– По-моему, ей немного лучше, – с надеждой проговорила Мэри, заметив приблизившуюся к ней Эстер.

– Хорошо. – Медсестра не стала с нею спорить. – Леди Рэйвенсбрук тоже заразилась тифом. Я пойду искать кеб, чтобы отвезти ее домой. Здесь останется леди Калландра, а потом, ближе к вечеру, подойдет доктор Бек. Подумай, где можно достать еще дров. Элф сказал, что в порту лежат гнилые бревна. Они, наверное, намокли, но если сложить их здесь, они немного высохнут… Они будут плохо разгораться, но из них получатся вполне подходящие дрова для плит.

– Хорошо, мисс, – кивнула помощница и внезапно замялась. – Мне…

– Что?

– Мне жаль леди Рэйвенсбрук. – Лицо Мэри выражало беспокойство – мисс Лэттерли заметила это даже при неровном свете факелов. – Это никуда не годится. – Помощница покачала головой. – Кто бы мог подумать, что такая крепкая женщина может заболеть… Вы тоже берегитесь, мисс. Как бы вам самой не заразиться… – Она смерила худощавую фигуру медсестры заботливым взглядом. – У вас не так уж много сил. Вы здесь здорово исхудали. Еще немного, и от вас совсем ничего не останется.

Эстер не могла согласиться с такого рода логикой, однако и спорить тоже не стала. Закутавшись поплотней в шаль, она стала пробираться между соломенных постелей, направляясь к выходу, а потом, спустившись по лестнице, распахнула наружную дверь и оказалась на улице.

Девушка сразу окунулась в непроницаемую тьму, встретившую ее проливным дождем и ревущим ветром. Свет единственного газового фонаря за ближайшим углом едва пробивался сквозь пронизанную дождем мглу, указывая путь в сторону Парк-плейс. Ей, наверное, придется пройти по узкой Лаймхаус-козуэй, ведущей к Вест-Индия-Док-роуд, прежде чем ей попадется на глаза какой-нибудь кеб. Медсестра еще плотнее закуталась в шаль и наклонила голову, чтобы спрятать лицо от дождевых капель. Ей предстояло преодолеть пешком чуть меньше полумили.

По дороге ей повстречались несколько человек. В этот час, в начале вечера, мужчины возвращались домой, проработав целый день на фабриках, в порту или на складах. Один или двое поприветствовали девушку кивком, увидев ее при неярком свете уличного фонаря. С ней успели познакомиться многие из тех, чьи родные и близкие заболели брюшным тифом. Однако для большинства прохожих она оставалась просто неряшливо одетой горожанкой, идущей куда-то по своим делам.

Вест-Индия-Док-роуд оказалась более оживленной. По ней двигалось довольно много повозок с товарами, ломовых телег и нагруженных тюками фургонов, направляющихся в порт или на склады с грузами, которые доставили в Лондон на баржах или собирались куда-то отправить морским путем на следующее утро. Здесь также проезжали омнибусы на конной тяге, кареты «Скорой помощи» и всевозможные повозки и экипажи. Однако Эстер пока не попадалось на глаза ни кебов, ни двухместных карет или запряженных парой коней колясок.

Прошло не менее десяти минут, прежде чем ей удалось остановить первый наемный экипаж.

– Пожалуйста, угол Парк-стрит и Джилл-стрит, – попросила она.

– Мы доедем туда меньше чем за пять минут, – стал возражать кучер, увидев ее мокрую шаль, рваные ботинки и некрасивое платье. – Вы что, разучились ходить, да? Послушайте, милая, ведь вам придется платить. Идите лучше пешком. Вы здесь дольше простоите и прождете!

– Я сама знаю, спасибо. – Мисс Лэттерли заставила себя улыбнуться. – У меня там подруга, которой нужно попасть в западную часть города, в Мейфэр. Поэтому я вас и остановила.

– В Мейфэр? – недоверчиво переспросил возница. – С какой стати кому-то из здешних жителей понадобилось ехать в Мейфэр?

