– Я не видела…

– Ну да, я ему вчера, кажется, слегка челюсть подломил…

Вечерело стремительно. Солнце уже полностью за горизонт спряталось. Становилось прохладно. Петр Васильевич, похоже, замерз от лежания задницей в луже и предпочел сесть, хотя сразу вставать не пожелал. Но колени свои двумя руками обнял. И взгляд имел напряженный, думающе-оценивающий. Он наверняка пришел в себя уже давно и внимательно вслушивался в наш разговор, соображая, как себя вести.

Соображал и полковник Быковский. Довольно напряженно и сильно морща при этом лоб. Потом обратился к Анастасии Васильевне Новиковой:

– Вы прямой телефон начальника городского управления МВД знаете?

– Нет. Мне с ним общаться по рангу не полагается. Не доросла, рылом не вышла.

– Казаков, кажется, фамилия. Инициалы – Ю, точка, П, точка. Как его зовут?

– Юрий Петрович Казаков. Полковник, который никак не может стать генералом, хотя сильно мечтает успеть до пенсии поносить штаны с лампасами.

– Хорошо. А то мог бы назвать Юлианом Павловичем… Через дежурного и через приемную с ним могут не соединить. Кто мне номер добудет?

– Я попробую, – сказал Петр Васильевич, понимая, что согласие на сотрудничество убережет его от новых ударов, и только после завершения фразы встал, потер лоб кончиками пальцев – как раз то место, куда угодила моя металлическая коленная чашечка и где осталась синяя отметина, и достал свою трубку. Довольно простенькую, почти такую же, как выброшенная капитаном Взбучкиным. – Позвоню в уголовный розыск. Там могут сказать.

– Кто? – спросил я.

– Хотя бы Взбучкин.

– Его на месте нет. Он в госпитале.

– Какая информированность! После встречи с вами попал в госпиталь? – ехидно спросила Анастасия Васильевна.

– После встречи. Только не я его бил. Его били другие, в том числе и ваш генеральный директор. А я его спас. Его и капитана Саню. Знаете такую?

– Санечка Радимова, – улыбнулась Новикова, но сразу показала лицом обеспокоенность. – Это моя близкая подруга. А кто их пытался бить? И с какой стати? Кроме нашего генерального, который в такой компании вообще непонятно как оказался. Он же трус последний по натуре. Как и его папашка.

– Я так думаю, что планировалось убить Радимову. А Взбучкин просто привел бандитов к ней. Намеренно и обдуманно. Он – предатель. Его били только для маскировки. Для этого же он в госпиталь слег.

– Мне бы на его место в госпиталь тоже не мешало попасть, – сказал Новиков и посмотрел на меня. – Звонить Радимовой?

– Звони.

– Так кто же на Саню напал? – не унималась Анастасия Васильевна. – И при чем здесь наш генеральный?

– Пока мы точно знаем, что в нападении принимал участие Антон Чубако и сын мэра города Римской. Да еще этот тип… Савенков Михаил Андреевич…

Новиков, набирая номер, присвистнул:

– Серьезным людям она дорогу, похоже, перешла. Савенков мог бы просто парней послать, а не сам ехать. Но там, видимо, компашка подобралась равных… Алло, Саня? Приветствую. Новиков беспокоит, Петя. Не буду объяснять ситуацию. Долго это. Срочно нужна помощь. Можешь мне добыть прямой номер начальника городского управления? Да, можно сотовый. Посмотри, если не трудно. Да-да, говори…

Она говорила, Новиков повторял, я запоминал. Наверное, и Быковский тоже запоминал. Потому что, когда Петр Васильевич от разговора отключился, не сказав ничего лишнего и даже привет от меня без разрешения не передав, сразу набрал номер на своей трубке. Но, не нажав кнопку вызова, задал вопрос Анастасии Васильевне:

– Что за человек этот Казаков? По характеру…

– Скользкий, осторожный. Всего боится. Всегда считает, что его подсиживают. Боится козней, которые видит повсюду. Сам никогда не дает категоричных приказов. Просит кого-то из заместителей разобраться и принять меры, чтобы не взять на себя ответственность. Но хорошо умеет рапортовать.

– Да, точно так, видимо, он сегодня не пожелал сам со мной разговаривать, а попросил позвонить Владилена Антоновича Чубако. Скорее всего, не пожелал брать на себя ответственность.

И только после этого разговора полковник нажал кнопку вызова. Ответили ему не сразу.

Время было уже позднее, и полковник Казаков, вернувшись домой, скорее всего ужинал, о чем можно было судить по словам полковника Быковского, который в генералы не рвался, хорошо зная, что даже командующий спецназом ГРУ по должности только полковник. А давать звания выше должности в Российской армии, вообще-то, обычно не принято.

– Приятного аппетита, Юрий Петрович. Вас беспокоит полковник Быковский из ГРУ. Извините, что я, возможно, слегка подпорчу вам аппетит. Вам дежурный докладывал сегодня о конфликте, который возник между офицерами спецназа ГРУ и вашей группой захвата, которую мы застали при откровенном воровстве? Прекрасно. Да, мне звонил полковник Чубако. И мы с ним достаточно спокойно поговорили и пришли к мирному соглашению. Только сам полковник Чубако соблюдать это соглашение не желает. Насколько я понимаю, он – лицо заинтересованное в том, чтобы история с группой захвата получила продолжение в следственных органах контрразведки ФСБ. Мне сложно судить о ваших взаимоотношениях с Владиленом Антоновичем, но он своими действиями откровенно добивается того, чтобы помешать Главному разведывательному управлению Генерального штаба осуществлять оперативные мероприятия. Мало того, он устраивает слежку за нашими людьми. В наши оперативные мероприятия даже ФСБ не имеет права вмешиваться, если мы не переступаем грань закона. А уж тем более это непозволительно для городского уголовного розыска. И я опасаюсь, что мне придется обнародовать видеозапись с действиями вашей группы захвата с тем, чтобы пресечь ретивость начальника местного уголовного розыска. Вы, товарищ полковник, отдаете себе отчет, чем это грозит лично вам? Просто рассмотрите случаи аналогии, известные всем. Когда кто-то из подчиненных попадался на противоправных действиях, снимали в первую очередь руководителя. Этого, наверное, и добивается полковник Чубако. Я не могу знать точно, но мне кажется, что дело обстоит именно так. Да-да, я прошу вас рассмотреть вопрос в экстренном порядке и принять конкретные меры. Мой телефонный номер у вас есть. Звоните мне. Я жду вашего ответа. Нам тоже ни к чему лишний шум. Наша служба тихая и не терпит суеты. И мы предпочитаем утрясать такие моменты устными беседами. Да, я буду ждать вашего звонка. На время суток можете не обращать внимания.

Быковский говорил совершенно ледяным голосом, без каких бы то ни было проявлений эмоций. И этот голос был похож на ледяной душ, вылившийся на голову начальника городского управления внутренних дел. Работа была выполнена безукоризненно. Но все мы понимали, что это еще не главное. И полковник Казаков не главное действующее лицо во всей этой истории, что заварилась вокруг меня, и он не сможет решить главное. Он может остановить рьяные действия полковника Чубако, но не его сына, и уж тем более не Софьи Анатольевны Римской и не Валерия Палыча Расинского. С этими деятелями мне предстояло бороться самостоятельно, хотя и с помощью полковника Быковского, которую трудно было бы назвать помощью скромной.