— Верно, капитан.

— Мне это подходит, — сказал Хорнер. — Твой Ситцевый Джек бросил тебя на берегу, а я возьму помощником. Согласен?

— Да, — ответила Мэри, неожиданно решившись.

— Клянусь, это уже кое–что, парни, это неплохое начало. Пусть вор ищет вора — это хороший девиз.

— Может быть, испанцы найдут подобное название и для Бена Хорнера!

— А–а, ты слышал о моих подвигах против донов, юноша. А кто не слышал! 'Я не из тех, кто позволит гнусному щеголю Ситцевому Джеку Рэкхэму оскорбить себя. Клянусь, я задушу наглеца его же собственными прелестными бриджами.

Мэри угрюмо посмотрела на своего нового капитана и осталась недовольна его неуклюжей внешностью и круглым брюшком.

— Эх, лучше бы вы предоставили Джека своему помощнику, — заметила она. — Да уж, я бы не удивился, если бы и Энн Бонни справилась с вами!

Раскат смеха приветствовал эту остроту, а капитан Хорнер схватился за эфес шпаги.

— Спокойно, капитан, — произнесла Мэри. — Я еще не подписал назначения и могу говорить с вами, как мне вздумается. И не плохо бы вам запомнить, что Джек Рэкхэм — единственный человек, которого я встречала в этих краях, способный помериться со мной силами в драке на саблях или шпагах.

— Он говорит тебе истинную правду, Бен! — сказал матрос, который раньше плавал вместе с Рэкхэмом и Мэри. — Он — настоящий дьявол, когда у него в руках сталь, а с людьми суров, как надсмотрщик над рабами.

— Надсмотрщик? — повторил Хорнер, радуясь возможности замять ссору. — Тогда я не возьму своего слова назад. Ты подпишешь назначение?

— Ага, это я сделаю! — ответила Мэри.

Бен Хорнер торопливо ушел набирать команду, а Мэри осталась в таверне, чтобы поближе познакомиться с некоторыми из тех, кто уже согласился плыть вместе с ними. Их было шестеро, все — перевоспитанные пираты, и, прежде чем Мэри изрядно потратилась на выпивку, она успела убедить их, что постыдно охотиться за таким человеком, как Джек Рэкхэм, чтобы предать его смерти. Особенно под предводительством такого мешка с ветром, как Бен Хорнер.

Через неделю после отплытия с Провиденса Бену Хорнеру выпала крупная удача. Поздно вечером неподалеку от Большой Багамской отмели они услышали яростную пальбу из пушек и, осторожно поплыв на звук выстрелов в полутьме предрассветного времени, обнаружили примерно в двух милях прямо по курсу какой–то шлюп. Бен Хорнер быстро навел на него трубу и чуть не пустился в пляс от радости.

— Это точно он, — сказал он Мэри. — Я узнаю мое милое суденышко повсюду; я бы разглядел его даже в туман. Теперь, мистер Ситцевый Джек Рэкхэм, посмотрим кто кого.

— Если это ваш «Ястреб», нам не удастся даже приблизиться к нему, — заметила Мэри.

— У них сломана бизань–мачта, — ответил Бен Хорнер.

Подплыв ближе они увидели, что «Ястреб» действительно сильно пострадал в последнем бою. На борту люди неистово работали топорами, чтобы высвободить повалившуюся мачту. Корабль шел медленно, едва повинуясь рулю.

Бен Хорнер с нескрываемым восторгом потер руки.

— Хвала господу, он у нас в руках. Расставь людей по местам и передай им, что каждый из них получит по пять золотых гиней, когда Ситцевый Джек будет схвачен.

Мэри разослала моряков по местам: кто–то встал у пушек, кто–то взял в руки абордажные крючья, на верхней палубе расположились люди с мушкетами — но ни слова не упомянула об обещании, данном Хорнером. Вместо этого она ходила между людьми, удивляясь, неужели Бен Хорнер считает их потомками Иуды Искариота, готовыми предать своего товарища и воспользоваться его бедой. Ее слушали внимательно, и наконец она велела им ждать ее дальнейших приказов и не обращать внимания на Бена Хорнера.

Затем она послала в свою каюту за Веселым Роджером, которого держала в своем сундуке. Но прежде чем успел вернуться ее посланник, Хорнер приказал поднимать английский флаг.

Однако Джек Рэкхэм все еще был способен обороняться — все его люди побросали топоры и побежали к пушкам. Управление, казалось, тоже улучшилось, потому что шлюп пришел в достаточно устойчивое положение, чтобы в случае битвы точно поразить противника. Общеизвестная удача Рэкхэма, похоже, вернулась к нему — залп с «Ястреба» сильно повредил нос судна Бена Хорнера и проломил борт ниже ватерлинии. Бен Хорнер запрыгал на месте, крича от ярости, глядя, как добыча ускользает у него из–под носа, и Мэри решила, что настало время действовать. Ей уже принесли флаг, и она быстро пустила его вверх по мачте, около которой стоял Хорнер. Едва легкий ветерок развернул его и Веселый Роджер стал отчетливо виден, команда с облегчением закричала. Ответный крик раздался с корабля Рэкхэма. У Бена Хорнера, казалось, случился удар. Он недоуменно смотрел на флаг.

— Что это, мистер? Мятеж на корабле короля…

Дуло пистолета Мэри уперлось ему под ребра, свободной рукой она спокойно обезоружила его. Позвав двоих матросов, она с их помощью связала ему руки за спиной.

— Сажайте его в гичку, ребята, — приказала она.

«Аретуза» лениво скользила вперед, и, почувствовав дрожание палубы под ногами, Мэри поняла, что со шлюпом все кончено. Скоро он начнет погружаться, и, приказав матросом спасать все свои вещи, какие они смогут увезти, и занимать шлюпки, она сама повела свою к «Ястребу». Вскоре она разглядела Джека Рэкхэма и Энн Бонни, перегнувшихся через борт, чтобы лучше видеть, и начала размышлять о том, что почувствует Энн Бонни при виде своей предполагаемой соперницы, которая собирается причалить к ее судну, несмотря на все попытки Энн предотвратить это. Она знала, что Энн может заставить Джека потопить их лодки или отказать им в разрешении подняться на борт, и потому ощутила огромное облегчение, увидев на ее лице улыбку, возможно вызванную лишь неудачей Бена Хорнера. Мэри остановилась и помахала рукой. Энн махнула ей в ответ и пошла им навстречу.

Вскарабкавшись по веревочной лестнице, Мэри вытолкнула вперед Бена Хорнера, ткнув его в спину пистолетом, и, перерезав веревки, освободила ему руки.

— Этот щеголь хочет поговорить с тобой, Джек, — проговорила она. — Ни о чем другом не просил с того времени, как мы отплыли с Нью–Провиденс.

Джек Рэкхэм, изящный и бронзовый от солнечного загара, со спокойной улыбкой сверху вниз смотрел на толстого приземистого Бена Хорнера, который, казалось, проглотил язык.

— Ну что же ты медлишь? — сказала Мэри. — Говори. Ты же рассказывал нам, что ты скажешь Джеку Рэкхэму и что ты с ним сделаешь, когда представится случай. Невежливо заставлять нас ждать.

— Любой мог бы справиться с этой мокрой курицей, — произнес Рэкхэм. — Ну же, смелей, ты хотел мне что–то сказать?

— Клянусь, ничего, — пробормотал наконец Бен Хорнер. — Удача отвернулась от меня. Я сдаюсь. Это был ловкий ход — сбежать с моим «Ястребом»… смело проделано… мне просто не повезло, что у меня был корабль на Карибах.