Каждый раз, когда она видела Рэма, казалось, что он все больше проникается духом своей страны, и, без сомнения, в национальной одежде Рампракеша он выглядел великолепно. Струящийся иссиня-черный шелк его рубашки подчеркивал мускулистое тело, скрывая самое интересное. Манжеты были усеяны рубинами и бриллиантами. Еще на нем был пояс, украшенный камнями, с которого свисал невиданных размеров меч.

— У нас сегодня ожидается казнь? — пошутила Мия.

— Возможно, если ты не замолчишь.

— Ладно, думаю, настала минута твоей славы, — заметила она, когда лучи солнца осветили их лица.

Ей не пришлось долго ждать.

— Проснись! Ради утра в чаши ночной,

Что звезды прогнало с просторов небесных.

Берегись! Ведь предвестник восхода златой

Султана дворец накрыл солнца завесой.

— Но ты ж вроде магараджа, — решительно заявила Мия.

— О господи, — простонал Рэм, захлопывая книжку и отдавая ее одному из слуг. — Ты всегда чем-нибудь недовольна.

— И так и останется, если ты продолжишь свои по этические чтения, — пробормотала Мия.

— А я думал, платонические отношения — твоя мечта. — Рэм изобразил на лице обиду. — Теперь дай я посмотрю, что следует за стихами. А! Музыка!

— Если ты начнешь петь, я убегу обратно во дворец.

— Что, если я попрошу принести мою лютню?

— Помня, как ты любил издеваться над инструментом, я лучше разобью ее о твою голову.

— Я могу приказать кому-то поиграть для нас.

— Не надо, Рэм.

— Как сложно тебе угодить.

— С каких пор?

— С тех самых, как ты отказалась от секса и предпочла традиционную форму ухаживания.

— Это не традиционный подход, Рэм.

— Разве я не предупреждал тебя, что установлю новые обычаи?

— Утром ты обещал мне снятие напряжения, — напомнила Мия, когда Рэм потянул ее с главной аллеи на узкую тропинку, почти невидимую для непосвященных благодаря множеству пахнущих малиной цветов.

— Ты абсолютно права. И у меня возникла отличная идея.

Все оборачивалось не так, как ей хотелось, и Мии это не нравилось. Она почувствовала знакомое напряжение во всем теле.

«Это неправильно», — думала Мия, когда Рэм тянул ее за руку сквозь густой кустарник.

— Нет, Рэм, нет. Я серьезно! — сопротивлялась она. — Я предупреждаю…

— Ты отказываешься от внимания владыки и повелителя?

— Пожалуй, да, — кивнула Мия, когда Рэм втолкнул ее в покрытую удивительным орнаментом беседку и закрыл дверь.

Прижав ее к стене, он спросил:

— Даже если это внимание тебе на пользу?

— На пользу? — переспросила она, притворно удивляясь, когда Рэм стремительно разделался с ее штанами.

— Это обещанное снятие напряжения, — промурлыкал он. — Но тебе придется пообещать, что не будешь громко кричать. Девушки знают, что им надо оставаться на аллее, но они же не глухие.

— И что мы тут будем делать?

— Что магараджи и их женщины делали тут тысячелетиями.

Внутри Мии все загорелось, когда Рэм сильнее вжал ее в стену.

— Я сказала, никакого секса, — пробормотала Мия, борясь с ним, хотя была уже в одних трусиках.

— Сейчас это исключительно в лечебных целях, — объяснил Рэм, отбрасывая свой меч.

— А, о да… Я думаю, ты прав, — простонала Мия, утопая в ощущениях, когда сильные руки Рэма сжали ее попку и он вошел в нее. — Так что это не считается, — согласилась она, вся дрожа.

Он начал двигаться.

— Именно. Наслаждайся.

— А после мы сделаем вид, что ничего этого не было?

— Вряд ли мое эго вынесет это. А теперь сосредоточься, ладно? Мы же не хотим, чтобы ты опоздала на встречу с комитетом по дизайну?

Сосредоточиться?

«Мне кажется, я люблю тебя», — подумала она. Или выкрикнула?

Мия и Рэм вошли в его кабинет после окончания переговоров с комитетом.

— Ты не разработала достойного плана финансирования, Мия, — отметил Рэм. — У тебя пока нет опыта проектирования дома и яхты одновременно…

— Хорошо, ты выиграл! — закричала она, бросая на стол стопку бумаг. — Я сдаюсь.

— Нет, не сдаешься, — осадил ее Рэм, пристально глядя на нее. — Конечно, все непросто, но это не значит, что надо сдаваться.

— Хорошо, я не сдамся. Но если мне нужно работать с несколькими дизайнерскими компаниями, то я настаиваю на том, чтобы остаться в Рампракеше и убедиться, что мои идеи претворяются в жизнь.

— О нет. — Рэм с трудом сдерживал улыбку. — Ты же не серьезно? Насчет того, чтобы остаться. Как я это переживу? — Он поймал маленькую ладошку и приложил ее к губам. Мия легонько шлепнула его по щеке. — Я хочу, чтобы ты осталась, — серьезно произнес он, касаясь губами ее шеи.

— Что? Как твоя наложница?

— Я подумывал о должности, на которой придется много работать, а именно о дворцовом руководителе проекта…

— Это другое название девочки на побегушках?

— Могу придумать массу вещей, за которыми ты могла бы побегать. Я подумаю об этом.

— Хватит уже! — потребовала Мия, с трудом сдерживая смех. При одной мысли, что она останется с Рэмом и будет заниматься любимой работой, ее охватила невероятная радость. — Думаю, с профессиональной точки зрения это верное решение. Мне многому еще надо научиться. И перестань смотреть на меня так, будто хочешь сказать: «Ну вот, я оказался прав!»

— А я так скажу?

— Тот, кто может возбудить меня жалким театральным ухаживанием, способен на многое.

— Но я абсолютно серьезен.

— Да, правда. И перестань меня успокаивать, ты знаешь, к чему это приведет.

— Хорошо. Короче, я рад, что ты остаешься. Итак, мы на пороге чего-то нового и восхитительного в Рампракеше.

— Начало золотого века?

— Да.

— Все получится, если постараемся… — задумчиво согласилась Мия. — Думаешь, мы сможем? — Она посмотрела в окно поверх терракотовых крыш на волшебное королевство золотых куполов и стройных башен цвета слоновой кости.

— Меня бы здесь не было, если бы я так не считал. — Рэм посерьезнел. — А с твоим талантом и моим упорством…

— С моим упорством и твоими деньгами…

— Жадина.

— Скряга.

— Бесстыжая девица.

— Согласна.

— Нет. — Рэм взял Мию за руки. — Ты особенная. Нельзя так о себе говорить. А когда у меня будет жена…