Это грозило Иерусалимскому королевству новыми потерями. Войско Нур ад-Дина нужно было остановить, чтобы после смерти Раймунда оно не отправилось в поход на Антиохию. Балдуин и его мать королева Мелисенда попросили тамплиеров о помощи, и орден отправил в королевскую армию сто двадцать рыцарей и около тысячи «хорошо вооруженных оруженосцев и сержантов». Те отправились на север, писал Андре де Монбар, взяв с собой семь тысяч акрских безантов[210] и тысячу иерусалимских безантов для финансирования кампании[211].

Достигнув Антиохии, христиане были остановлены мусульманами, прибывшими из Иконии (современная Конья в Турции) и Хорасана (восточная Персия), и теперь находились в отчаянном положении и нуждались в срочном пополнении запасов и подкреплении. «Мы пишем, чтобы просить вас без промедления вернуться к нам», – обращался Андре к Эверарду.

Письмо Андре де Монбара рисует мрачную картину положения христиан, противостоявших Нур ад-Дину в Антиохии. Но также оно показывает, каково было положение тамплиеров в Иерусалимском королевстве. От них ожидали, что они будут моментально давать военный отпор врагу, где бы тот ни решил нанести удар по одному из трех оставшихся государств крестоносцев – Иерусалиму, Триполи и Антиохии.

Именно поэтому в ведение тамплиерам стали передавать крепости: базируясь в них, братья ордена могли охранять наиболее уязвимые участки христианских земель. Одна из таких крепостей и была построена на вершине холма в Газе. «Когда она была полностью завершена, – писал Гийом Тирский, – ее по всеобщему согласию передали навечно рыцарям Храма вместе со всей прилегающей местностью. Отныне братья, отважные и доблестные воины, должны были исправно и разумно оборонять ее»[212].

В этих словах содержится похвала тем более высокая, что исходила она из уст Гийома Тирского. Священнослужитель, ученый, участник крестовых походов, Гийом родился в Иерусалиме около 1130 года и учился в школе при церкви Гроба Господня, совсем рядом с домом тамплиеров. Затем продолжил образование в Париже и Болонье – в двух ведущих университетах Европы, – после чего вернулся на Восток, чтобы служить церкви. Со временем он стал архидиаконом, а потом и архиепископом Тирским – выше него стоял только патриарх Антиохийский. Друг королей, собиратель слухов и влиятельный политический игрок, Гийом Тирский написал несколько книг, в том числе историю арабов со времен пророка Мухаммеда. Примерно с 1170 года он вел обширную хронику христианского Востока под названием Historia rerum in partibus transmarinis gestarum («История деяний в заморских землях») – из ее названия следует, что она была предназначена для чтения в образованных кругах европейских королевских дворов и университетов.

Гийом, так же, как и многие представители западной церкви, не поддерживал саму идею духовно-рыцарских орденов. Но особенно он не доверял тамплиерам и в своей хронике редко упускал возможность усомниться в благородстве их намерений. Однако в случае с Газой факты были налицо: едва став хозяевами крепости, тамплиеры настолько эффективно отбили атаку Фатимидов, что нападения прекратились. Крепость была, по сути, первой линией обороны на самом юге Иерусалимского королевства, аванпостом латинян, за которым начиналась вражеская территория. Орден понимал, для чего его братья находятся в Газе, и делал все, что от него требовалось.

* * *

Новая крепость была построена ради расширения зоны христианского влияния на юг. Газа находилась на самом краю владений латинян, южнее Яффы, Иерусалима и, самое главное, Аскалона, хорошо укрепленного города, все еще верного Фатимидам. Аскалон стоял на продуваемой всеми ветрами дороге, идущей вдоль побережья, и был удобной базой для нападений на земли христиан. Кроме того, он надежно защищал от королей Иерусалима Египет. Завоевание Аскалона позволило бы франкам укрепить свою безопасность и дало бы возможность продвигаться в направлении Синайского полуострова. Еще во время Второго крестового похода, как до, так и после провала осады Дамаска, Аскалон рассматривался как возможная цель. Тогда эту идею отбросили, но теперь казалось все более очевидным, что город может – и должен – быть взят. Прошло три года, прежде чем молодой король Балдуин III смог вернуться к плану по захвату Аскалона: прежде он был занят борьбой за власть со своей матерью, которая не желала уступать ее повзрослевшему сыну. Но строительство новой крепости означало, что поход на Аскалон вот-вот начнется.

Присутствие тамплиеров в Газе отрезало Аскалон от Египта, сделав прибрежную дорогу небезопасной для войск Фатимидов. Теперь шиитский халиф, находящийся в Каире, мог отправить в Аскалон подкрепление только морским путем, и положение города осложнялось тем, что он не имел защищенной гавани – беспрепятственно высадиться на его песчаный берег можно было только в хорошую погоду[213]. Крепость в Газе замкнула кольцо крепостей вокруг Аскалона, которые строились в течение полутора десятилетий.

В сорока километрах на восток от Аскалона стояла Бет-Гибелин, крепость среднего размера, построенная около 1136 года и переданная рыцарям-госпитальерам[214]. На небольшом расстоянии к северу от нее были еще две крепости, защищавшие южные границы королевства, – Ибелин и Бланшгард, построенные в 1141 и 1142 годах соответственно. Каждая по отдельности и все вместе они недвусмысленно свидетельствовали о намерении франков медленно задушить Аскалон этой каменной петлей.

* * *

25 января 1153 года под изогнутыми полукругом стенами Аскалона, защищавшими его с суши, появился флаг со знаком креста. Он означал прибытие двадцатидвухлетнего короля Балдуина III и его армии христиан, жаждущих крови защитников города[215]. С войском прибыли влиятельные бароны, высокопоставленные служители церкви и опытные военачальники, и все они осматривали укрепления, высившиеся перед ними, в то время как их люди ставили шатры и обустраивали лагерь, поделенный на две части. Среди этой толпы был и многочисленный отряд тамплиеров.