Тут ему пришла в голову другая мысль — а что, если на ярмарке окажется кто-нибудь из поместья? Но Шерлок убедил себя, что ни дядя, ни тетя, ни миссис Эглантин ни за что туда не пойдут, а если ему там встретится какая-нибудь горничная, кухарка или садовник, они, наверное, его даже и не узнают.

Весь остаток вечера и большую часть ночи Шерлок пытался определиться, идти ему на встречу или не идти. К утру он так и не пришел к окончательному решению, но когда спускался к завтраку, вдруг понял, что все время вспоминает лицо Вирджинии и поэтому ему просто необходимо туда пойти. Нет, правда, необходимо.

Он проверил время на напольных часах. Было около восьми. Если выехать прямо сейчас на велосипеде, можно успеть вовремя. Шерлок знал, где расположен замок — на склоне холма, что возвышается над городом, — и догадывался, где находится нужный ему луг.

Оставить записку? Шерлок подумал, что после недавних событий это было бы мудрым решением, поэтому он нацарапал краткое объяснение прямо на конверте — написал, что поехал к Амиусу Кроу, — положил конверт на серебряный поднос и почти бегом бросился к своему велосипеду, пригибаясь, чтобы его не увидели из окон.

По пути он не мог избавиться от назойливых мыслей. У него никогда не было подруги. Правда, была сестра, но она старше, и интересы у нее другие: живопись, вязание крючком, игра на пианино. К тому же из-за болезни она слишком много времени проводила взаперти, так что Шерлок в детстве общался с ней очень мало. В родительском доме у него вообще друзей не было, а в Дипдинской школе девочки не учились. Он даже не знал, как ему общаться с Вирджинией, о чем разговаривать и как себя с ней вести.

Подъехав к Фарнхему, Шерлок свернул на дорогу, которая вела к вершине холма мимо возвышающегося над городом замка. Он крутил педали, пока мышцы на ногах не разболелись, а потом слез с велосипеда и дальше поднимался пешком, катя велосипед рядом с собой. Когда Шерлок добрался наконец до замка, он чувствовал себя совершенно измученным.

Луг, залитый лучами утреннего солнца, представлял собой чудесную картину. Перед юношей раскинулся целый городок в миниатюре: вместо домов — киоски с товарами и площадки для представлений, а между ними прямо по траве гуляют люди и разглядывают вывески. Повсюду поднимались струйки дыма, а запахи жареного мяса, навоза и людского пота были такими сильными, что у Шерлока засвербело в носу. Здесь были площадки для жонглеров, боксерских матчей, фехтовальщиков и собачьих боев. Шарлатаны продавали запатентованные лекарства, сделанные бог знает из чего, пожиратели огня засовывали себе в рот горящие угли на металлических прутьях, а местные жители корчили причудливые рожи, чтобы выиграть шляпу, бегали наперегонки с целью получить ночную рубашку и ели пудинги на скорость, чтобы выиграть денежный приз.

Шерлок пытался разглядеть в толпе ярко-рыжие волосы Вирджинии, но вокруг было слишком много людей. Она не указала точное место встречи, так что Шерлоку оставалось или стоять у входа и ждать ее, или разыскивать в толпе. А ждать Шерлок никогда не любил. С некоторой опаской он прислонил велосипед к ограде ближайшего загона. Не факт, что его не украдут, но не лезть же с велосипедом в такую давку.

Первым, что он увидел на ярмарке, оказалась огромная бочка, до краев наполненная водой. Вокруг нее толпились люди, с хохотом подначивая друг друга. Вода бурлила, и сначала Шерлок подумал, что в бочке что-то варится, но потом он заметил, что под ней нет огня. Один из зрителей — тощий парень с пестрым платком вокруг шеи — явно пытался произвести впечатление на краснощекую девицу в белом платье. Он протянул монетку хозяину бочки, ухватился за края обеими руками и резко сунул голову под воду.

