— Ты же помнишь Глюка? — остановился Колян передо мной.

— Нет, — помотал я головой, отгораживаясь от него дверью сейфа. И достал коллекционную Беретту.

Единственное за что я не любил треники: в них за поясом не держался ствол — своей тяжестью стягивал штаны вниз. Я взвесил в руке хромированную старушку: больше килограмма с патронами. Сунуть в карман? Раз интуитивно захотелось схватиться за оружие — надо бы верить своей интуиции. Но я подумал про гостиницу, большую кровать в номере, почувствовал лёгкую ноющую тяжестью в паху… Женька с сестрой такие разные… Но не тащить же на поблядушки ствол. И вернул Берту, как ласково я называл волыну, на полку.

— Ну, Глюк. Нарик бывший, — всё ещё пояснял мне Колян, когда я захлопнул сейф. — Его Лука как петуха держал. Не ёб, конечно, это он свято только с бабами, ну то есть с Марго, — поспешно уточнил он, и я невольно улыбнулся. — А тот у него вроде как в холопах ходил.

Марго, Марго… Гражданская жена Луки. Этому сраному чтителю правил жениться кодекс не позволял, а за другую бабу боялся Марго его бросит. Любил. Но налево ходил, как без этого, втихаря. Мы, конечно, знали, только обмолвиться при Марго ни дай бог — Лука не простит. Вот Патефон до сих пор и заикался, когда про «других баб» говорил.

А Глюк… Я скривился: вроде и помню того Глюка, а вроде и нет. У Луки эти бывшие наркоманы плодились как вши. Он их всех брал на поруки. И всех звал Глюками. Один Глюк дрова рубил для бани, другой — эту баню топил.

И снова мысли упрямо вернулись к Марго. Марго? Я задумчиво посмотрел на Коляна. Но вслух ничего не сказал.

— Ну и? Так что Глюк?

— Фотоаппарат ему этот Лука подарил. И пацан ходил всё снимал. Ну же, Серёга, неужели не помнишь? Худющий такой, белобрысый парнишка.

Я поднял глаза к потолку, подумал.

— Да хуй знает! Они мне все на одно лицо. А сейчас он где?

— Так завалили его, вместе с Лукой.

— Блядь! — выдохнул я, словно мне дали под дых. — Какого хера ты сразу то не сказал? Этого я, конечно, помню! Раб божий. Мы же тогда не знали, что на его надгробии написать: у пацана ни имени, ни документов. На него даже дело завели как на неизвестного. Хорошо батюшка, что его отпевал, подсказал. Так и написали: «Раб божий Глюк».

— Ну вот, видишь! Знал, что вспомнишь, — обрадовался Колян.

— А фотоаппарат его где?

— Так хер его знает, — снова пожал он плечами. — Мы, когда приехали, его уже не было.

— То есть кто-то его прихва… — я выдохнул, глядя в упор на Коляна, а он на меня. — У кого-то осталась эта камера.

— У кого-то, кто прислал этот ёбаный снимок, — кивнул он.

«И кто стоит за Гандошей», — добавил я про себя.

И вспомни говно…

— Шеф! — нарисовался в дверях Антон. Весь такой свеженький, невинный, при костюмчике. Следом за ним вошла моя «оперативная бригада».

— Шеф, — поздоровался Нечай. Тоже строгий, серьёзный, при костюмчике, соответствующем случаю. Это я везде ходил как распиздяй. Но мне можно. Я везде как дома. А парни были на работе.

— Здорово, Не-Чай-Не-Кофе! — протянул ему руку для приветствия Патефон.

— Пора? — уточнил я, невольно замечая: люди встали так, что вокруг Патефона образовалась пустота. Руки здороваться тянут, но уже сторонятся.

— Пора! — хлопнул в ладоши Патефон с притворной весёлостью, тоже это замечая.

— Ну пора, так пора, — выдохнул я. — Всё готово?

— Объект на месте, — кивнул Нечаев. — Дочь его тоже в пути. Подъедем как раз, — посмотрел он на часы.

— Тогда едем! — кивнул я, но прежде чем выйти, посмотрел в упор на суетливо приплясывающего Патефона. — А ты присмотри тут пока за порядком.

— Не понял, шеф, — застыл он.

— Ты понял, Коля, — кивнул я. — Тогда, когда любовей с нами нет… Тогда, когда от холода горбат… Достань из чемодана пистолет… — продекламировал я, выходя. — Достань. И заложи его в ломбард… Купи на эти деньги патефон… И где-нибудь на свете потанцуй…

— Бродский? — догнал меня в коридоре довольный Антон. — Романс скрипача?

— Угу, — кивнул я и больше ничего не добавил.

Антон очередной раз ехал со мной «на задание». Но в этот раз парнишка за рулём так переволновался, боясь опоздать, что по дороге до кафе, где уже ждали наши люди, дважды проехал на красный цвет.

— Штрафы вычту из твоего жалованья, — вышел я из машины.

И забыл про него. Слишком много чести, и так только про него и говорим. Сейчас у него была роль простого наблюдателя.

— Тоцкий там, — показал мой паренёк в форме официанта в сторону столика на большой открытой веранде кафе. — А вашу гостью пока расположили за колонной.

Я удовлетворённо кивнул. Меньшего я от своих людей и не ждал: каждый знал свою работу, и каждый должен был её выполнить.

Тоцкий сидел к нам лицом и заметно дёргался: его явно нервировало положение просящего, меня он не ждал. А вот его собеседник, нынешний первый заместитель Госстройнадзора, господин Ружников явно чувствовал себя хозяином положения теперь не только в постели его жены, но и на должности Тоцкого, потягивал пиво, вальяжно развалившись на стуле. Самодовольством от него несло за версту.

— Здравствуйте, Ксения! — поздоровался я с молодой женщиной, что сидела перед чашкой кофе и тыкала в телефон. — Простите за опоздание. Емельянов.

— Сергей Анатольевич, — поднялась она на встречу. К лёгкому шоку по поводу моего бритого черепа и спортивного костюма я уже давно привык, его она проглотила, но всё равно на её лице было замешательство.

— Что-то не так? — уточнил я.

— Простите, а ваша невеста?

Ах, невеста! Её смутило, что я один. Ясно.

— Она, к сожалению, не смогла прийти, но уверяю вас, мы и без Евгении Игоревны плодотворно побеседуем. Только давайте пересядем вон за тот столик, — неопределённо показал я рукой. — С видом на набережную и собор.

— О, с удовольствием, — от волнения немного суетилась она. — Но у меня с собой столько всего. Я принесла из машины.

— Я вам помогу, — легко подхватил я её сумки с каталогами и что там ещё носят с собой «свадебные распорядители». Мои люди, что нас сопровождали, очень удачно перекрыли вид, чтобы она не увидела отца. И очень вовремя отошли, когда она села к нему спиной и стала выкладывать передо мной свои «картинки».

— Прежде всего… Уж простите, Сергей Анатольевич, что я начинаю с денег, — скрывая неловкость, кашлянула она. — Но сначала предлагаю уточнить бюджет, в который мы с вами планируем уложиться, и, уже исходя из него, начнём подбирать место проведения свадьбы, а потом по порядку и всё остальное, — развернула она что-то вроде гармошки, которая предлагала готовые пакеты вариантов типа «эконом», «классик» и далее, уходя в шестизначные нули.