усилий стоило не пасть в том бою. Даже если демон – спасибо кулону и Казу – вызовет свое истинное обличье, вах все равно будет больше и выше. Раза в три.

– Будто бешеный бес из бездны, – добавил Холд.

Но удирать, как выразился маг, уже не имело смысла. Вах учуял их.

– А теперь что? – спросил Хозил, инстинктивно заводя руку назад, к своему поясу, увешанному мешочками.

Демон усмехнулся, оскалившись:

– Сражаться, – и поднес свой кулон к губам, что-то шепча.

Хозил ждал этих слов и нырнул пальцами в один из мешочков с порошком. Глядя на рычащего ваха, он мысленно напоминал себе, что у него хватает магического опыта, хоть и не боевого. К тому же рядом – могущественный демон, при котором теперь вся его энергия. Эти мысли оборвались, когда могущественный демон крикнул:

– Мой кулон… не работает!

– Что?!

И в этот же миг вах прыгнул. Он был довольно далеко, но с учетом его внушительных размеров и мощных лап приземлился сразу рядом с демоном, сбив его с ног и обдав слюной. Тварь замахнулась, но маг проскользнул вперед и, выкидывая щепоть из пальцев, попал порошком из чертополоха и сирени прямо в цель. Голубой огонь глаз ваха то ли налился кровью, то ли покраснел от лекарства, ставшего боевым снарядом. Зверь взвыл, потом заскулил, начал тереть лапой, поднятой для удара, глаза, поджал свой зеленый хвост и, повизгивая, убежал обратно к озеру.

Холд, кряхтя, поднялся и принялся вытирать лицо подолом рубахи, а потом, болезненно морщась, сжал локоть.

– Будет синяк, – посетовал он.

– Зато в цвет твоей кожи.

Демон с неодобрением зыркнул на Хозила.

– Вылечу я, вылечу! – пообещал маг. – Лучше скажи, что, кусайте меня люди, с твоим кулоном?

– Сам не знаю. Я произнес заклинание, но камень не вспыхнул… И энергия не напитала меня.

– Стоп. А почему ты тогда не помер?

– Самого наличия кулона, его контакта с моей кожей достаточно, чтобы мои силы перестали утекать и вернулись к нормальному уровню. Чтобы именно наполниться энергией – для обращения в истинное обличье, например, – нужен обряд, но почему-то ничего не происходит.

– А ты все правильно делаешь? Может, забыл чего? Времени-то прошло… шутка ли… – Наткнувшись на каменное лицо Холда, маг остановился. – Ладно. Может быть, пребывание в человеческом мире сломало его?

– Я не знаю. Не слышал о таком.

– Но и демонские кулоны обычно не теряются среди людей, правда?

Холд вздохнул.

– Вообще неутешительно, – прокомментировал Хозил и вздрогнул от вновь раздавшегося рыка. – Быстро он пришел в себя…

Вах, как огромная страшная лошадь, мчался к ним, кроваво сверкая словно оплавленным глазом.

– Ты рассердил его, – с упреком произнес Холд.

– О да, зато спас твое туловище, неблагодарный старикан.

Вах, кажется, был дьявольски разъярен. Про себя демон отметил, что слюны у чудища стало еще больше. Холд выпустил когти и достал из ножен, заблаговременно пристегнутых к поясу, серповидный клинок. Как знал, что пригодится.

– Отвлеки его, – попросил он мага и быстро побежал навстречу ваху, отчетливо слыша слова проклятия в свой адрес. Хорошо, что Хозил был всего лишь магом-лекарем, а не ведьмаком, а то демона бы уже скрутили смертные корчи.

«Итак, теперь я приманка», – извергнув ругань до конца, смиренно подумал Хозил, пообещав себе позже обязательно отомстить треклятому демону. За пустив руку за пазуху, просунул пальцы во внутренний карман жилета и вытянул из пучка сухой травы корень ларбиса. Скатав из него шарик размером с куриное яйцо, он прошептал над ним заговор, которому научила его одна ведунья в обмен на уникальное снадобье. Шар затвердел, став прочнее камня. Хозил мысленно придал ему энергии меткости, хорошо замахнулся, прицелился и метнул прямо в оплавленный и расчесанный глаз. Вах взвыл и, мотая головой, закружился от боли на месте. Демону этого было достаточно: как только зверь издал очередной гортанный рев, Холд подпрыгнул как можно выше. Но клинок ударился будто не о живое тело, а о броню и, вылетев из руки демона, со звоном упал на землю. Холд остался висеть в районе плеча ваха, крепко схватившись рукой за твердый шипастый клок шерсти. Болтаясь на кружащей твари, демон подтянул ногу, выхватил из засапожных ножен малый ятаган, быстро зажал лезвие зубами, чтобы помочь себе держаться и второй рукой. Зверь брыкался и верещал, израненная об игольчатую шерсть ладонь Холда скользила от крови. Он напрягся всем телом и закинул себя выше, подтянулся, расцарапывая себе тело, и в итоге оказался сверху шеи ваха, оседлав его, как бешеного быка. Демон схватился за ятаган, но зверь с чудовищной силой мотнул головой, и оружие выскользнуло из окровавленной руки.

– Нож! – заорал Холд в пространство, не видя, где Хозил.

А ятаган между тем воткнулся в землю у правой ноги мага. Он замер от ужаса, представляя, что лезвие могло запросто отсечь ему половину стопы. Сверху доносился рев ваха вперемешку с рыком демона. Хозил неумело поднял клинок за эфес.

– Лови! – донеслось до Холда, и тот на одних инстинктах совершил полуоборот корпусом и поймал ятаган за лезвие, уже не обращая внимания на боль. Он вонзил нож в шею ваха, справа под челюстью, – туда, где у человека находится сонная артерия, а у этой огромной прототвари – сердце. Демон раздвинул ногой толстую шерсть, в глубине увидел тонкий проблеск коричневатой кожи и как можно глубже вогнал туда ятаган. Сил держаться не осталось, и он разжал пальцы: падение, удар, темно в глазах. А дальше…

– Идиот проклятущий! – запричитал испуганный Хозил.

– Не забывай, что говоришь с демоном, – прохрипел Холд.

– Да-да. С демоном, чей кулон силы повредился за время странствия по миру людей, – хмыкнул лекарь.

Глаза демона снова закрылись. Хозил, смазав руки пыльцой чертополошного стремглавника, придающей мышечную силу на пару минут, оттащил его подальше, а сам вернулся туда, где остался вах. Холд нанес почти смертельное ранение, зверь свалился – и, пожалуй, истек бы кровью под медленно затухающее биение проколотого сердца, но Хозил не хотел рисковать. Он снял с пояса совсем крохотный мешочек, который выменял у одной знакомой чародейки, чтобы добавлять изысканности своим овощным рагу и вымачивать в соляном растворе растения для некоторых снадобий. Из книжек, которые он все-таки иногда читал, Хозил помнил, что для окончательного упокоения вырвавшихся из подлунного мира прототварей нет ничего лучше фиолетовой каменной соли – которая, к сожалению, на здоровых особей не произведет никакого эффекта. Лекарь высыпал на ладонь все содержимое мешочка и, посмотрев, как переливаются кристаллики в свете темной луны, мысленно попрощался с так и не приготовленными рагу.

Он осмелился подойти достаточно близко