на экран. Стоял на крыльце и ежился от холода, к вечеру мороз стал крепче, настоящие зимние дни.

— Привет! — как можно непринужденнее произнес знакомый голос.

— Добрый вечер! — отозвался Николай, в первую секунду подумал, что ослышался. Они не виделись с лета, не разговаривали с того самого раза, как поссорились из-за девушки, впервые поссорились. И все, полгода молчания, никто не делал первый шаг, один считал себя обиженным и обманутым, другой не знал, как оправдаться.

— Ты как?

— Занимаюсь новой работой пока с фильмом финансовый напряг.

— Я в курсе.

— Никита просветил? А как у тебя дела?

В воздухе висело напряжение, но они должны были когда-то поговорить и помириться, если получится. Нельзя же так, в одночасье, вычеркнуть годы не только родства, но и крепкой мужской дружбы.

— Тоже неплохо. Может, встретимся и поговорим? Мне кажется, подойдет какой-нибудь тихий ресторанчик…

Вадим умолк, почему-то испугавшись, что брат отвергнет его миротворческий порыв. У Николая непростой характер, он не из числа тех, кто быстро отходит, хотя прошло уже больше полугода, оба давно успокоились, более того, Николя женился. Об этом Вадим узнал от Виктории.

— Знаешь, что, Вадим, давай-ка подъезжай ко мне? — поразмыслив, предложил Николай. — Посидим в домашней обстановке, поговорим, все обсудим. Ресторан для деловых переговоров, а не для родственных.

— Согласен! — обрадовался Вадим. На душе сразу стало легче. Мудрый старший брат.

— Ты сейчас где?

— Сажусь в машину. Я только что вышел из дома.

— Хорошо. Поезжай, мы встретимся прямо у моего подъезда. Я тоже еду.

Николай подошел к своему автомобилю и привычно полез в карман за ключами. Но в кармане было пусто. Он полез в другой — пусто, чертыхнулся. Ну что за оказия? Неужели ключи потерял?

Машина равнодушно поблескивала в свете летящих снежинок, они искрами падали на капот и стекла. Фертовскому ничего не оставалось, как вернуться в офис агентства. Хорошо, если брелок с ключами окажется где-то там.

Вадим ехал несколько дольше, чем рассчитывал, на одном из проспектов попал в пробку, решил перезвонить брату, что задержится, но теперь тот был недоступен.

Зорин, подъехав к месту встречи, осознал, что уже основательно опоздал и, скорее всего, Николя ждет его дома. Ни секунды не раздумывая, он направился в подъезд. Консьерж пропустил беспрепятственно, знал его.

Надя открыла дверь, даже не подозревая, кто за ней находится. Она словно приросла к месту. Вадим снял меховую пушистую шапку и смущенно улыбнулся. За те полгода, что они не виделись, он изменился: больше так коротко не стригся, даже отрастил классическую бородку, а глаза все такие же теплые, и все те же густые девичьи ресницы.

— Привет, Надя! — он, не скрывая восхищенного взгляда, смотрел на нее. В один миг вспомнилось все: Беляниново, лес, река, солнце, запутавшееся в венке темных волос, гитара с печальным романсом, несостоявшийся поцелуй и утраченные мечты, им так и не суждено сбыться.

— Добрый вечер, Вадим! — наконец сказала Надежда, она не знала, как вести себя. Конечно, когда-нибудь они должны были встретиться, ведь Вадим — брат ее мужа.

— Мы с Николя созванивались, — начал объясняться Вадим: судя по ее реакции, она не предупреждена о визите, — и договорились, что встретимся здесь, в его… — он осекся, — в вашем доме. Я думал, что опаздываю, и поэтому поспешил зайти, но… если Николя нет, я могу подождать и в машине.

— Ни в коем случае! — воскликнула Надя и жестом пригласила его войти. — Я не ожидала тебя увидеть, поэтому растерялась, — теперь принялась объясняться она, чувствуя еще большую неловкость. Чтобы как-то сгладить ситуацию, тут же спросила: не голоден ли он? Вадим отказался от еды, на чай согласился.

Она принесла в гостиную поднос с чайником, чашку, розетку с медом и блюдце в виде лепестка, на котором лежали ароматные дольки лимона.

— А чашку для себя? — удивился Вадим. — Я один пить не стану.

Надя кивнула. За небольшим удобным столиком они устроились друг напротив друга. Вадим взял чашку, прижал к ее горячим стенкам пальцы. Приятные ощущения, согревающие, как и то, что рядом Надя. Ах, эти ее изумрудные глаза!

Глава 23

— Я, пожалуй, еще раз перезвоню Николя, — сказал Вадим, допив свой чай. Он набрал номер — длинные гудки, — вероятно, не слышит, — прокомментировал, опять будто оправдывался, обвел взглядом гостиную. — Я давно здесь не был, изменилось многое. Как тебе живется, Наденька? — посмотрел на нее так пристально, что она поторопилась отвести взгляд.

— Я счастлива, — ответила просто, без пафоса, сказала, как думала. Чтобы скрыть смущение, принялась хлопотать — налила Вадиму еще чаю, предложила конфеты и, не дождавшись ответа, упорхнула на кухню, якобы, на одну минутку.

Вадим пересел в кресло, закинул ногу на ногу. Душу раздирали противоречия, что-то там ёкнуло, внутри, в тот самый момент, как он увидел Надю.

Ощущение возможного с ней счастья полгода назад было так близко, что оставалось лишь руку протянуть. Он и протянул, но слишком поздно. Хотя она тогда еще ничего не испытывала к Николаю, а Вадим ни за что бы не поверил, что его будущее связано с Викторией. Как же непредсказуема жизнь! И порой так сложно себе представить, что все будет иначе, чем мы хотим, желаем, планируем.

Надя вернулась из кухни, улыбнулась. «Хороша!» — подумал Вадим. Будто вся светится, шелк волос рассыпан по плечам, щеки залиты румянцем, в глазах словно искры. В движениях, словах столько мягкости, женственности, тепла, прямо чувствуешь его кожей. Недаром Николя потерял голову. Так Виктория сказала…

Вадим подумал и о ней. Он не испытывал бешеной страсти, не захлебывался от эмоций и не был готов бежать за ней на край света, но ему было хорошо с Корецкой. Она окружила Вадима такой искренней заботой, нежностью, что он впервые в жизни почувствовал себя по-настоящему любимым. Эта женщина жила ради него и делала все, чтобы он стал счастливым. Как Надя сказала: «Я счастлива!» Значит, и брат делал то же самое, что и Виктория. Но любит ли его Наденька так же сильно? Может быть, она, как и Вадим, решила, что принимать любовь гораздо безопаснее и надежнее?

— Я иногда вспоминаю, что было в Беляниново, — признался Вадим. Ему так хотелось поговорить об этом. — Надюша, скажи, ты хоть раз задумывалась: открой я тогда тебе свои чувства раньше, все было бы по-другому, а? И сидели бы мы сейчас не в этой квартире и не как два чужих человека. Мы выбираем дорогу, одну из тысячи, но кто знает, насколько верен наш выбор? Даже если нам сейчас и хорошо, кто ведает, может быть там,