Внезапно тепло прижалось к ее губам и тут же стало жгуче-сладостным, проникающим. Джиллиан невольно потянулась к нему губами и открыла глаза….

Девушка вздрогнула всем телом. Она лежала в объятиях капитана! Знакомое загорелое лицо было так близко, что она чувствовала его дыхание. Он лежал под одеялом рядом с ней. А еще…

У Джиллиан перехватило дыхание.

Он был голый!

Капитан настойчиво ловил ее взгляд, и Джиллиан судорожно сглотнула. Она дала обещание этому человеку, и он, конечно, ожидал, что она сдержит слово.

Взгляд угольно-черных глаз Дерека ожег Джиллиан. Сердце у нее колотилось где-то в горле. В его глазах она увидела нечто новое, что завораживало ее и не позволяло отвести взгляд. Капитан откровенно разглядывал ее лицо, почему-то ей вдруг стало легче, страх почти исчез. Он был красив… намного красивее, чем казался раньше. У него были темные, цвета воронова крыла волосы. Джиллиан неуверенно протянула руку, чтобы осторожно поправить упавшую ему на лоб прядь. Волосы оказались мягкими и шелковистыми. Медленно-медленно она провела пальцами по его лбу и дальше по щеке, вдоль пересекавшего ее тонкого шрама. Слегка нахмурилась и быстро взглянула на Дерека.

— Подарок на память… от женщины, — мягко ответил капитан на ее безмолвный вопрос.

— Я не оставлю тебе шрамов, — непроизвольно вырвалось у нее.

Он жадно, почти грубо приник к ее губам, и Джиллиан уступила этому натиску. У нее перехватило дыхание, когда он прижал ее к своему мускулистому, крепкому телу. Вдох застрял где-то в горле, когда ее груди уперлись в волосатую мужскую грудь, и Джиллиан задрожала, почувствовав животом твердую мужскую плоть.

Капитан уверенными движениями освободил Джиллиан от рубашки, и девушка не смогла сдержать тихого вскрика, когда к ее нагому телу приникло тело Дерека. Водоворот незнакомых, будоражащих чувств закручивался все сильнее и сильнее, ослепляя и лишая дыхания. Джиллиан вдруг поняла, что он отбросил одеяло в сторону и открыл ее всю. Она оцепенело смотрела, как он пожирает взглядом ее тело, но невольно закрыла глаза, когда Дерек протянул руку и осторожно погладил ее щеку, провел пальцами вдоль изгиба шеи и дальше по мягкой округлости плеча. Наконец мужская ладонь накрыла ее грудь. Джиллиан ждала с остановившимся сердцем. Дерек медленно наклонился, приблизил рот к розовому бугорку соска и обхватил его губами.

Огонь пробежал по всему телу Джиллиан, а капитан целовал и ласкал болезненно напрягшийся сосок. Потом он поднял голову и, шепча что-то нежное и ласковое, нашел губы Джиллиан. Переполненная ощущениями слишком новыми, чтобы их понять, Джиллиан раскрыла губы ему навстречу, приняла ласковую теплоту его языка и снова задохнулась, потому что его рука медленно скользнула по ее животу и мягко протолкнулась между бедер. Она слегка сжала его руку, и он недовольно охнул. Этот звук отозвался в ней вибрирующим аккордом, как и его тихие слова. Такого ей никто никогда не говорил:

— Ты раскрываешься мне, Джиллиан, как цветок раскрывается навстречу солнцу.

Джиллиан…

Он назвал ее по имени! И Джиллиан снова задрожала сладостной дрожью, когда его пальцы начали ласкать нежную плоть.

— Пусть цветок расцветет… Я хочу почувствовать его росистую свежесть, — внезапно охрипшим голосом прошептал Дерек.

Джиллиан лежала с закрытыми глазами, и лишь веки трепетали все сильнее от нежных прикосновений осмелевшей руки. Она не знала, что может быть так хорошо! Она не знала, что удовольствие может достигать таких высот… что внутри может разгораться такой пронизывающий свет… Она и не думала, что мужчина одним своим прикосновением способен поднять ее высоко над печалью мира, в котором она живет, и подарить ей эту нарастающую горячую пульсацию где-то глубоко внутри…

— Открой глаза, Джиллиан.

От неожиданной резкости его голоса Джиллиан вздрогнула и широко раскрыла глаза. Она увидела его пылающее страстью лицо и поняла, что внутри у него бушует тот же огонь.

— Я хочу, чтобы ты смотрела на меня. Чтобы точно знала, кто дает тебе то, что ты сейчас чувствуешь, и кто держит тебя сейчас в своих объятиях.

Джиллиан не могла сопротивляться напору чувственных ласк. Она трепетала на незримой грани, за которой лежало нечто неведомое. И на эту грань ее привел тот, кто снова требовательно повторил:

— Джиллиан, смотри мне в глаза. Она посмотрела ему в глаза, и его голос упал до едва слышного шепота:

— Отдай мне себя, Джиллиан. Пусть твое тело истекает и изливается жаром. Отдай мне его, и я сполна воздам тебе. Я буду отдавать, и отдавать, и…

Внутри Джиллиан, затмив собою все, взорвался слепящий экстаз. Она кричала восторженным любовным криком в упоении от затопившего ее райского блаженства, божественного парения… Ее тело содрогалось в сладостных судорогах, а капитан пил с ее губ этот экстаз, этот крик, это наслаждение. Они втекали в него и становились им.

Напряжение спало. Джиллиан еще несколько раз содрогнулась в последних мучительно-сладостных волнах наслаждения, и в каюте наступила тишина. Капитан оторвался от ее губ и хрипло выговорил:

— Боже, если бы моя рука не стала липкой, я бы ни за что не поверил…

Дерек помолчал, и Джиллиан заметила, как в его глазах промелькнула какая-то странная смесь радости и боли. Он неожиданно подмял Джиллиан под себя, лег на нее и, слегка приподнявшись над девушкой, с силой вошел в нее.

Потрясение… острая боль между ног… ужасное чувство неуверенности!

Дерек вдруг буквально окаменел. Он пристально, ни слова, ни говоря, всматривался в лицо Джиллиан, а потом начал медленно и ритмично двигаться в ней.

Джиллиан вновь задохнулась от нахлынувших на нее ощущений. Ритмичное движение стало бальзамом, исцеляющим ее боль, принесло покой ее чувствам. Открывался некий новый пласт ощущений, которые уводили ее за пределы этого мира. Она не помнила, когда именно обвила руками шею капитана и теснее прижала его к себе. Не помнила, как ее тело первый раз ответило в том же ритме и присоединилось к этому завораживающему чувственному танцу. Джиллиан страстно обнимала лежащего на ней мужчину, слившись с ним в едином движении, с каждым разом все больше раскрываясь навстречу его мужской силе…

Взрыв страсти капитана застал ее врасплох. Громко вскрикнув, Джиллиан отдалась волнам экстаза, что расходились по ее телу оттуда, куда сладкими толчками изливался огонь. И чудо наслаждения длилось, росло, поднимало их на могучих незримых крыльях до неимоверных вершин блаженства.

И все кончилось. Снизошел покой. И еще раз наступила тишина, в которой было слышно лишь их учащенное дыхание.

Холодная реальность безжалостно напомнила Джиллиан о себе. От понимания того, что на ней лежит голый капитан, у Джиллиан судорогой перехватило горло. Она сделала то, что обязана, была сделать.

И все-таки… может быть, этого мало?