— Отлично. — Мия не смогла скрыть энтузиазма в голосе.

— Приятно видеть, как растет твоя уверенность.

«Благодаря тебе», — подумала она.

— Это все твоя заслуга, Мия. Только в собственной душе ты можешь найти силы. Никто другой тебе не поможет. Что это? — Рэм обратил внимание на смятую газету на ночном столике.

Мия замерла в ужасе. И тут же расслабилась, увидев выражение его лица.

— Ты изучала первую полосу. И что думаешь?

— Если честно, ничего, — призналась Мия, неуверенная, хочет ли слышать правду о Рэме, стоящем рядом с торжественно выглядящей девушкой и отцом Лейлы.

— Этот снимок сделан некоторое время назад, на годовщину смерти Лейлы.

И тут Мии стало плохо.

— Мне так жаль, я не знала…

— Откуда ты могла знать? Он сел, а она слезла с кровати, все еще замотанная в простыню.

— Я обещал семье Лейлы выразить мое соболезнование, — сказал Рэм ей в спину. — И прежде чем ты убежишь с мыслью, что сестра Лейлы займет ее место, позволь заверить тебя, что этого никогда не случится. Я не хочу ее. Я хочу тебя.

Мия замерла.

— Я не приму всех традиций. Я хочу оставить лучшие из них и совместить их с новыми. Мия! — окликнул Рэм, проводя пальцем по ее ладони. — Может, ты вернешься в постель?

Ей не хотелось быть игрушкой. Мия испытывала к Рэму серьезные чувства.

— Хорошо, но никакого секса, — предупредила она.

— Но я же тебе все объяснил.

— Да, но ты обращаешься со мной как с игрушкой. Приходишь, только когда у тебя есть время.

— А я думал, тебе нравится, когда я играю с тобой.

Поймав ее за руку, Рэм прижался к ней губами, заставив Мию растерять все мысли, все слова.

— У тебя совсем нет совести? — спросила она.

— Нет. Мия чувствовала тепло Рэма, пряный запах его тела, и ее тело уже горело в ожидании его прикосновений. Она чувствовала запах мыла и знала, что его волосы все еще влажные… Но решение принято.

Она забралась обратно в постель.

Рэм хмыкнул, когда Мия устроилась на подушке.

— От меня не ускользнуло, что ты все время кутаешься в простыню, — промурлыкал он.

— У меня завтра много работы, Рэм. И кому-то из нас надо посмотреть сны.

— Не тебе, — пробормотал он, перебирая ее локоны.

— Рэм…

— Ты хочешь, чтобы я изменился?

— Почему бы нам не поговорить? Расскажи, как прошел твой день.

— Мы похожи на пожилую супружескую пару?

— Нет. На друзей, которые заботятся друг о друге и хотят разделить и хорошее, и плохое.

— Говоря о плохом. Ты правда хочешь отношений без секса?

— Это не так уж плохо. Просто по-другому.

Он рассмеялся:

— Ты все продумала?

— Не совсем.

— Да уж… — сухо ответил он. — А что сможет заставить тебя передумать?

— Старомодное ухаживание, возможно, подойдет.

Рэм хмыкнул:

— Например, если кто-то будет читать тебе стихи?

— Ты издеваешься? — подозрительно посмотрела на него Мия.

— Ни капли. Разве я умею издеваться?

— Любовь! Коль мы могли б с судьбой договориться… — начал Рэм декламировать:

И жалостную суть вещей объять и обуздать,

Мы бы не дали миру вдребезги разбиться,

Но в унисон желаньям сердца его смогли б создать.

Омар Хайям, — самодовольно добавил он. — То, что нужно.

Мия не моргая смотрела на него.

— Тебе стоит читать больше поэзии, — заметил Рэм.

— А тебе стоит вернуться к себе. Кажется, твоя голова перегрелась.

— Как и остальные части тела, — пожаловался он. — Но раз ты мне не поможешь с этим…

— Не помогу?! — Мия взорвалась. — Именно так. Я не какая-то игрушка с вечным двигателем.

— Но ведь это правда, — не согласился Рэм, бессовестно улыбаясь.

— Прочь отсюда! — выкрикнула Мия, обрушивая подушки Рэму на голову.

— С удовольствием. О! Я запланировал на завтра — то есть на сегодня — мероприятие для нас с тобой, так что мы сможем начать, согласна?

— Начать что?

— Наши ухаживания…

Мии показалось, или в голове заиграл свадебный марш? Или это тревожная сирена? Рэм это серьезно? Хм. Время покажет.

— И как будет выглядеть это ухаживание? — подозрительно поинтересовалась Мия. Никто никогда всерьез за ней не ухаживал.

— Мы пойдем на прогулку. Полюбуемся пейзажем. Будем смотреть на закат, друг другу в глаза. Можем немного попеть.

— Если ты думаешь, что я спокойно вынесу, как ты выкрикиваешь по дороге все гимны команды по регби, которые выучил в школе…

— Ладно, никаких песен о регби, — согласился он. — Понимаю, нужно как следует все распланировать.

Мии пришлось уткнуться в простыню, чтобы скрыть улыбку.

— Никто не говорил, что у тебя серьезные планы на меня, — пробормотала она.

— И никто не говорил, что ты теперь фригидна.

— Но я…

— Не фригидна? — Рэм приложил палец к ее губам. — Тебе придется это доказать. — И он отвернулся. — Спокойной ночи, Мия.

— Что? — Она села в постели, забыв все свои мысли о скромности и целомудрии. — И куда ты идешь?

— Нужно кое-что организовать. — Остановившись у двери, Рэм, словно заманивая, улыбнулся. — Я должен был подумать об этом раньше. Завтра, Мия…

— Ты…

«Не можешь меня оставить», — хотела сказать Мия. Но конечно же он мог.

В это утро Рэм постучал к Мии, предложив «снять напряжение перед новой встречей с комитетом». Ей следовало знать, что за этим последует…

Рэм ухаживал лучше, чем кто-либо из знакомых Мии. «Наверное, он изучал этот предмет в университете», — подумала она, пока они вместе прогуливались по тенистой аллее. Они шли по царственному саду старого дворца, за ними следовали около двадцати служанок, к счастью державшихся на приличном расстоянии от правителя и его одетой в рабочие штаны и рубаху спутницы.

Тут Рэм неожиданно воскликнул:

— Проснись!..

— Что? — вздрогнула Мия.

— Нужно говорить не «что», а «прошу прощения», — строго сказал Рэм. — Я читаю стихи, а ты портишь такой момент.

— Извините, — подыграла она.

Но как Мия могла сохранить невозмутимость, когда Рэм, больше похожий на воина, чем на поэта, решил устроить представление!