эти круги и есть: ни потрогать, ни ухватить. А вот причина всего этого глубоко-глубоко на дне. И чтобы до неё добраться, нужно научиться хорошо нырять. А я пока в состоянии только лягушечкой хлюпаться на поверхности.

Мысли упорно разбегались в разные стороны. Пока что у меня хорошо получается сидеть и пялиться на речку, но так не пойдёт. Только вот идти к себе совсем не хочется. Я умудрилась выполнить домашнее задание ещё на уроках, поэтому в ближайшем будущем виднелся практически свободный вечер.

Вынув кайкэн из-за пояса, я покрутила его в руках. И откуда только Мия про него узнала?

За спиной что-то хрустнуло. Я быстро обернулась: никого. Чуть нахмурилась, плавно поднимаясь с камня. Не хватало ещё сюрпризов со слежкой. Конечно, возможно, просто какой-то зверёк, но лучше перепроверить.

— Кто здесь? — напряжённо спросила я.

Ответа не последовало.

Я сжала рукоять кайкэна, глаза кобры сверкнули между пальцев. Второй рукой подхватила сумку. Всё же там учебники по ментальной трансформации рёку. Если с ними что-то сделается, то учитель Ячихаро голову открутит. А без головы я многого в этой жизни не добьюсь.

К тому же интуиция буквально вопила, что тут кто-то есть.

— Кто здесь? — напряжённо повторила я. — Покажись!

Снова хруст веток. Из-за поваленного ствола дерева сначала показались смешные хвостики, а потом красные цветы заколок. После чего — смущённая мордашка и яркий наряд.

Однако… эту гостью я точно не ждала. Но при этом не могу сказать, что не рада видеть. Во всяком случае, это не Сату и не её прихлебалы.

— Мия, привет, — улыбнулась я. — Ты чего так далеко забрела?

* * *

В кабинете директора школы Годзэн было темно.

За окном давно уже ночь, а дел накопилось столько, что разгрести хоть бы к утру. Чай остыл — хоть выливай. Надо бы заварить ещё.

Тэцуя отложил очередной лист в сторону, отставил чернильницу.

Пусть он давно уже вернулся с собрания директоров школ из столицы, ощущение, что он стоит перед взором министра и отчитывается как мальчишка, не проходило.

Император Шунске Кса-Каран, да продлят боги его дни, обратил свой величайший взор на школы у границ с цуми. Это плохо.

Нет, дело просто дрянь. Потому что если сюда пришлют смотрителей, то начнут совать носы во все дыры.

А он и так тут на птичьих правах. И не только он.

В дверь раздался стук. Знакомая аура, густая словно чернила и сладкая, будто расплавленный сахар. Тьма клубами скользнула в щель между дверью и полом.

— Заходи, — не повышая голоса, сказал Тэцуя, прекрасно зная, что его услышат.

На пороге появился Коджи. Мрачный, как тысяча цуми после пляски на костях. Посмотрел на стол директора, коротко кивнул и уточнил:

— Помочь?

— Не откажусь. Видишь ли, работы только прибывает. На тебе лица нет, что случилось?

— На мне его нет с тех пор, как умерла Юна, — ответил Коджи, усаживаясь за стол напротив директора и беря часть свитков и папок.

С тех пор, как… они оказались в школе Годзэн, спокойно поговорить практически не получалось. Много работы, много хлопот от учениц, постоянное напряжение, что кто-то может явиться и начать проверку.

Проверяют, конечно, всех. Вот недавно в школе Токугава рыскали так, что страшно сказать. Ученики и учителя нашли след призывов цуми и колдовские таблички с кандзи. Всё тут же уничтожили, но кто-то доложил выше. В итоге прислали смотрителей, а директоров близлежащих школ собрали в Шиихоне — столице Тайоганори.

Тэцуя злился. Потому что так или иначе принадлежности колдунов и оммёдзи в школах находят постоянно. Для этого достаточно вспомнить, что раньше школы были храмами и обителями всех, кто шёл защищать Тайоганори. Потом цуми стало меньше, а кланы… кланы стали разваливаться. И храмы превратили в школы. Но наследие прежних обитателей никуда не делось. Часть вывезли, часть сожгли, но кое-что — осталось.

Никто из мальчиков Токугава не пострадал, поэтому всё выглядело как попытка раздуть большую проблему из относильно умеренной неприятности, с которой могут справиться учителя и директор самостоятельно.

— Я скорблю вместе с тобой, — спокойно сказал Тэцуя, в руках которого появилась простенькая кисэру, трубка для курения табака. — Но и точно так же беспокоюсь.

Коджи некоторое время молчал, потом развернул свиток, шумно выдохнул и свернул. Посмотрел прямо в глаза Тэцуи. На мгновение в его глазах разлилась первозданная тьма. Та, которая бывает лишь у тех, кто согласился впустить ночь в свою кровь.

— Мадо-норои. Подумай сам, откуда проклятие в городке? Нодзу живёт тихо и не высовывается. Чтобы туда пришёл колдун…

Тэцуя с интересом смотрел на него. Из трубки уже вился ароматный дымок зеленоватого цвета. Табак с особой травяной примесью директору школы Годзэн возили из столицы проверенные люди. По кабинету поплыл чуть мятно-сладковатый запах.

— Ты же прекрасно понимаешь, что есть другие способы убрать хозяев «У горы», — криво усмехнулся Коджи, поняв, что его внимательно слушают и ждут продолжения. — Более простые и незаметные. Вызывать мадо-норои — это как на хеби въехать в императорский дворец. Туда, где нельзя ступать даже в обуви, а только босыми ступнями после ванны и благовоний.

На тонких губах Тэцуи невольно появилась улыбка. Есть в этом что-то. Жаль, что на хеби можно проехать только по лесу или в горах. В городах не испугаются их, но в то же время не слишком обрадуются. Особенно там, где идёт важная процессия какого-нибудь аристократа.

— Твои предположения? — поинтересовался он.

Коджи сложил руки на груди. Сейчас он мало походил на простого учителя школы Годзэн с вечно бесстрастным лицом. Тьма будто чёрное пламя полыхала под его кожей, рвалась на волю от негодования и гнева. Коджи прекрасно себя контролировал, но в присутствии Тэцуи можно было не прятаться.

— Я думаю. Пока ничего толкового не приходит. Но опрошенные горожане в один голос твердят, что владельцы «У горы» не имели с кем-то серьёзных проблем. В общем-то, они были приятными людьми, которые не успели кому-то серьёзно насолить.

— Нам лгут? — прищурился Тэцуя, выпуская дым изо рта.

Хотя можно и не спрашивать. Им лгут. Причем очень топорно и грубо, намекая, что не надо лезть в это дело. Мадо-норои — не повседневность обычных людей, но вполне обычное явление для тех, кто постоянно видит цуми.

— Законники спустят дело вниз. Потому что не за что зацепиться, — мрачно сказал Коджи.

Все ученики остались живы, значит, поднимать вопрос особых причин нет. Точнее…

Тэцуя вздохнул. Причины есть, только в ход дело никто не пустит. Случилось несчастье. Всё. Ибо там, где оставил след колдун, за дело