свет, усиливая его энергией воды, озаряя им всю округу. Шатры и лавки, стоявшие кольцом у границ плато, никогда не зажигали свои фонарики – настолько здесь было серебряно и ярко. Теперь становилось понятно, почему озеро звали Непоколебимым: его гладь всегда была спокойная, застывшая, тугая, словно кожа из тончайшего отполированного металла, натянутая на бубен шамана.

Маг остановился, не в силах налюбоваться искрящейся красотой.

– Никогда не перестанет удивлять, – сказал он.

– Будто бы вода светится изнутри. Будто бы луна не на небе, а в озере. Будто бы озеро и есть луна, – добавил Холд.

– О вся нечисть мира! – воскликнул Хозил и хлопнул друга по плечу. – Какой ты все-таки нежный и романтичный! Это все старость, демон. Все старость…

– Замолкни, лекарь, – рыкнул Холд и продолжил спускаться, бросив через плечо: – Шатры раньше стояли ближе к кратеру. Плато словно увеличилось километров на пять в диаметре. Будто взрывом все палатки снесло, и озеро – в центре. Странные это дела.

– А вон, смотри, один шатер остался там, где остальные раньше стояли. Заглянем?

Когда они добрались до одинокого шатра, навстречу вышел осунувшийся торговец. Он подслеповато щурился, а на его руках были сплетенные из ниток браслеты. Демон сразу почувствовал исходящую от них энергию. Это были мощнейшей силы обереги. Такие вещи хороши для людей. Человека эти умело переплетенные нити могли защитить даже от смертельной болезни, излечить хворь и тем более уберечь от проклятий или заговоров.

– О путники, приветствую вас, – заунывно начал торговец. – Вот товар, какого не сыщешь…

– Мы свои, не старайся, – прервал его тираду Хозил. Торговец разочарованно вздохнул, а маг усмехнулся:

– Что, неужто так мало спроса на твои побрякушки, раз ты уже нечисть за клиентов принимаешь?

– Да какое там! – ответил торговец, встряхнув оберегами. – Это глаза меня подводят. А нити мои самые прочные! И с гарантией. Ведунья их заговаривает, супружница моя. Своим я тоже рад всегда. Да не свои здесь уже и не ходят, – северянин сник. – Страшно им тут. Вах.

– Вах?.. – непонимающе переспросил Хозил.

– Вах?! – недоверчиво вскрикнул Холд.

– Как есть вах, самый что ни на есть, – подтвердил торговец.

– Но их уже давно нет в нашем мире, – нахмурился демон. – Вах – одна из диких прототварей, что населяли Ночной Базар, когда тот только народился меж миров Мира, когда леса его были единой чащей, а нога первого торговца еще не ступила в эти темные древние земли.

– И мы так думали. Только вот вах снова в Ночном Базаре и отпугивает всех подряд, уж ни житья, ни торговли не стало.

– О чем вообще речь? – встрял Хозил.

– Маг, ты хоть немного историю родного мира знаешь? – спросил Холд.

– Я же говорил уже: не люблю древние байки. Других дел вообще-то полно. Я, на минуточку не демонкнигочей-сыч-шатерный, а трудоспособный лекарь, – вступил в пикировку маг. На самом деле он не так уж и не любил древние байки – а говорил так больше, чтобы позлить демона.

– Ну так слушай, трудоспособный ты мой. Вахи – крайне опасные существа, немного похожи на оборотней, только без перевоплощений, они всегда в обличии зверя. Вахи туповаты – волки поумнее их будут, – зато мощнее в разы. Я сам-то не видел, конечно: из книг знаю. Они вымерли задолго до моего нарождения в Ночном Базаре. Да что там, задолго до нарождения моей бабки.

– Я правильно уловил, что ваши эти вахи в разы мощнее оборотней, которые вообще-то… самые мощные… были? – уточнил Хозил.

– Именно. И в разы агрессивнее.

– Чудненько! – резюмировал маг. – Уходим!

– Но как же… – проскрипел торговец, всплеснув оберегами.

– Лекарь шутит. Где ваш вах?

– Лекарь не шутит! – взвизгнул Хозил, но Холд задвинул его себе за спину одним сильным движением огромной руки и повторил вопрос:

– Так где он?

Торговец махнул рукой в сторону озера:

– Как только луна начинает темнеть и отражение ее в озере тускнеет, так сразу и появляется.

– Но откуда? Тут ни леса, ни укрытия. Не может же огромный вах бесследно спрятаться в Ночном Базаре?

– Не может. Но он будто и не прячется. Просто… появляется, а потом – как луна силу набирает – исчезает, будто и не было, будто серебряного света боится…

– Боится – это верно. Книги говорили, вахи и вправду предпочитали темноту, особенно – темноту леса. Но в лесу особо-то не прокормишься, там крупной добычи нет, может, только гарпия какая залетная, поэтому со временем твари стали совершать набеги на окраины Ночного Базара. Наша же нечисть довольно быстро научилась колдовать от них защиту – кто песок, по-особому пахучий, вокруг шатра насыплет, кто невидимым энергетическим куполом дом обнесет. В итоге вахи совсем обезумели от голода и начали поедать друг друга. Так и вымерли.

Хозил тем временем вышел из-за спины Холда. Он ощущал груз ответственности, хотя до сих пор, наверное, и не смог бы точно сформулировать за что. Иногда ему казалось, что спасение Ночного Базара и вправду лежит на его плечах. В конце концов, только он и демон были в курсе происходящего – так кому, если не им, побороться за этот мир?

– Давай найдем этого ваха и разделаемся с ним, – сказал маг как бы в пространство, все еще находясь в собственных мыслях. Странным образом он чувствовал, что эта ужасная сделка с кицунэ, которой он был напуган и опустошен, словно сделала его сильнее и храбрее. Да, он поступил с возлюбленной отвратительно. Да, она имеет право желать поквитаться с ним. Но прошло столько лет, что даже лекарь изменился. Ему стыдно за тот разрыв и то малодушие, но он больше не может позволить этим чувствам определять его жизнь. Убегая из шатра лисицы, он остановился под одернутым пологом, обернулся и сказал:

– Прости, Умэ. Прости мою трусость. Я любил тебя так, как никого не полюблю. Ты не знала, но я убил ради тебя. Я не хотел, чтобы тебе было больно, но обрек тебя на страдания. Однако нужно остановиться. Тебе – в твоей мести и мне – в моей ненависти к себе. Прости, любимая. И прощай.

Он уходил не оглядываясь и слыша – даже будто бы спиной ощущая – ее полный злобы и горя крик, неисчерпаемо долгий. Но Хозил сделал свой выбор. А она – свой.

Демон посмотрел на задумчивого мага и будто увидел его заново – таким уверенным и готовым на все тот выглядел.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – уточнил Холд.

– Кажется, да. Возможно, появление ваха связано с брешами. В любом случае тянуть нельзя.

Холд коротко кивнул. Кое-что его