Учтиво поблагодарив Лену за услугу, Ковалев вышел и, уже стоя у своих ворот, увидел, что соседка прощается с гостями. Сделав вид, что его очень интересует лужайка перед домом, и до глубины души презирая себя за это, Алексей принялся наблюдать за развитием событий. Но ничего особенного не произошло. Старший парень, не оборачиваясь, пошел по улице вниз. Младший несколько отстал, прощаясь с Рогдаем. Он долго чесал ему за ушами, затем, присев на корточки, позволил себя облизать и, напоследок потрепав пса за загривок, помчался со всех ног догонять старшего брата. Лена, вспомнив про письмо, окликнула стремглав убегающего мальчишку:

— Илья, подожди секунду. — Она вышла к дороге. — Ты когда мой портфель нашел, из него ничего не выпало?

— Нет, Елена Максимовна. Я вокруг все оглядел, если бы что лежало, я бы заметил. Он шибко грязный был, но я побоялся его мыть, отнес Вере Семеновне.

— А что же не сразу ко мне?

— Я не знал, вы на старой или на новой квартире, да и к ним мне ближе.

— Ты у нас известный лентяй, — засмеялась Лена. — Хорошо, спасибо тебе и за это.

— Елена Максимовна. — Ильюшка, набычившись, смотрел в землю. — А где вас так классно драться научили?

— Драться не драться, а защищаться я умею. И научил меня один офицер-десантник. Только прошу, ради бога, забудь про это. Договорились?

— Договорились. — Ильюшка на прощание махнул рукой и скрылся за косогором.

Алексей прослушал весь разговор слово в слово.

Что-то тут интересное произошло еще до их знакомства. И подруга ее намекала, и мальчишка интересуется. По всей видимости, Елене свет Максимовне действительно палец в рот не клади. Паренек, вне всяких сомнений, без ума от своей учительницы. Ну что ж, еще одна грань ее характера нечаянно приоткрылась перед ним.

«Интересно, кому это она рога обломала?» И тут он вспомнил угрюмое лицо недавнего гостя соседки и хорошо заметные украшения под его глазами.

Решив разобраться во всех тайнах мадридского двора в самое ближайшее время, Алексей завел машину. Уже отъезжая, разглядел, как худенькая высокая фигурка женщины в сопровождении черного, с белой манишкой пса скрылась в доме.

Итак, письма Ильюшка не видел. Лена набрала Веркин номер телефона. Трубку поднял Герман. Он явно обрадовался ее звонку. Весело поприветствовав ее, поинтересовался, чем она сегодня занимается, и предложил заехать за ней. Оказывается, всем семейством они решили навестить Абсолюта и посумерничать под шашлыки и хорошее вино. Лена, сославшись на усталость, отказалась, и тут же в трубку затрещала Верка:

— С чего это ты так устала? Мы же не землю едем копать, а развеяться немного. Герман весь день по району мотался, мы тоже не баклуши били. Можно подумать, у тебя там семеро по лавкам. Собирайся сей момент.

— Вера, помолчи секунду, а то я опять забуду, зачем тебе звонила.

— Молчу, молчу, говори давай!

— Видишь ли, в моем портфеле, когда его Ильюшка принес, должно было быть письмо от отца. Я все просмотрела, но его не нашла.

— Велика беда, новое напишет. Нет, я в портфель не заглядывала, только сверху его отмыла. Да и зачем мне твое письмо?

— Я так и думала, но не могло оно случайно где-то выпасть?

— Вряд ли, мы же его на машине привезли. Да не огорчайся ты, скоро новое пришлют. Все новости и узнаешь.

— Ладно, спасибо вам за все. Не сердись, но с вами я поехать не могу. Хочу помокнуть в ванне, да и по дому работы невпроворот.

— Ну, это ты зря. Герман от нетерпения копытом землю роет. Скажи мне по секрету, — Верка перешла на шепот, — он тебе хоть чуточку понравился?

— Понравился. Прекрасный человек.

Верка сердито фыркнула в трубку:

— Как человек он тебе понравился или как мужик? Выражайся яснее.

— Вера, это моя проблема, кто и как мне нравится. Отстань от меня, пожалуйста!

— И отстану. Но напоследок тебе, подруга, скажу: через пару годиков начнешь себе локти кусать, да поздно будет! — И Верка в сердцах бросила трубку.

Прошло более трех часов, пока Лена полностью навела порядок в гостиной, спальне и мансарде. Остальные четыре комнаты стояли еще пустые. В них она сложила неразобранные коробки и ящики с вещами не первой необходимости.

Понежившись в теплой ароматной воде, она взглянула на часы. Через пятнадцать минут, закутавшись в длинный пушистый халат, с ногами забралась в кресло и устроилась перед телевизором. На низком столике перед ней стоял высокий стакан с соком, лежало несколько крупных зеленых яблок.

Дожидаясь, пока кончится надоедливая реклама, она надкусила одно из них и тут же вспомнила, как Сергей привез откуда-то картонную коробку, полную точно таких же яблок. Ночью, обнаженные, разгоряченные любовью, они грызли их, стараясь не хрустеть и громко не хохотать. Сережа, опрокинув ее на постель, вновь принялся целовать, и губы его были сладкими от яблочного сока. Раздвинув ей ноги, он водил языком по самому сокровенному местечку и вдруг прошептал: «Ленка, а ты ведь яблоком пахнешь!» Передача тем временем началась, и Лена решительно отогнала воспоминания. На экране отец с еще более поседевшей шевелюрой, в демократичном клетчатом пиджаке допрашивал какого-то депутата на предмет его горячей любви к народу. Шла очередная встреча в клубе «У Максима». Каверзные и остроумные вопросы Максима Максимовича Гангута то и дело ставили в тупик его собеседника. Но бывший номенклатурщик тоже был не лыком шит. Наученный за многие годы гладко говорить обо всем и ни о чем, он отвечал на вопросы довольно складно и быстро. Наблюдая за словесной схваткой, Лена от души забавлялась над попытками отца раскрутить и заставить говорить нормальным русским языком человека, закодированного прежней системой. Но досмотреть, чем же закончится поединок, она так и не смогла. Под окном послышался шум мотора. Лена выглянула на улицу и ахнула.

Прямо у ворот стоял Максим Максимович Гангут, ее дорогой папенька собственной персоной. Он помогал выйти из машины миниатюрной пожилой даме в белых брюках и розовом пиджаке. Рогдай, прижав уши, настороженно взирал, как его молодая хозяйка с распущенными, еще влажными волосами, путаясь в длинном халате, босиком выскочила из дома и несется навстречу высокому незнакомому мужчине.

— Папка, откуда ты взялся? Почему не сообщил, что приезжаешь? — Лена с радостью бросилась отцу на шею.

— Как? — Максим Максимович отступил на шаг. — Ты что, до сих пор моего письма не получила?

— Боюсь, папа, — Лена, как Чук и Гек в похожей ситуации, виновато опустила глаза, — я письмо твое потеряла, не успев его прочитать.

— Узнаю свою дочь. — Отец довольно усмехнулся, оглядывая ее со всех сторон, и шутливо зацепил за ключицу пальцем. — И костей у тебя не убавилось. Видно, деревенский воздух тебе тоже не впрок.

— Так это и есть ваша дочь, Максим Максимович? — Попутчица отца дружелюбно смотрела на нее.