когда тот выходил из часовни после молитвы. Тот печально пробурчал что-то себе под нос и пошел дальше по своим делам. Теперь, вспоминая тот вечер, я рад, что мне под руку не подвернулся Верн, иначе он точно бы с перепугу заколол меня ножницами за то, что я терроризирую его кота.

То воскресенье вошло в историю также потому, что вечером был зарегистрирован самый долгий пук. Саймон засек часы и увековечил подвиг Жиртреста — 28, 6 секунды. Жиртрест пообещал улучшить свой рекорд в следующий раз, когда на ужин будет печеная фасоль.

13 марта, понедельник

Капкан расставлен. Я подошел к Криспо после урока истории. Тот яростно пересчитывал булавки в упаковке и предупреждающе поднял руку, когда я попытался его прервать. Пересчитав все булавки, он захлопнул крышку и ударил кулаком по столу.

— Сделано в Германии, и поглядите-ка… двух не хватает! — провозгласил он. — Что еще можно ожидать от немцев поганых?

Я покачал головой, сокрушаясь такому безобразию, и решил не напоминать Криспо, что он сам взял две булавки, чтобы прикрепить на стену карту Британии на прошлом уроке.

Я спросил, можно ли посидеть с ним и поговорить о войне. В его глазах блеснул огонек, и он тут же пригласил меня на чай. Я вежливо принял приглашение и ушел на математику, разрабатывая план послеобеденного нападения.

Классно пообедал с Папашей. Мы часами обсуждали первый том «Властелина колец». Папаша блестяще изобразил Гэндальфа, и мы вместе перечитали тот отрывок, где хоббиты спасаются от Черных Всадников. Откупорив вторую бутылку красного, Папаша разговорился (по большей части о том, что ждет меня в следующих главах). Но потом резко замолк и уставился на меня.

— Джонно, — сказал он слегка заплетающимся языком. — Если верить слухам, вскоре состоится твой актерский дебют.

Меня словно током ударило, но как я ни упрашивал его рассказать поподробнее, он не поддавался и быстро сменил тему, заговорив о моем отвратительном выступлении на крикетном поле в прошлую субботу. Я объяснил это стрессом из-за дурацкой шутки с Андерсоном и несуществующими ногами его несуществующей сестры. Папаша расхохотался и весело захлопал в ладоши. Оказалось, тридцать пять лет назад он попался в точности на такую же удочку. Только тогда ребята заставили его мучиться целый месяц, прежде чем раскололись! Трудно представить, что Папаша когда-то учился в школе (а тем более был старостой). Мне кажется, он был бы полным лузером — но в те дни все, должно быть, было иначе.

15.15. Пришлось прервать Папашу, декламировавшего в лицах сонеты Шекспира — я понял, что уже на пятнадцать минут опаздываю на чаепитие к Криспо. Сломя голову побежал по тропинке и наконец очутился у старого дома, заросшего плющом и окруженного толстой живой изгородью. На просторной веранде в старом кресле-качалке сидел мой учитель истории.

15.17. — Будь ты в армии, Мильтон, тебя бы расстреляли за дезертирство. — На лице Криспо появилась невеселая улыбка. — Конечно, — продолжил он, — солдатам кое-какой страны хватило и семнадцати минут, чтобы пуститься в бегство, как жалкие крысы. Но оставим на потом этих треклятых итальяшек, верно?

— Извините за опоздание, сэр, я задержался…

Криспо оборвал меня, недовольно заворчав и махнув рукой, от старости покрывшейся чешуйками. Его домработница Глория поставила перед нами чай с печеньем и ласково мне улыбнулась.

— Милая девчушка, эта Глория, — сказал Криспо, когда она ушла. — Заботится обо мне с тех пор, как моей Сибил не стало. Только взгляни, какие красивые лилии она посадила. Белые. В старости такие вот только мелочи и радуют, Мильтон.

Тут я впервые обратил внимание на большую клумбу с белыми цветами. Из сердцевины каждого цветка торчала длинная желтая тычинка. Криспо был прав: только взглянешь на них — и на душе сразу хорошо.

— Итак, — сказал он вдруг, расплевав по своему свитеру крошки от печенья, — с чего мне начать и что именно ты хочешь знать?

Не успел я ответить, как Криспо начал свой рассказ о войне с самого прихода Гитлера к власти в начале 1930-х. Время пролетало незаметно, мы пили чай с печеньем, и я напрочь позабыл о часах, погрузившись в ужасный мир прошлого. Иногда я задавал вопрос или ахал от удивления, искреннего или притворного, но парадом командовал Криспо, и остановить его было так же сложно, как Жиртреста на кондитерской распродаже.

День сменился вечером. Близилось время ужина и домашних заданий, а я по-прежнему даже не заикнулся про Макартура. (Более того, проговорив почти три часа, Криспо дошел лишь до весны 1941-го!) Я неохотно попросил разрешения уйти, но Криспо отказывался отпускать меня.

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 96
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?