— А мы эти, — выдала я на родном всесоюзном, — подопытные! На нас экспериментировали, вводя зомбированный ген!

— Лика, — прошипел Дени, — ты что несешь?

На нас мгновенно направили орудия, причем все, какие были. Мне поплохело. В ход пошли колбочки… С их стороны были задействованы защитные маски, для нейтрализации дыма, и кулаки, для нейтрализации собственно нас… И не то чтобы мы не сопротивлялись… просто скрутили нас в момент, даже обидно стало.

* * *

— Лия Трейде, с какой целью вы проникли на закрытый военный объект? — тот самый сухопарый злодей допрашивал меня в одном из сырых казематов верхней базы. Мне было холодно, руки саднило из-за стянутой макропетли, на скуле зрел здоровенный синяк, который этот урод мне и поставил.

Я зло облизнула разбитую губу и с ненавистью посмотрела на военных. Да, нас таки избили, меня не сильно, а Дени досталось. Ну, хоть не изнасиловали.

— Я нечаянно, — сплюнув кровь прямо на его мундир, невинно произнесла я. — Так получилось.

Он мне улыбнулся, ласково так, нежно и занес руку для удара. Я невольно сжалась, предчувствуя очередное наказание, но все оказалось хуже… Кажись, собрались насиловать, потому что, схватив меня за шкирку, один военный просто бросил меня животом на каменный стол, второй вплотную подошел сзади…

— Я все скажу, — испуганно завопила я, — только не делайте этого… Гонорея пятого поколения не лечится! Пожалейте ваших жен!..

Тот военный, который так недвусмысленно прижимался, тут же отпрянул, зато второй, больно схватив волосы на затылке, приподнял мою голову, заставив смотреть на себя:

— Слушай, мразь, — шипел этот урод мутноглазый, — вы, двое психованных идиотов, разгромили лабораторию, которая обошлась моему правительству в двести миллиардов обиронов!

— Я все возмещу, — прохрипела я, — с первой пенсии…

— У тебя сейчас будет пенсия по инвалидности, — разбрызгивая слюну, вопил военный, — на кого вы работаете?

Мне действительно стало страшно. Страшно до ужаса, до беззвучного крика, до всепоглощающей паники. Я внезапно осознала, что умру. Эти уроды просто убьют меня или отправят на опыты… Или… Одна перспектива была веселее другой… Я заплакала. Потом завыла… Потом пошла моя стандартная реакция на сильный стресс. А именно — мне все стало по барабану!

— Ладно, придурки, — я изогнулась и села прямо на стол, — я вам все скажу! Включайте ваши трей-записи! То, что я сообщу вам, станет шоком для вашего начальства.

Знаете чем хороши TREY dv? Это записыватели, информацию с которых стереть невозможно. Обычно используются для допросов и политических дебатов, и я была слишком зла сейчас, чтобы думать о том, что эти военные со мной после исповеди сделают.

— Итак, я работаю на организацию… — Я задумалась и придумала-таки: — Морская Звезда. Моя цель: проникновение на базу, уничтожение разработок ваших ученых.

Я говорила собранно и уверенно, изображая решимость сдать родное правительство, и они повелись.

Меня остановили, освободили руки, пересадили на стул, дали салфетку и расческу. Идиоты, правда? И такие наивные! Я долго и старательно расчесывала волосы, не менее долго приводила лицо в порядок, затем, величественно кивнув, позволила начинать. Красный огонек показал, что запись включена.

— Итак, мы подъехали к базе, — уверенно продолжила я с серьезной мордой лица и тут же коварно ухмыльнулась, — должна признать, что база охраняется хуже некуда! Процветает пьянство, неуставные гомосексуальные отношения и наличествует абсолютное незнание приемов самообороны! Подопытные образцы бегают в нижнем белье по коридорам, развлекая лаборантов! Те охранники, которых мы видели, оказались пьяны, непонятно куда руководство смотрит! А на секретную нижнюю базу мы вообще проникли, пройдя по норе, ну ладно, вру, мы пролезли, а не прошли, но по норе! — игнорируя рычание этих придурков, я посмотрела прямо в камеру. — Как вы отбираете кадры? Это же просто позор для Танарга!

В следующую секунду я оказалась на полу, с очередным синяком на лице. Больно, сволочь! Тот самый сухопарый еще и ногами попинать хотел, но его оттащили двое других. Я думала, они меня спасают, а оказывается, они и сами попинать хотели, просто старика с дороги убрали, чтобы не зашибить ненароком.

— Я убью ее, — орал главный военный, пытаясь оттолкнуть подчиненных, чтобы лично врезать мне.

От греха подальше я заползла под стол и завопила:

— За что?! Я же правду сказала!

— Правду? ПРАВДУ! — этот пожилой военный как-то разом тоже под столом оказался, и его страшное, искривленное от ярости лицо заорало прямо на меня. — Ты взломала код одной из систем безопасности! Это вообще считалось невозможным, дура! Вы… вы проникли на уровень, на который в принципе нельзя попасть! КАК?!

Я невольно улыбнулась, вот тебе и «дура», но ответить пришлось:

— Ну, простите. Я больше не буду, честно…

— Я УБЬЮ ТЕБЯ, ДРЯНЬ! — продолжал орать мужик, стоя на карачках напротив меня.

— Э-э-э, вы так не нервничайте, в вашем возрасте нельзя сердце нагрузкам подвергать, — заботливо произнесла я, и у мужика слова кончились.

Он так и смотрел на меня, видимо просто не понимая, откуда берется столько наглости…

И тут дверь плавно растворилась, и в допросную вошли сапоги. Хорошие такие, из кожи абргов. Ну люблю я обувь, ничего не могу с этим поделать. Сапоги остановились рядом со столом, и комнату заполнил сильный, уверенный голос:

— Лика, хватит доводить акана Исморга до сердечного приступа. Вылезай!

Быть не может! Или может? Я ползком рванула к сапогам, обхватила левый и со слезами радости затараторила:

— Алекс, милый, хороший, золотой, бриллиантовый… дальше сам придумай… Ты меня спа-а-ас!

Раздался тяжелый вздох, и последовало очень недоброе:

— Лика, а без концертов можно?

Я тоже тяжело вздохнула и, цепляясь за него, поднялась. Не глядя на Алекса, прижалась к нему, закрыла глаза, всем своим видом демонстрируя, что теперь он меня от себя не оттащит. Он, может, и злодей, но свой, родной и не дерется!

Судя по кряхтению, из-под стола выполз тот самый главный на базе, сделал пару дыхательных упражнений и ледяным тоном поинтересовался:

— Вы же разбирались с агентами…

Сильные пальцы Алекса скользнули по моему лицу, коснулись синяка, но я все равно прижималась к нему и глаза все так же были зажмурены, а затем прозвучал властный голос этого странного землевладельца:

— Я приказал задержать до моего появления. — В помещении вдруг стало очень тихо, даже старик перестал возмущенно дышать. — Только задержать!

Кто-то что-то понимает? Я уже ничего…

— Я… я… — начал мямлить тот самый избивший меня военный, — я… виноват, риантан Девелри… я…