мое почтение! — кланяется боярин Соловьев, входя следом за братом самодержца Владиславом.

Российский царь, сухонький старичок с усталым лицом, отрывает глаза от экрана компьютера и кивает вошедшим на стулья напротив.

— Присаживайтесь, господа. Как род, Сашенька? Процветает? Дочку замуж выдал недавно, я слышал.

— С вашей помощью, государь, — отвечает Александр Соловьев, со стыдом вспомнив то старое дело, за которое ему эта помощь и перепала.

— Да, хорошо, что ты вспомнил прошлое. Речь как раз о нем и пойдет, — Царь бросает взгляд на брата. — Влад, расскажи о наших проблемах.

Глава Службы внутренней разведки вздыхает:

— У нас одна проблема — англосаксы. В последнее время они активизировались, рыщут везде и бьют по самым неожиданным местам. Мы находили их шпионов даже в моем ведомстве.

— Как такое возможно? — удивляется Соловьев.

— Телепатическое перепрограммирование, — предварительно получив кивок от Царя, Владислав делится секретной информацией. — Людей переписывают подчистую, и они самозабвенно служат новым хозяевам как марионетки.

Приглашенный гость застывает столбом, выпучив глаза. Государь не соврал. В кабинете резко повеяло прошлым. Страшным, полным войн и предательства. Причем предательства самого Соловьева.

— Переписывают? — в ужасе переспрашивает Соловьев.

— Воспоминания остаются, но воля изменена, — описывает Владислав. — Самое интересное, даже щиты Мастеров нисколько не сдерживают вредителя, что это чудит. Обычно жертвы чином не выше Сенатского секретаря, но мы засекли и одного Коллежского советника, — делится проблемами государев брат.

Соловьев становится мрачным и угрюмым.

— Не может быть, — бормочет он.

Государь Борис пристально смотрит на боярина.

— Что, Саш, вспомнил старого друга? — интересуется Царь. — Только он мог вытворять подобное. Больше ни у кого бы сил не хватило.

— Филин уже больше десяти лет как мертв, — заявляет Соловьев. — Я сам вонзил нож ему в спину. Да и вы видели его труп.

— Он мертв. А его дети?

— Весь род истреблен…

— Я про бастардов, Сашенька, — уточняет Царь. — Про неофициальных детишек или внуков. Миша был тем еще ходоком, как и его наследники. Что неудивительно, у всех телепатов так, а он вообще Высший Грандмастер. Либидо перло, будь здоров. О нем даже анекдоты слагали. Да, Владик?

— Нам пришлось сильно потрудиться, чтобы стереть о нем всякое упоминание среди простых людей, — морщится государев брат, вспомнив давние бессонные ночи. — С анекдотами было сложнее всего.

Соловьев молчит секунд двадцать, потом отвечает:

— Вы прекрасно знаете, государь, что в последние годы Миша был одержим астральной тварью. Сам он мертв, но та сущность, что захватила его разум, могла выжить.

— Король Теней, — кивает Владислав. — Да, есть подозрения, что эта тварь нынче поселилась в сознании фаворита британской королевы. Почерк тот же, что и у Филина во время восстания.

— Что? — Соловьев поражен. — То есть, вы точно знаете, что та же тварь, что угробила Мишу? А к чему тогда вопросы про детей?

— Потому что нам нужен противовес британскому телепату, — хмуро бросает Владислав. — Филины были сильнейшими Устранителями и Конструкторами Царства. Да другие бы и не смогли тягаться с престолом. Поэтому нам нужен Филин.

— Филины забирали всех своих бастардов к себе на воспитание, — замечает Соловьев. — Они входили в род, а род уничтожен целиком и полностью во время гражданской войны.

— Но хоть один «филиненок» должен был остаться, Саш? — с надеждой спрашивает Царь. — Хоть кто-то?

Соловьев вздыхает. Что за ирония судьбы? Десять лет назад царская гвардия сама охотилась на Филиных где только можно, теперь же мечтает хотя бы об одном выжившем.

— Ты что-то знаешь, — утверждает Владислав, пристально следящий за лицом Александра.

Начальника царской охранки невозможно обвести вокруг пальца. Соловьев и не пытается:

— Миша разбросал по всей стране артефакты-датчики для обнаружения крови Филиных. До нашей с Мишей с ним ссоры он дал мне ключ доступа к этим датчикам. Если носитель крови Филиных появится в поле зрения артефакта, мне придет сигнал.

— Куда придет? — давит Владислав.

— Прямо в мозг. Я услышу, как зовут бастарда и где он находится.

— Уже приходили подобные сигналы? — подозрительно спрашивает брат Царя, а сам государь Борис внимательно следит за лицом Александра.

— Нет, ничего не приходило, — честно отвечает Соловьев.

— Где эти артефакты находятся? Мы можем их найти?