Шерлок ахнул — ему все еще казалось, что вода в бочке кипит, но ничего ужасного с парнем не случилось. Он вертел головой из стороны в сторону, двигал ею вперед и назад, как будто что-то искал. Наконец он вынырнул. Вода стекала по его лицу и шее, одежда промокла, но он этого словно не замечал. Парень что-то сжимал в зубах: что-то серебристое, что яростно извивалось, пытаясь вырваться. Сначала Шерлок вообще не мог понять, что это такое, но потом разглядел. Это был живой угорь, маленький, с палец длиной. Шерлок изумленно покачал головой и пошел дальше. Он слышал о том, как ныряют за яблоками, но нырять за угрями? Невероятно!

— Посмотрите на самую необычную в мире овцу! — кричал зазывала перед следующей палаткой. — Посмотрите на овцу, у которой четыре ноги и половина пятой! Вы нигде больше такую не увидите! — Он заметил, что Шерлок смотрит в его сторону, и обратился к нему: — Молодой сэр, посмотрите на самое удивительное творение Божие. Вы никогда этого не забудете. Девушки будут ловить каждое ваше слово, когда вы станете рассказывать им о самой невероятной овце, у которой есть четыре ноги и половина пятой!

Затем Шерлок прошел мимо палатки, где давалось кукольное представление: стоявший за ширмой кукловод управлял двумя марионетками. Их головы были вырезаны из дерева, а одежды сделаны из ярких ленточек. На глазах у Шерлока одна из кукол положила голову на край окошка, согнувшись почти пополам, а вторая ударила по ее шее крохотным топором. Голова упала, а из тела вылетел пучок ярко-красных лент, изображающий поток крови. Зрители разразились радостными воплями и замахали шляпами.

На краю луга был пруд, и какой-то человек в цилиндре и пестром жилете швырнул туда утку. К ее ногам был привязан груз, который не давал ей взлететь. Целая свора собак на берегу пруда рычала и рвалась с поводков. Глядя, как зрители передают друг другу монеты, Шерлок с ужасом понял, что произойдет дальше. Человек в жилете сделал шаг назад и поднял руку. Толпа затихла в ожидании. Собаки рванулись вперед с удвоенной силой и зарычали так, что загудела земля. Человек резко опустил руку, и владельцы спустили своих собак. Они ринулись в пруд, поднимая тучу брызг, пытаясь ухватить отчаянно крякающую птицу. Птица в ужасе металась по воде, насколько позволял ей груз, и увертывалась от собак. Собаки явно побаивались заходить слишком глубоко, и только один храбрый терьер отчаянно носился за уткой по всему пруду. Шерлок отвернулся до того, как чьи-то зубы впились утке в шею. Финал был предрешен, вопрос лишь в том, чья именно собака окажется победителем.

Чувствуя подступившую к горлу тошноту, Шерлок пошел дальше.

Он прошел мимо нескольких прилавков с горячими сосисками, яблоками в карамели на шампурах, апельсиновым печеньем и жирной соленой жареной ветчиной. Шерлок сам не знал, то ли от голода у него посасывало под ложечкой, то ли от волнения.

А может, и от того и от другого сразу.

Толпа становилась все более плотной и шумной, и Шерлок почувствовал, как кто-то толкается сзади. Люди вокруг выкрикивали насмешки и ругательства. Перекрывший их голос проорал:

— Кто победит непревзойденного чемпиона? Кто осмелится бросить вызов Нату Уилсону, чудесному бойцу из Кенсал-грин? Соверен победителю, насмешки и презрение проигравшему!

Шерлока толкнули снова, и он упал на колено. Но только он поднялся на ноги, как кто-то двинул его в бок. И тут что-то тяжелое ударило в спину. Шерлок повернулся и неожиданно обнаружил, что стоит впереди толпы. То, на что он наткнулся, оказалось деревянным столбиком, установленным в углу ринга. Между столбами были натянуты веревки. Обнаженный до пояса человек в центре ринга красовался перед толпой. Под его кожей перекатывались мускулы. Другой мужчина, в запыленном костюме и фетровой шляпе, глядел прямо на Шерлока.