Сергей Николаевич замолчал, переводя дыхание. Операнг ожидал, что он снова закурит, но вытянутая сигарета скрылась в пачке.

— Вот мы и подошли к самому главному. Для чего тебя с такими сложностями отправили в прошлое, ты, думаю, понял. А вот что тебе конкретно надлежит в этом самом прошлом сделать? Слушай…

— Погодите, Сергей Николаевич, еще вопрос! — неожиданно прервал начальника операнг. — Мне только сейчас в голову пришло: вы говорили, что пока еще не получили всех данных, касающихся беглеца. Ну, типа, расследование продолжается, вы прокачиваете его связи, и все тому подобное. Получается, и моя копия, не войди я с ней сегодня в контакт, знала бы о нем лишь то, что удалось выяснить на момент ее отправки в прошлое? А теперь, когда я нахожусь с ней в постоянном контакте, когда мы — одно целое… поняли, о чем речь?

Контр-адмирал несколько секунд молча смотрел в глаза Рогову, вдумываясь в его слова, затем понял и резко вскочил на ноги, едва не опрокинув при этом отлетевшее к самой стене кресло:

— Ну, Рогов, ну ты даешь! Что ж раньше-то молчал? А я-то, старый дурак, о подобном даже не подумал! Да ведь это значит, что мы теперь — в отличие от него — можем корректировать твои действия там по мере получения новых сведений здесь! Ну, спасибо, Виталий, ну ты и молодец!

Слушай, ты посиди пока, операнг, отдохни, а я с нашими спецами переговорю. Раз уж так все повернулось, времени нам сейчас терять никак нельзя. Смешно, конечно, звучит «терять время» в нашей ситуации, верно? — не дожидаясь ответа (да, впрочем, Рогов и не собирался ничего отвечать), Аверченко активировал настольный комм, вызывая научный отдел.

— А как же мое задание? Сами же сказали, что времени терять нельзя?

— Что? А, ну да, — на миг отвлекся от разговора контр-адмирал. — Для досрочной активации инфопакета просто проговори мысленно «доступ-аш-семь-семь-семь». Будет похоже на обычную передачу данных при мнемоконтакте — еще не забыл, как это? Тебя ж лет пять как дечипировали, после перевода в ЦУОС, верно? — операнг кивнул. — Так что, смотри, чтобы по мозгам с отвычки не шарахнуло, при штатной активации оно куда мягче срабатывает. Надеюсь, твоя копия там не за штурвалом автомашины сидит? Хотя вы ребята тренированные. Короче, разберешься, не маленький.

Рогов кивнул и расслабился — ровно настолько, насколько это позволяло сделать не слишком удобное кресло, пересесть из которого ему так никто и не предложил. Мысленно проговорив формулу загрузки данных, он привычно прикрыл глаза.

Несколько секунд ничего не происходило, затем под черепной коробкой будто завибрировала перетянутая гитарная струна: началась активация инфопакета. Это и на самом деле напоминало загрузку информации при помощи принятого в десанте мнемоконтакта, введенного задолго до поступления Рогова на федеральную службу. Того самого, при котором каждому будущему десантнику имплантировался нейросенсорный приемопередатчик, позволяющий не только мгновенно получать необходимую тактическую информацию и осуществлять оперативную связь между отдельными бойцами и командованием, но и входить в виртуальный контакт с локальными компьютерными сетями. В общем, хорошая вещь, нужная, вот только боевым операторам «Хроноса» подобный высокотехнологичный изыск не полагался, так как мешал нормальной записи психоматрицы. Поэтому при поступлении на службу новых адептов ЦУОСа в обязательном порядке «дечипировали», удаляя вживленный в мозговую ткань крохотный микрочип.

На этом короткая вспышка воспоминаний завершилась, уступая очередь загрузке скрытых в глубинах психоматрицы сведений. Это не напоминало ни обычный гипноз, ни какой-либо иной способ невербальной передачи: забыть записанное непосредственно в кору головного мозга ему, боевому оператору первого ранга Виталию Рогову — равно как и его реципиенту, бывшему майору ФСБ Дмитрию Кольцову, — теперь не удалось бы уже никогда. Разве что после сеанса психокоррекции, на которую, как известно, решался далеко не каждый демобилизующийся хроноспецназовец…

Судорожно вздохнув, операнг окунулся в более не сдерживаемый никакими нейроблокировками поток информации.

Киев, Национальная академия наук Украины, весна 2010 года

Старший научный сотрудник НАН Владислав Вощеникин с самого утра пребывал в исключительно хорошем расположении духа. Еще бы, ведь сегодня, наконец, свершится то, к чему он шел долгих семь лет — он вылетает в Швейцарию. И не просто в Швейцарию, а в знаменитый ЦЕРН, который, как известно, является ныне мировым форпостом науки! Его кандидатура одобрена, все уже решено. Да что там решено: билеты на рейс Киев — Женева уже в кармане, рядом с недавно оформленным загранпаспортом, все дела завершены и сданы заместителям, осталось лишь принять в последний раз почту — и вперед, к новым вершинам ядерной и квантовой физики. Конечно, «электронку» можно было проверить и из дома или в дороге с ноутбука, но… отчего-то захотелось зайти в ставший таким привычным за двенадцать лет кабинет, включить компьютер, выпить, в конце концов, чашку донельзя надоевшего растворимого кофе.

Владислав открыл своим ключом — кстати, не позабыть сдать дежурному на выходе! — дверь и замер. Оставленные вчера на поверхности стола не особенно важные документы были разбросаны, словно по кабинету прошелся небольшой смерч; сдвинутый со своего места монитор балансировал на самом краю, рискуя спикировать на пол, а посреди полированной столешницы застыло нечто. Нечто имело форму диска сантиметров пятнадцати диаметром и тускло отблескивало полированным металлом. Впрочем, приблизившись, Вощеникин понял, что главная странность была отнюдь не в этом: диск неким невероятным образом был погружен примерно на сантиметр внутрь поверхности стола!

Увиденное оказалось столь необычным, что Владислав несколько секунд не решался подойти, тупо глядя на странную штуковину. Затем все же подошел. И даже протянул руку, коснувшись странного предмета кончиками пальцев. Поверхность была абсолютно гладкой и холодной. Металл, просто металл. Наверняка какая-то глупая шутка сотрудников, провожающих его в командировку! И ведь не лень же было выпиливать в столешнице такую дыру! Нет, оригинально, конечно, но стоило ли портить казенный стол? Отвечать-то, между прочим, ему, а не неведомым шутникам!

Вощеникин вновь — на сей раз, без колебаний — протянул руку, намереваясь рассмотреть диск поближе…

Реестровая запись 000-000-001. Статус системы: полная активация. Статус оболочки-носителя: зарядка 100 %. Статус исходной матрицы: режим передачи. Статус реципиента: обнаружен / совпадение заданных параметров. Время до начала передачи матрицы — 0 секунд. Загрузка матрицы в ускоренном режиме…

…и тут же, будто получив невидимый удар, шатаясь, отступил назад. Машинально передвигая ноги, ученый обошел стол, тяжело опустившись в жалобно скрипнувшее кресло. Взглянул перед собой невидящими, ничего не выражающими глазами и потерял сознание, свесив голову на грудь. Ниточка слюны потянулась с нижней губы, пятная модный галстук, купленный позавчера в дорогом — в просвещенную Европу все ж таки едет! — магазине.