– Мосул, – выйдя из-за кустов, Иван, не спеша, зашагал к ручью. – Вот уж не ждал, не гадал тебя здесь встретить.

Девчонка сверкнула синими своими глазищами:

– Ибан? Ты как здесь?

– Пробираюсь в Бурсу, – уклончиво ответил тот. Ему на миг показалось, что Мосул явно испугана. Неужто и в самом деле следит?

– А я сбежала, – со смехом призналась она. – Вот взяла – и сбежала. Ну, сам посуди, зачем мне возвращаться в Тебриз, в котором эмир повелел сровнять с землею все майхоны? Что там, помирать со скуки? Да и не заработаешь… хотя, конечно… Впрочем, здесь все равно веселее. Ой, смотри-ка! – она вдруг быстро набросила на себя накидку. – Кажется, бежит сюда кто-то!

Иван едва успел спрятаться за смоковницу, как мимо пронесся целый отряд грозно размахивающих саблями охранников и слуг. Следом за ними бежали и прочие караванщики, и даже беженцы, в том числе и Саид.

– Что случилось? – высунувшись из-за смоковницы, Иван сграбастал парня за шиворот. Материя треснула, разрываясь по шву…

– Ой, – Саид остановился. – Это ты?

– Что за шум, а драки нету? – осведомился Раничев. – Неужто, гулямы Хромца все же решились напасть на Мосул?

– Э нет, – юноша засмеялся. – Дело куда как хуже!

– Хуже?! – Иван вдруг пожалел, что выбросил пистолет. Впрочем, патронов к нему все равно не было.

– Видишь ли, кто-то угнал всех приготовленных на продажу лошадей, – пояснил Саид. – Потому тут такая спешка. Стражники говорят, какие-то люди все время скакали позади каравана. Попутчики… Ты не видал Исфагана? Куда-то он запропал.

– Нет, не видел, – Раничев смотрел на бегущих людей и думал. Кажется, он мог бы сейчас с уверенностью сказать, куда делся Исфаган-чеканщик. Чеканщик ли? А Мосул – где она? Успела уже свалить куда-то, шпионка. Хотя, может, и не врет – действительно, убежала. Гм… Непонятно все это, а потому – опасно. Хорошо бы досконально все выяснить… или свалить отсюда побыстрее, подальше от синих глазищ «пэри».

Никого не стесняясь, пожелтевший от злости Кривой Абдулчак стоял прямо посреди двора караван-сарая и гнусно ругался, призывая на головы похитителей самые страшные кары. Лошади – особенно боевые и беговые, а таких и украли, – стоили дорого.

– Исчадия Тьмы, вах! Порожденья шайтана! Что б вытекли ваши нечестивые глаза, чтоб вы харкали кровью, что б изглодали ваши кости злобные шакалы пустыни! – голосил Абдулчак, не обращая внимания на успокаивающего его хозяина постоялого двора – кругленького улыбчивого толстяка в засаленном халате и тюрбане из дорогой ткани. Звали толстяка Ибрагимом.

Посланные в погоню воины – охранники каравана – вернулись не солоно хлебавши и теперь смущенно переминались с ноги на ногу. Ну, не нашли, не догнали, что тут скажешь? У разбойников сто дорог – поди, отыщи нужную.

Поголосив и велев хорошенько высечь нерадивых слуг – нашел крайних, – Кривой Абдулчак скрылся в караван-сарае. Вкусно запахло пловом.

– Поесть бы, – Саид потянул носом воздух. – Что-то в этот раз караванщик не спешит угощать. Хоть бы лепешек кинул.

Лепешек хозяин каравана кинул. Черствых, ближе к вечеру, и – одну на четверых. Саид с Раничевым оставили кусочек шляющемуся неизвестно где Исфагану-чеканщику. Иван, правда, сильно подозревал, что не стоило тому ничего оставлять, но своими подозрениями пока делиться с Саидом не стал, к чему? Самому бы хоть в чем-нибудь разобраться.