Медсестра собралась было сказать ему, чтобы он не совал нос в чужие дела, однако тут же передумала. Ей нужно было обязательно уговорить этого человека. Энид чувствовала себя слишком плохо, чтобы ждать, пока она найдет другого, более сговорчивого и не столь любопытного извозчика.

– Она там живет. Она помогала устраивать больницу для больных тифом! – объяснила девушка как можно более вежливым тоном.

– А теперь с нее хватит Лаймхауса, да? – сухо заметил кучер, однако голос его не показался Эстер злобным. Лицо она, правда, не могла разглядеть, потому что он сидел спиной к свету.

– Она еще вернется, – ответила мисс Лэттерли. – Ей нужно переодеться и захватить из дома еще денег. – Ей пришлось солгать ради благородной цели. Скажи она правду, кебмен, чего доброго, хлестнул бы лошадь кнутом, и ей бы осталось только смотреть ему вслед.

– Садитесь, – согласился он наконец.

Эстер поспешно забралась в кеб, не обращая внимания на промокшие юбки, хлеставшие ее по лодыжкам, и экипаж тут же тронулся с места.

Кучер оказался прав: меньше чем через пять минут они подъехали к тифозной больнице. Медсестра прошла в дом, чтобы вывести Энид, у которой теперь так сильно кружилась голова, что она едва не теряла сознание и потому не могла идти самостоятельно. Эстер и Калландре пришлось поддерживать ее с двух сторон, и мисс Лэттерли про себя благодарила Бога за то, уличный фонарь находился за углом и кучер мог различить лишь три пошатывающиеся женские фигуры, не замечая, насколько призрачной казалась та, которая находилась посредине, с посеревшим лицом и полузакрытыми глазами. Пот покрывал ее кожу настолько густо, что его нельзя было выдать за капли мелкого дождя, моросившего в этот вечер.

Возница хмуро посмотрел на них и озадаченно хмыкнул. Ему и раньше приходилось видеть людей из высшего сословия в сильном подпитии, но пьяные женщины всегда вызывали у него недоумение. Он осуждал их больше, чем мужчин, и оправдания, к которым обычно прибегали в подобных случаях, казались ему неуместными. Впрочем, эта дама жертвовала деньги для больных, так что кебмен решил воздержаться от замечаний, по крайней мере сейчас.

– Тпру! – приказал он лошади, натянув вожжи, когда та, испугавшись, вскинула голову и шарахнулась в сторону. – Старая кляча! – выругался кучер, дернув за вожжи еще сильнее, после чего снова обернулся к седокам: – Садитесь. Я отвезу вас домой.

Поездка превратилась в настоящий кошмар. Когда они добрались, наконец, до дома лорда Рэйвенсбрука, Энид бросало из жара в озноб, и она, похоже, не могла сдержать сотрясавшую ее тело неистовую дрожь, находясь где-то на грани забытья.

Не успел кеб остановиться, как Эстер распахнула дверцу и, едва не вывалившись на мостовую, крикнула извозчику, чтобы тот подождал, пока она вернется. Бегом поднявшись по лестнице, девушка изо всех сил дернула за шнурок звонка, а потом потянула его еще дважды, несмотря на то что услышала, как зазвенел колокольчик в прихожей.

В дверях появился ливрейный лакей, всем своим видом выражавший едва сдерживаемое негодование. Увидев перед собой плохо одетую молодую женщину с побледневшим лицом и обезумевшим взглядом, да еще без шляпы, он возмутился еще больше. Его рост, как и положено человеку такой профессии, достигал добрых шести футов, его ногам многие могли позавидовать, а очертания его рта наводили на мысль о немалом высокомерии.

– Леди Рэйвенсбрук очень плохо, она вон в том кебе! – коротко объяснила медсестра. – Пожалуйста, помогите мне перенести ее в дом и пошлите за служанкой или за кем-нибудь еще, кто может о ней позаботиться.