— Я без понятия, что это такое вообще, — пожимает плечами Александр. — Я не интересовался у Миши. Поэтому не знаю, сколько этих датчиков и как далеко они «видят».

Владислав переглядывается с Царем.

— Запутанная ситуация, государь, — разводит руками руководитель охранки. — Мы даже не знаем, остался ли кто-то с кровью Филина в венах. Что прикажешь делать?

— Ждать и надеяться, Владик, — грустно отвечает Царь Борис. — Филины не такие люди, что будут прозябать в неизвестности. Если хоть один ребенок жив, он взлетит.

* * *

— А где ирабис? — спрашиваю приехавшего на базу Эльдара. Он предварительно позвонил и сообщил новость, что «белая кошка поймана и вскоре прибудет». Только вот наследник приехал сам, причем на одной «Чайке», без грузовика. — Он на пассажирском сидении или за рулем?- с иронией заглядываю в окно лимузина.

— Очень смешно, Данила. Поймали, но не мы,- наследник рода как всегда усмехается, будто лис, нагрянувший в курятник. — Морозовы. Они приедут через час. Я сразу им дал координаты базы. Надеюсь, ты не против, Данила?

— Не против, — вздыхаю. — Значит, давайте ждать.

— Ага, чаем не угостите?

— Это военная база, — хмуро бросаю. — Здесь нет лакеев. Царские охотники же заняты подготовкой к приему зверя.

— Хорошо, тогда без чая, — лояльно относится Енерев.

Понятно, зачем он сам приехал. Хочет заиметь личное знакомство с Морозовыми. С Шереметьевым увидеться не удалось, теперь по тому же сценарию хочет пересечься с родственниками князя. Ну и пускай, я не против. Сам же сказал, чтобы вопросами коммуникации занимались Енеревы, вот они и занимаются. Кстати, а с кем именно?

— Эльдар, а кто из Морозовых прибудет?

— Шурин князя, Евгений Борзов с княжной Марией. — Ого, неожиданно. Даже Маша прискачет. Далеко же она уехала от столицы.

Через сорок минут на базу пребывает длинный кортеж с мигалками. Царские охотники суетятся, распихивая машины по ограниченной парковке. Среди джипов охраны выделяется высокий грузовик с массивным толстостенным фургоном.

Из черной «Чайки» выходит статный мужчина и уже знакомая мне девушка в деловом костюме.

— Привет, Данила! — радостно улыбается мне Маша, проведя рукой по черной косе, лежащей на плече.

— Здравствуйте, Ваше Сиятельство, — кланяюсь. Мне, в отличии от княжны, стоит быть более вежливым. Чай, не вдвоем в беседке.

— Дядя Женя, это Данила Вещий, — девушка представляет нас друг другу. — Мой хороший знакомый и, как оказалось, талантливый телепат. — Княжна одаривает меня притворно-строгим взглядом, видимо, за то, что при нашей встрече я умолчал о своем Даре. Потом-то отец точно рассказал ей подробности заказа, иначе бы ее здесь не было. — Данила, перед тобой глава рода Борзовых и член клана Морозовых Евгений Борзов.

— Ваше благородие, — снова горблю спину. — Позвольте представить Его благородие Эльдара Енерева, главного партнера в нашем бизнесе. А также Степана Невзорова, начальника филиала царских охотников. — Отчим как раз к раз подходит.

— Рад знакомству, Ваше сиятельство, — лисья ухмылка Эльдара делается шире.

— Мое почтение, — спокойно говорит Степан.

— Добрый день, уважаемые, — мужчина кивает нам троим. — Мы привезли зверя. Он усыплен мощным транквилизатором. По оценкам экспертов, ирабис еще поспит часа два.

— Тогда мы займемся его переносом, — отвернувшись, Степан бросает команду дожидающимся в сторонке Картежнику с Котом. Те держат наготове носилки с крепкими перевязями.

Перегрузка проходит быстро. Люди Морозовых отпирают грузовик, царские охотники перекладывают ирабиса на носилки, крепко привязывают его и поднимают. Я смотрю со стороны на это белое пушистое чудо. Кошка внушительная. Размером с Шархана, ослепительно белоснежная, с кисточкой на хвосте. При взгляде на зверя у Эльдара на несколько секунд пропадает улыбка. Видимо, вспомнил давнюю «кормежку» возле Аномалии. Но брат Камилы сразу берет себя в руки и снова лыбится. Хорошее владение собой.

Маша стоит рядом, изредка поглядывая на меня. Я же быстренько изучаю сознание спящей кошки. Матрица у нее не «ахти» — будто забетонированная, совсем не гибкая. Ментальной устойчивости нет, и то хорошо. Но работы все равно предстоит порядочно. Блин, и оно мне надо? Однозначно нет. Но князю не откажешь.

— Вот и всё, — произносит Степан, когда ирабиса