– Ла иллаху Ллаха-а-а-а… – начинался закатный намаз.

* * *

Отойдя в сторону, Иван прислонился спиною к старому тандыру – глиняной печке для выпечки таких же лепешек, какую только что съели. Здесь, в тени, было ничего, жить можно. Не очень-то прохладно, правда, но и не на солнцепеке. Не нравилась Ивану эта нечаянная встреча с Мосул, да и караванщик, честно сказать, не нравился. И чего ему, спрашивается, беженцев с собою тащить? Благодетель выискался. И Мосул… Вот бы поговорить с ней, выспросить кое-что поподробнее.

– Вот ты где, – уселся рядом Саид. – А Исфагана так нигде и нету.

– Тебя о нем кто-нибудь спрашивал? – Раничев повернулся к парню.

– Нет, – удивленно отозвался тот. – А что, должны?

– Спросят, – уверенно кивнул Иван. – Вот, немного уляжется все, начнут рассуждать – и спросят. Тебя палками часто били?

– Вообще еще не били, – ничего не понимая, Саид изумленно хлопал глазами. – А что?

– Будут, – усмехнулся Иван. – Обязательно будут, если… Впрочем, сегодня – уже вряд ли. – Он посмотрел на быстро темнеющее небо. – Ты вообще, дорогу на Мосул знаешь?

– Нет.

– Плохо. Ладно, давай-ка спать, – Раничев вытянул ноги.

– Неудобно здесь, – поерзав, признался Саид.

– Вот и хорошо, что неудобно, – Иван тихонько засмеялся. Он пока так и не придумал, как отыскать Мосул. Но и спать не собирался – мало ли что? Слишком уж много совпадений, да и вообще… В свете последних событий хорошо бы как можно скорей унести ноги. Знать бы только – куда идти. Ночью – в лапы разбойников. Рвануть под утро – пусть даже в обратную сторону – иначе завтра начнут пытать: куда, мол, подевался ваш уважаемый землячок-чеканщик. Вот, блин, позвал на свою голову… Впрочем, без него еще неизвестно, как бы все было. Интересно будет встретиться невзначай утром с чеканщиком и его дружками… Ага, здесь они, как же! Иди, дожидайся. Давно унеслись на лихих конях. Краденых, между прочим…

Тандыр располагался в дальнем углу двора, почти у самой ограды из обмазанного глиной камыша. С противоположного угла – от уборной – остро несло нечистотами. Да уж – выбрал местечко. А Саид, между прочим, спит, подложив под голову снятый халат. Ишь, сопит даже. Раничев усмехнулся и замер, услыхав чьи-то легкие шаги. Юркая тень пробежала по двору, вскочила на соседний тандыр и тихо спросила в темноту:

– Вы здесь?

– Здесь, – тут же отозвались из-за ограды. – Надоело уже ждать.

– Терпите, скоро уже. Хорошо, что пришли вовремя. Пойду, скажу хозяину.

Иван напрягся… Судя по голосу…

Фигурка спрыгнула с тандыра… Чуть ли не в объятия Раничева! Черт побери – и впрямь девка! Иван откинул чадру – яркая луна отразилась в рассерженных синих глазах.

– Мосул?!

– Ибан! Я… Я искала тебя. Наконец-то… Что ты здесь делаешь?

– Да услыхал чей-то голос, дай, думаю взгляну, кто там спать мешает. Смотрю – ты.

– Я знала, что тебя здесь встречу, – теряя всякую логику, отозвалась девчонка. – Иди же сюда, ну…

Иван почувствовал на губах соленый вкус поцелуя. А девочка времени зря не теряет! Руки его, словно сами собою, снимали с девчонки одежду. Ах, до чего же у нее приятное тело…

– Погладь мне грудь, – тяжело задышала Мосул. – Нет, не так. Нежнее… А теперь подожди, я обопрусь на тандыр… Ну… Ну же…