Боже, Аманда, какая же ты глупая.

* * *

– Вот мерзавец! – злится Хайди, пока я жалуюсь ей на свои катастрофические выходные. – Здорово, конечно, что у тебя был потрясный секс и все такое, но с выбором кавалера ты облажалась.

Слова подруги раздражают меня по двум причинам. Во-первых, с кем не бывает, а во-вторых, она права.

– Ну зачем с коллегой? Не зря же говорят: не макай свое перо в офисную чернильницу. Особенно когда ты на испытательном сроке, – подчеркивает Хайди, как будто я так и не осознала всего масштаба катастрофы.

– Думаешь, я не в курсе? Конечно, я, черт возьми, в курсе! Теперь уже поздно! Мне было хреново из-за того, как Марти всех покорял, я чувствовала себя лишней, чувствовала себя… просто ужасно, – взрываюсь я со слезами на глазах.

– И что теперь? Не кипеть же от злости все рождественские каникулы. Надо поговорить с ним.

– Чтобы подтвердить свою репутацию «озабоченной»? Ни за что. С чего я вдруг похожа на озабоченную? Господи, я вне себя от ЯРОСТИ! – кричу я.

– Аманда, езжай домой на праздники, проведи время с семьей. Вернешься отдохнувшей и тогда все решишь, – предлагает Хайди, как всегда практичная – настоящий эксперт по критическим вопросам.

– Ты права. Ну, дома не особо-то отдохнешь. Все не так просто, ты же знаешь… – вздыхаю я.

Хайди пожимает мне руку и дружелюбно улыбается, а для нее это серьезное проявление эмоций.

– Вернусь второго января. А у тебя какие планы?

– Рождество и Новый год проведу дома. Правда, в промежутке между ними вернусь сюда. Закрутилось с новым парнем. Очень увлекательно. И непристойно, – рассказывает она с озорным видом.

– О-о, кандидат в бойфренды? – интересуюсь я.

– Женат.

– Вот как.

– Мне не нужен бойфренд. Нет времени.

– Нашелся бы подходящий мужчина, нашлось бы и время, – говорю я, хотя и сама в это не верю.

– Хм-м-м… он должен быть ОСОБЕННЫМ, – коварно улыбается Хайди.

– Почему бы не найти одинокого мужчину твоего возраста, который будет хорошо с тобой обращаться?

– Они и так хорошо со мной обращаются! Этот, например, на прошлой неделе подарил прекрасную пару «лубутенов», – певучим тоном отвечает она.

Я имела в виду немного другое.

– Ну, и каков этот новенький? Расскажи.

Хайди оживляется. Такой я ее раньше не видела. Обычно она говорит о своих «игрушках» скучающе-безразличным тоном. Этот ей явно нравится – по лицу подруги расползается широкая улыбка. Она отводит глаза, словно опасается, как бы я не разглядела в них всей правды. Не будь он женат, я бы порадовалась за Хайди, однако дело грозит обернуться катастрофой.

– Хайди Купер, он тебе нравится!

Улыбка непроизвольно становится шире.

– Только ты его не получишь, верно? – серьезным тоном говорю я, пытаясь спустить ее с небес на землю.

Мы переглядываемся, и Хайди вновь принимает деловой вид, а потом шаловливо спрашивает:

– Кто сказал, что не получу?

Я в шоке. Даже для Хайди это чересчур дерзко.

Пусть ее моральные принципы вызывают сомнение, но она точно знает, чего хочет.

Лучшая часть пути домой – ехать по шоссе А19, мимо Биллингема, и видеть, как слева на горизонте вырастает химический завод. Трубы изрыгают смог, пламя ярко горит в небе на фоне моста Ньюпорт и еще одного моста-транспортера. Большинство людей (в основном южане) находят это зрелище уродливым, мне же оно кажется красивым. Здесь всегда был и будет мой дом. Это символы Тиссайда, они представляют нашу землю. На заднем плане – невероятные Кливлендские холмы, извилистой линией прорезающие горизонт. Летом они ярко выделяются желтым и сиреневым цветами. Зимой пейзаж не менее прекрасен: вершины холмов, покрытые снегом, кажутся сахарной пудрой на торте. Да, стальные трубы на фоне природы выглядят не совсем уместно, но нам нравится.

Желудок всегда сжимается на этом отрезке дороги. С одной стороны, знакомый вид вызывает теплые чувства. Все вокруг известно и уютно. Можно расслабиться, потому что местные не мнят о себе слишком много и не судят тебя по происхождению или внешности.

Дом.

С другой стороны, от всего перечисленного я когда-то и сбежала. Теперь испытываю любовь к родине на расстоянии, а уж с этим-то я могу справиться.

Эл забирает меня с автовокзала прямо в канун Рождества, крепко обнимая при встрече.

– Аманда! Рад тебя видеть, милая. Давно не приезжала. Поездом не захотела?

– На автобусе дешевле, – выпаливаю я.

– Теперь, наверное, заколачиваешь большие деньги?

Я вздыхаю. В первый, но уж точно не в последний раз мне придется разрушать миф о том, каково быть начинающим барристером. Нет, я не «заколачиваю» миллионы. Мне едва хватает на жизнь (а иногда и не хватает).

Эл выступает в трибьюте «Крысиной стаи» (в роли Фрэнка Синатры) и неплохо зарабатывает. У них концерты по всей стране, Эл просто шикарен.

Мама познакомилась с ним, когда он выступал в рабочем клубе, где она трудилась десять лет назад. Они отлично ладят, Эл ее боготворит. Да и внешне они друг другу подходят. Он довольно симпатичный для своего возраста (да еще и с голубыми глазами, прямо как у Синатры). Эл мне по душе, я до сих пор не понимаю, как у него все так легко получается.

Подъезжаем к району, где я выросла, – разглядываю дома, в которых когда-то жили мои друзья, парки, где я играла, поля, в которых бегала. Все места, где я старалась проводить как можно больше времени, лишь бы не идти домой. Сейчас родные пенаты смотрятся гнетуще; дождь и ветер лишь усугубляют впечатление. Все обветшалое и потрепанное. Краска на оконных рамах потрескалась, словно о ремонте долгие годы никто и не вспоминал. Горки и карусели в парке исписаны граффити – может, местные ребята вообще тут больше не играют? Неужели и раньше все выглядело точно так же? Или в детстве мне было все равно? Да, в юном возрасте на такое не обращаешь внимание. Я просто хотела вырваться из дома, гуляла до темноты и уходила с улицы последней.

– Ну… как твои успехи, милая? – спрашивает Эл с заметным тиссайдским акцентом, и я отвлекаюсь от грустных мыслей.

– Да вроде нормально, – со вздохом отвечаю я. Нет желания ничего обсуждать.

– Маме не терпится поскорее тебя увидеть. И брат тоже соскучился. Недавно купил себе новую «Ауди». Дела у него идут хорошо.

Типично. Обойдя две сотни кандидатов, я получила эту чертову стажировку, а никто и не заметил, а вот стоило брату купить классную тачку, так все им сразу начали гордиться.

– Молодец, – резко отвечаю я, дергая резинку на правой руке.