Дожидаясь чая, Дамири сказал:

— Ко мне недавно приезжал Назгар Мортаз. Хотел узнать, готов ли ты взять ту часть наркотика, о которой договорились ранее.

— Почему он не связался со мной напрямую?

— Не знаю! Да и интерес к делу он проявил вскользь при обсуждении другого вопроса.

Исмаил-Хан поправил подушку:

— Ситуация изменилась, Омар!

Дамири взглянул на Исмаил-Хана:

— Не хочешь ли ты сказать, что отказываешься от покупки героина?

— Нет, я хочу сказать, что теперь намерен купить всю имеющуюся у Назгара партию.

Дамири удивился:

— Всю партию?

— Да! И в ближайшее время я свяжусь с Мортазом, дабы обговорить условия новой сделки.

— Ты получил наследство?

— Что-то в этом роде!

— Абу, не говори загадками!

Исмаил-Хан усмехнулся:

— Ну ладно, тебе откроюсь, зная, что лишнего ты даже под пыткой не скажешь. Абдула из Баррияра еще помнишь?

— Помню!

— Так вот, этот выживший из ума глупец решил пригласить к себе съемочную группу одного из российских телеканалов, чтобы обнародовать подробности того боя, когда его отряд не смог сломить сопротивление горстки советских десантников. И только когда погиб последний из гяуров, поредевшее войско Абдула сумело выйти на их позиции. Тогда Абдул был потрясен сопротивлением русских и приказал похоронить неверных с воинскими почестями…

Дамири прервал Исмаил-Хана:

— Мне известны подробности того боя. Давай о съемочной группе.

— В общем, Абдул пригласил российских журналистов. А я их перехватил. Увел из-под самого носа Абдула.

— И теперь надеешься получить за них выкуп?

— Не надеюсь, а уверен, что получу!

— Много ли дадут за каких-то журналюг, если дадут вообще. Российские СМИ это не английские и не американские. Те, возможно, и раскошелились бы, если была бы запрошена разумная сумма. А русские? Не знаю, не знаю! Я бы на это крупных ставок не делал.

— Я и не делаю. Да, за обычных журналистов солидный выкуп получить сложно. Но это за обычных. А у меня не обычные! Точнее, одна из группы весьма необычная журналистка.

— В группе присутствует женщина?

— Да!

— И чем же она необычна?

— Тем, уважаемый Омар, что является дочерью русского миллионера, нефтяного магната.

— Как ее фамилия?

— Туркина Валентина Борисовна.

Дамири приподнялся:

— Дочь самого Туркина?

— Причем единственная дочь!

— Тебе сказочно повезло. Одного не пойму, как нефтяной магнат допустил, чтобы его дочь поехала в Афганистан? И вообще, чтобы его дочь работала в какой-то телекомпании? Ведь она обеспечена всем, что может только пожелать человек?

— Во-первых, Туркина хоть и молодая, но самостоятельная дама, а во-вторых, выехала в Афганистан тайно от отца. Тот, конечно же, запретил бы ей подобную командировку. Скорей заставил бы директора телекомпании уволить ее с работы. Но дочь обманула его. Ей захотелось романтики, вот она и получила ее в полной мере, не без нашей, естественно, помощи.

— И сколько денег ты запросил за нее? — спросил Дамири.

— Пока разговора с отцом не было. Но я намерен затребовать 10 миллионов долларов.

— Это хорошие деньги!

— Вот на них я и выкуплю у Назгара всю партию наркоты. А переправив ее в Таджикистан, как минимум, утрою свой доход, учитывая неизбежные потери при переброске товара через Пяндж.

Дамири задумался, не обращая внимания на принесенный и разлитый по пиалам зеленый чай. Затем проговорил:

— Говоришь, Туркина молода?

— Ей двадцать пять лет!

— Я могу взглянуть на нее?

Исмаил-Хан удивился:

— Странная просьба. По-моему, тебя раньше славянки не интересовали.

— Так я могу взглянуть на нее или нет?

Исмаил-Хан улыбнулся:

— Если объяснишь причину внезапно возникшего интереса к внешности дорогой заложницы.

— Появилась у меня одна идея. Но раскрою ее только после того, как посмотрю на Туркину!

— Хорошо! Что не сделаешь для друга и тем более гостя?

Исмаил-Хан крикнул начальнику охраны крепости, вновь вставшему у дома:

— Абдула! Приведи сюда журналистку!

Маруз поклонился:

— Слушаюсь. — И скрылся в проеме пещеры.

Привели Валентину.

Дамири внимательно, словно оценивая дорогостоящий товар, осмотрел Туркину. Та возмущенно обратилась к Исмаил-Хану:

— Что означают эти смотрины?

Главарь банды усмехнулся:

— А мне всегда казалось, что женщине приятно, когда ей уделяют повышенное внимание.

— Приятно, но не в данном случае.

Дамири махнул рукой:

— Достаточно! Уведите ее!

Исмаил-Хан взглянул на часы и приказал начальнику охраны:

— Ко мне в кабинет даму!

— Слушаюсь.

Абдула Маруз взглянул на Валентину:

— Вперед в дом!

Туркина фыркнула, как обозленная кошка, но подчинилась, пошла к зданию.

Исмаил-Хан взглянул на Дамири:

— Теперь ты должен ответить на мой вопрос.

— Конечно, Абу, конечно! Девочка хороша, ничего не скажешь. Знаешь, о чем я подумал? Есть у меня один богатенький шейх в Эмиратах. Так тот просто обожает блондинок.

— Я что-то не понимаю тебя. Ты предлагаешь мне отказаться от выкупа и продать женщину арабскому шейху?

— Нет, уважаемый Абу. Я предлагаю совместную акцию, которая принесет и тебе большой доход, и мне кое-что тоже. В общем, ты получаешь деньги от отца Туркиной, но не возвращаешь ему дочь, а передаешь ее мне. Я продаю ее шейху. Деньги, вырученные за продажу, исключая неизбежные расходы, делим пополам. А я запрошу у шейха приличную сумму.

Исмаил-Хан погладил бородку:

— А ты не подумал, как отреагирует на обман Туркин? Ведь он в состоянии нанять целую армию наемников, чтобы отомстить за свою дочь.

— Согласен. Он может нанять сотню наемников, а нам достаточно будет оплатить услуги всего лишь одного, максимум, двух киллеров, чтобы Туркин получил пулю в голову у себя в Москве. Кстати, это надо будет сделать до того, как нефтемагнат поймет, что его обманули. Сразу после перевода им денег на твой счет. Как тебе мое предложение?

Исмаил-Хан проговорил: