Он поставил поднос на стол, протянул Надежде одну из чашек и сел в кресло напротив.

Надежда пригубила чай. Собственно, это был не обычный чай, а удивительно ароматный, душистый травяной отвар. От первого же глотка по всему телу Надежды разлилось тепло, взгляд прояснился, все звуки стали отчетливее и громче, а краски – ярче.

– Ну и чай! – с восхищением и удивлением проговорила Надежда Николаевна. – Вы ничего запретного в него не подмешали?

– Только тибетские травы. Но я вам говорил, такого чая вы больше нигде не попробуете!

– Он наверняка целебный?

– Да, укрепляет сердце, очищает мысли, открывает энергетические каналы.

Надежда допила чай и поставила чашку на стол.

– Ну а теперь покажите то письмо, о котором вы говорили.

Надежда достала из сумочки пожелтевшую записку и положила ее перед священником. Тот внимательно осмотрел ее и только после этого начал читать – сначала про себя, беззвучно шевеля губами, при этом брови его удивленно поднимались все выше и выше. Дочитав до середины, священник взглянул на Надежду и спросил:

– Откуда у вас это?

– Ну вот, снова вопросы… Я надеялась, что вы сначала прочтете…

– Да, конечно, извините.

И священник начал читать монотонным негромким голосом:

– Милостивый господин, должен с прискорбием сообщить вам, что все пошло не по плану. После полуночи сторож, как и обещал, впустил нас в дацан, но, когда узнал, что мы хотим забрать «Царство света», воспротивился нашим намерениям. Я предложил ему еще денег из выделенных вами средств, но этот человек неожиданно заупрямился, грозил поднять шум, и тогда мой спутник его убил. Я был против, поскольку кровь невинного человека осквернила наши помыслы, но другого выхода у нас не осталось. Избавившись от помехи, мы нашли шкатулку с «Царством света» и вынесли ее из дацана…

– Что такое дацан? – перебила Надежда священника.

Тот поднял глаза на Надежду, и по его взгляду она поняла: он недоволен тем, что его прервали, тем не менее не проявил недовольства, а проговорил с истинно буддийской невозмутимостью:

– Дацан – это буддийский монастырь, и тот храм, в котором мы с вами сейчас находимся, – тоже дацан. Он основан в начале двадцатого века как молитвенный дом для немногочисленных буддистов, проживавших в Петербурге, – в основном бурят и калмыков, и чудом сумел сохраниться, несмотря на все ужасы минувшего века.

– Понятно. Извините, что прервала вас.

– Ничего.

Священник продолжил:

– Мы вынесли шкатулку с мандалой из дацана и отнесли в то место, о котором говорили с вами на прошлой неделе. Однако мой спутник вел себя весьма странно и подозрительно, и, хотя его рекомендовал известный вам человек, я решил на следующий день перепрятать «Царство света» в другое место. Однако он, должно быть, опередил меня. Когда я вернулся на следующее утро, шкатулка с мандалой пропала. Мои худшие подозрения подтвердились. Я отправился в тот дом на Петроградской стороне, где он квартировал, но его там уже не было. Квартирная хозяйка сказала, что он не возвращался со вчерашнего вечера. Тогда я осмотрел его вещи и нашел под матрасом черную шапку…»

На этом письмо заканчивалось, точнее, обрывалось.

– Так все же, как к вам попало это письмо?

– Я случайно нашла его под обложкой старой книги. Могу сказать вам, где я нашла эту книгу, но думаю, что это неважно. Выходит, это письмо связано с событиями столетней давности, когда из этого храма была похищена священная мандала.

– О, вы знаете об этом событии? Откуда?

– Прочла в старой газете.

– Да вы полны сюрпризов!

Вдруг священник насторожился: сначала прислушался к чему-то, затем вскочил, метнулся к шафрановой шелковой ширме, загораживавшей темный угол комнаты, и отдернул ее.

За ширмой прятался старик уборщик.

– Это вы? – возмущенно проговорил священник. – Что вы здесь делаете? Подслушиваете?

– Нет, милостивый господин, у меня такого и в мыслях не было! – Старик угодливо поклонился. – Я пришел, чтобы прибрать в вашей комнате, но увидел, что вы заняты, и не посмел мешать…

Священник справился с гневом и проговорил:

– Ладно, зайдите через час!

Старик снова поклонился и вышел.

Священник вернулся в кресло и продолжил:

– Стало быть, вы знаете, что больше ста лет назад из этого дацана была похищена ценнейшая древняя мандала. При этом был убит храмовый сторож… теперь, из этого письма, мы знаем, что сторож сам впустил грабителей, видимо, они его подкупили… но в последний момент переменил свое решение, за что и был убит…

– А нынешний уборщик не родственник того сторожа? Фамилия у него такая же.

– Надо же, вы и это знаете! Да, он – его правнук.

– Пожалуйста, расскажите, что это за мандала такая – «Царство света» и почему она так важна.

– Существует древняя легенда, что первую мандалу сотворил сам Сиддхартха Гаутама Шакьямуни, да будет вовеки благословенно его имя…

– То есть Будда, – вставила Надежда, чтобы показать священнику, что и она кое-что знает.

– Можно и так сказать, хотя это не вполне точно. Важно то, что монахи древнего тибетского монастыря сумели сохранить на протяжении веков – не саму мандалу, но ее рисунок, очертания. После них это уже никому не удавалось. Никто не мог повторить рисунок божественной мандалы, а «Царство света» – как раз и есть та самая тибетская мандала, которая несет на себе святой отпечаток Шакьямуни. Согласно легенде, мандала «Царство света» обладает чудесной силой, особенно в некоторые особые моменты…

– В полнолуние? – спросила Надежда, вспомнив разговор, подслушанный в «Сансаре».

– Не во всякое полнолуние, а только когда оно приходится на такое же расположение звезд, какое было в тот день, когда Шакьямуни познал просветление.

– Интересно! – протянула Надежда. – Вот еще что хотела вас спросить. Автор этого письма обратил особое внимание на то, что нашел в комнате своего подозрительного спутника черную шапку. Разве так важно, какой головной убор тот носил?

– Очень важно… – Священник помрачнел. – Очень важно и очень плохо. Черная шапка – это не просто головной убор…

– А что же?

– Дело в том, что в Тибете одновременно существует несколько разновидностей буддизма. Я не буду утруждать вас их подробным описанием, это заняло бы не один день, но существует самое простое и наглядное деление – «желтые шапки», «красные шапки» и «черные шапки». «Желтые» и «красные» – это последователи классического буддизма, направлений «большая колесница» и «малая колесница», а вот с «черными шапками» все куда сложнее. «Черные шапки» – это адепты древней тибетской религии бон, которая существовала в Тибете задолго до появления буддизма. Последователи бон утверждают, что их религии восемнадцать тысяч лет. Наверняка это преувеличение, но по крайней мере в шестом веке религия бон была очень широко распространена. Ее адепты поклоняются силам природы, древним демонам, а также обожествляют одного из основателей своей религии – Шекраба Миво.