— Я верю тебе, Каден, — прошептала она в отчаянии.

— Пока ничего не случилось, — вздохнул Каден, — но я не собираюсь смотреть, как ты в очередной раз бросаешь меня в поисках чего‑то нового. Мне нужно, чтобы ты верила в нас, а не только в себя.

— Я была сама по себе пять лет, — напомнила она, — эту привычку не так просто искоренить.

— Может, и так, это твой выбор, Эмм. Ты бросила меня. Ты продолжала бороться за несбыточные мечты, даже когда сама признавала, что могла бы вернуться раньше на несколько лет.

— Каден…

Он снова покачал головой, взглянул на женщину, которую всегда любил, и отстранился.

— Дом для тебя — запасной вариант, вторая база. Если бы снова предложили сниматься, тебя бы с ранчо как ветром сдуло. Пока ты не будешь на самом деле душой и сердцем здесь, нам нечего обсуждать.

Каден вставил ногу в стремя, вскочил в седло и уехал, оставив ее одну в полумраке конюшни.

Через несколько часов Эмма была дома. Грейси и Мэдисон сидели в гостиной и смеялись. Оказалось, что большой секрет Грейси на самом деле не был таким уж секретным. Когда она все же набралась смелости, чтоб рассказать отцу, Фрэнк заявил:

— Я и так это знал.

Пока Грейси переваривала услышанное, он поцеловал ее в лоб и отправил позвать Мэдисон на ужин.

Эмма удивилась, как она раньше не замечала, какими сияющими глазами Грейси смотрит на Мэд. Она так же смотрела на Кадена.

Девушки, не стесняясь, держались за руки, заканчивали друг за другом фразы и светились счастьем. Они говорили о планах построить новую конюшню, начать бизнес Грейси, у Мэдисон были интересные идеи. Из них получится отличная команда, а Эмма чувствовала себя привидением на свадьбе. Дом наполнился радостью, но она не могла разделить ее сполна. Перед глазами стоял образ Кадена, оставляющего ее одну. Наверное, именно так он себя чувствовал, когда она оставила его ради Голливуда.

Эмма не представляла тогда, чем жертвует ради туманной мечты. Да, если бы она не попытала счастья, она жалела бы об этом всю жизнь. Но теперь у нее не было ни мечты, ни Кадена.

Смириться с разбитыми мечтами тяжело, но потерять Кадена оказалось в сотни раз тяжелее. Эмма не видела жизни без него.

— Знаешь, милая, — благодушно сказал Фрэнк, обращаясь к Мэдисон, — почему бы тебе не перебраться на ранчо? Будешь жить с Грейси, с нами.

— Что? — удивилась та, переводя взгляд с Фрэнка на Грейси и обратно. — Вы серьезно?

— Конечно. Зачем ездить туда‑сюда, тратить кучу времени. Кроме того, скоро зима, и дорогу заметет. У нас полно места, — добавил Фрэнк. — С тех пор как Бак уволился, его дом пустует. Он там, за сараем. Ты могла бы сделать из него офис, и пусть твои клиенты приезжают сюда, плюс ты была бы под рукой, если Грейси понадобится помощь с лошадьми.

— Прекрасная идея, отец, — сказала Эмма и вынула Молли из высокого стульчика. Она села, посадила малышку на колени и добавила: — Мы также можем поменяться спальнями. Моя больше, и вам двоим там будет комфортнее.

— Правда? — просияла Грейси.

— Звучит прекрасно, — сказала Мэдисон и взглянула на Грейси: — Что думаешь?

— Я люблю тебя, и скоро мы будем жить, как мечтали, — отозвалась Грейси.

Мэдисон засмеялась, вскочила, подбежала к Фрэнку и поцеловала его в щеку.

— Спасибо, Фрэнк, это очень много для нас значит.

— Спасибо, пап, — сказала Грейси и тоже подошла к отцу.

Он обнял обеих и ответил:

— Вы, девчонки, принесете много веселья в этот старый дом, так что тут все в выигрыше.

Грейси засмеялась, обхватила ладонями лицо Мэд и поцеловала со всей любовью и страстью, что так долго скрывала.

Наблюдая за двумя влюбленными женщинами, Эмма думала, как много для нее значит Каден и как много она потеряла.

Следующие несколько дней Эмма сосредоточилась на работе. В голове все еще был один Каден, но она заставила себя думать о детях и спектакле. Обучая их, она вспомнила, чем ее всегда привлекало актерское мастерство. Это возможность примерить на себя разные образы, на какое‑то время стать другим, понять, чем живет твой персонаж, что им движет.

Она попыталась примерить образ Кадена, понять, что он чувствовал тогда и сейчас. Однажды он сказал, что хочет быть с ней навсегда. Как бы сильно она его ни любила, слово «всегда» напугало до беспамятства. Ее вдруг осенило: она никогда нигде не была, кроме Монтаны, никогда не пыталась реализовать мечты, которые вынашивала с самого детства. Эмма сорвалась и бросила мужчину, который был для нее всем.

Все эти годы в Калифорнии тоска и одиночество капля за каплей убивали ее, желание снова увидеть, прикоснуться к Кадену было сродни физической боли, с которой она проживала каждый день. Теперь все гораздо хуже, чем тогда. Она вернулась. Она побывала в его объятиях, в его постели, она вспомнила, каково это — быть любимой и желанной. Теперь Эмма снова одна.

Она не сдастся. Каждый день в Монтане она будет считать маленьким шагом к Кадену. Пока он не поверит. Пока он не начнет ей доверять, она и шагу из родных мест не сделает. А если кто‑то попытается отобрать у нее Молли, она побежит к Кадену и попросит о помощи.

Он назвал ее упрямой, что ж, он даже понятия не имеет, насколько прав.

Ответное письмо пришло в субботу утром. Эмма увидела имя отправителя, и ладони тут же вспотели, а во рту пересохло. Дрожащими руками она кликнула на письмо и прочла:

«Приеду сегодня к трем, чтобы забрать дочь. Будь на месте.

Дориан Бэкстер».

Блеф не сработал, Молли в опасности.

Эмма сглотнула, тошнота подступала к горлу. Да, она боялась, но такой ответ не удивил Эмму. Где‑то в глубине души она знала, что так и будет, предчувствовала. Дориан не из тех, кто легко сдается. Используя деньги и влияние, он катком прокатывался по тем, кто пытался идти против него.

Она взглянула на девочку. Малышка лежала в большой комнате под лучами скудного осеннего солнца, болтала ручками и ножками, как заправская группа поддержки. Молли — ее дочка, и ничто не могло это изменить.

— Не волнуйся, милая, я не отдам тебя ему никогда, — сказала Эмма вслух.

В комнату вошла Грейси и нахмурилась.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила она.

— Отец Молли приедет, чтобы забрать ее.

— Черт бы его побрал, — ответила Грейси.

— Побрал что? — спросила Мэдисон, появляясь в дверях.

Мэдисон перевезла почти все вещи на ранчо. Они с Грейси разбирали сумки и коробки, и сестра выглядела настолько счастливой, что ей не нужно скрывать свои чувства, что Эмма тоже невольно улыбалась, глядя на нее.