слухи о том, что именно его друг виноват во всей этой заварушке, наводили Тилля на грустные мысли, что его названный брат скорее всего трагически погиб.

Какого же было его удивление, когда Альдер объявился в городе. Живой и невредимый! Да ещё с какой-то женой в придачу! Кроме того, он совершенно игнорировал своего друга. Только моё присутствие сдерживало Тилля от немедленной разборки.

Так значит Тилль обратил на меня внимание только потому, что я была с Альдером?! А я то, дура, размечталась!

— Я решил пойти к Альдеру домой, — продолжал тем временем Тилль, совершенно не замечая мой разобиженный вид. — Но один добрый человек предупредил, что судья подписал приказ о моём аресте, и что сегодня ночью за мной явятся стражники. Пришлось бежать прямо с концерта.

Я решил отсидеться у Кавалорна. Старый охотник в это время как раз живёт на своей дальней заимке. Но когда, через несколько дней, заявился к нему то узнал, что судья назначил приличную награду за мою голову. Несколько охотников и наёмников шли по моему следу.

Кавалорн рассказал про эту полянку. Орки почему-то обходят её стороной, а люди вообще не лезут так далеко на орочи земли. Поэтому охотник посоветовал мне отсидеться здесь. Ну, а орков я никогда не боялся и всегда легко обводил их вокруг пальца.

— Ещё бы! — встрял в разговор Альдер. — Легко избегать орков, когда сам на половину орк!

Я внимательней присмотрелась к Тиллю. Ну здоровый, лохматый, сейчас прилично заросший, что же здесь от орков? Посмотрел бы Альдер в зеркало на себя! Сомневаюсь, что нашёл бы больше трёх отличий от своего приятеля! Может от орков достался противный характер? Но разве в природе существуют мужчины с хорошим характером? Я не встречала, очень редкий вид!

Воины света о чём-то тихо спорили, а я смотрела на пламя костра и думала о своей, так неожиданно изменившейся судьбе…

Что ожидает меня завтра?

***

На лесной полянке, затерянной посреди орочих земель, мы просидели больше недели.

Двое моих попутчиков чуть не довели меня до инфаркта! Альдер постоянной заботой, а Тилль идиотскими шутками. Иногда я вполне серьёзно жалела, что Синтила, в своё время, не добралась до него!

Но Тилль был такой обаятельный! Делая всякие мелкие пакости, он мило улыбался и смотрел невинными глазами. Обижаться на него было просто не возможно! Такая лапочка!

К тому же по вечерам, он устраивал лично для меня концерты. Оказывается, в его репертуаре были и приличные песни! Я могла слушать его часами. А вот Альдер всегда ругался: «Дождётесь, что орки сбегутся послушать! Ты, Тилль, ещё фейерверков запусти, что бы они с пути не сбились!»

По-моему, он просто завидовал!

И все-таки Тилль, при всей своей неотразимости, умудрялся довести меня до бешенства. И однажды, выплеснув на землю круто посоленный и наперченный чай, я пообещала ему, что всё припомню, когда стану волшебницей в полную силу!

Тилль очень обиделся! Целый день он не обращал на меня ни какого внимания, будто нет меня в природе. Какой же это был счастливый и спокойный день!

Но к вечеру все обиды были благополучно забыты, причём с обоих сторон. Мы с Тиллем, усевшись у костра, рассказывали друг другу анекдоты и хохотали на весь лес. Альдер только головой качал и хмурился, чем очень сильно смахивал на чопорного Ксардаса. Забыл уже, что сам вытворял в башне некроманта!

В тот вечер, насмотревшись на нас, Альдер сказал, что пора уходить, иначе он сойдёт с ума. А потом предложил выпить «Бешеных мурашек». Мой бурный протест вызвал лишь такой же бурный интерес Тилля. Я пить наотрез отказалась, поэтому остаток вечера и полночи была вынуждена любоваться на двух придурков.

Мне кажется, что это была маленькая месть Альдера.

Когда моё терпение кончилось, я потихоньку подсыпала в распечатанную бутылку снотворного. Светлые воины попадали у костра, дружно захрапев. Я даже не стала накрывать их, небось мурашки не дадут им замерзнуть!

Сама же легла поближе к костру, хорошенько закутавшись в плащ, так как достаточно свежий ветерок, обещал прохладное утро.

Проснувшись довольно поздно, я обнаружила, что любители выпить ещё сладко спят. Я сходила к ручью за водой. Вернувшись, стала заваривать чай, набранными по дороге огненными ягодами. Вскоре закопошились Альдер и Тилль. Приняв сидячее положение, они принялись зевать и потягиваться.

— У меня такое ощущение, будто по мне протопал целый отряд стражников! — поделился самым сокровенным Тилль. — Оттоптали всё.

— Что-то мы как-то быстро угомонились. И выпили немного, — Альдер подозрительно поглядел на меня, а потом на три пустые бутылки, валяющихся у костра.

Я с непонимающим видом пожала плечами.

Альдер вытащил из сумки два эликсира и протянул один Тиллю.

— За здоровье! — произнес он тост.

— За успехи в личной жизни! — не понятно к чему ляпнул Тилль. Наверно стражники особенно хорошо оттоптали ему мозги.

Затем, эти двое стукнулись склянками и залпом выпили.

Мы молча пили чай.

«Интересные здесь боги! — размышляла я, дуя на горячий чай в кружке. — Эти Иннос и Аданос с большим чувством юмора. Надо же было придумать, сделать нас троих избранными. Неужели не нашлось более приличных кандидатур?»

— Марина! — голос Альдера вывел меня из задумчивости. — О чём это ты так размечталась?

— Да вот, думала о ваших богах.

— О ком?! — удивился Альдер.

— А мы то подумали, что ты влюбилась! — встрял Тилль.

— А есть в кого? — развела я руками.

Идиотский смех в ответ.

— Так что ты там о богах думала? — поинтересовался Альдер. — Надеюсь ничего плохого?

— Мне кажется, — начала я развивать свою теорию, — что мы не настоящие избранные, а просто так сказать, отвлекающий манёвр. Пока Белиар гоняется за нами, истинные избранники спокойно идут к цели.

— Но ведь ты из другого мира. И знак на руке имеешь! — напомнил Тилль.

— Ну и что? Если я прошла через портал, то и другой мог пройти. А знак можно любому налепить, было бы желание богов!

Над костром вновь повисло молчание.

Перед моим носом неожиданно появилась бабочка. Наверно её приманил аромат чая. Нежные крылышки, с удивительно ярким рисунком, мелькали у меня перед глазами.

«Ну не хватает ещё, чтобы она в кружку с кипятком свалилась!» — Подумала я и протянула руку. И это пёстрое чудо уселось на неё.

Внезапный порыв ветра снёс бабочку прямо на раскалённые угли. Крылышки моментально почернели и съёжились.

Вскрикнув, я выхватила несчастную, и, положив на ладонь, стала дуть на неё, будто это могло помочь…

Боже! Как жалко!

Бабочка лежала без движения, но вскоре я заметила, что обезображенные жаром