Этот день отмечает начало Недели святого Юэлла, в течение которой мы будем собирать дикорастущие дары, приуготованные нам Богом через посредство Природы. Пилар, наша Ева Шестая, поведет нас в Парк Наследия на охоту за Грибами, а Бэрт, наш Адам Тринадцатый, поможет искать Съедобные сорняки. Помните: в сомнении — выплевывай! Но если это грызла мышь, то, скорее всего, оно съедобно и для вас. Хотя бывают исключения.

Старшим детям Зеб, наш высокочтимый Адам Седьмой, продемонстрирует поимку мелких Животных и поедание их с целью выживания в ситуации, когда нет другого выхода. Помните: нет ничего нечистого, если мы ощущаем должную благодарность и испросили прощения и если мы сами готовы в свою очередь влиться в великую цепь питания. Ибо в чем, как не в этом, состоит глубокий смысл жертвоприношения?

Ивона, достойная жена Бэрта, все еще находится «под паром», хотя мы надеемся вскоре увидеть ее вновь. Давайте все вместе мысленно окутаем ее Светом.

Сегодня мы с молитвой размышляем о святом Юэлле Гиббонсе, процветшем на этой земле с 1911 по 1975 год — так давно, но так близко к нам в сердцах наших. Святой Юэлл еще мальчиком, когда его отец покидал дом в поисках работы, кормил семью благодаря своим глубоким познаниям Природы. Он не посещал никаких университетов, кроме Твоих, Господи.

В лице Твоих Видов он нашел себе учителей — зачастую строгих, но всегда справедливых. А затем поделился их учением с нами.

Он научил нас использованию Твоих Дождевиков и других полезных Грибов; он рассказал об опасных ядовитых грибах и травах, которые, однако, могут принести Духовную пользу, будучи принимаемы в разумных количествах.

Он воспел добродетели дикого Лука, дикой Спаржи, дикого Чеснока, что не трудятся, не прядут и не опыляются пестицидами, если, по счастью, растут далеко от агропромышленных посевов. Он знал и о лекарствах, растущих при дороге: о коре Ивы, помогающей при болях и лихорадках, о корне Одуванчика, мочегонном, способствующем избавлению от излишней жидкости. Он учил нас бережливости: ведь и скромная Крапива, кою столь часто вырывают и бросают, служит источником многих витаминов. Он учил находчивости: ибо где нет Щавеля, можно найти Рогоз; где нет Черники, там, быть может, изобилует Клюква.

О святой Юэлл, да воссядем мы в Духе за твой стол, сей смиренный брезент, расстеленный на земле; и да трапезуем с тобой дикой земляникой, вайями папоротника и молодыми стручками ваточника, припущенными с небольшим добавлением маргарина, если таковой оказался под рукой.

А в час величайшей нужды — помоги нам принять то, что принесет Судьба; нашептывай нам во внутренние и Духовные уши имена растений, сезоны их сбора и места, где их можно найти.

Ибо приближается Безводный потоп, и уже нельзя будет ни покупать, ни продавать, и мы окажемся предоставлены самим себе посреди изобильного Сада Господня. И твоего, святой Юэлл.

Воспоем же.

Хвала святому Сорняку!

Растет себе в грязи —

Сгодится в пищу бедняку,

Помилуй и спаси.

Пусть богатеи морщат нос

Плебейская еда!

Тех, кто на воле произрос,

Не купишь никогда!

Вот Одуванчик золотой,

Весенняя стрела, —

Он вырастает сам собой,

Пока земля гола.

В июне вырастет Лопух,

Нас корнем одарит —

В себе таит здоровый дух,

Цветущий бодрый вид.

Нам Осень щедрая сулит

Избыток урожая —

Орехи, Желуди с земли

Мы дружно собираем.

Вот трав целебных семена,

Кора Березы, Ели —

Любая травка рождена

Для благородной цели.

Вот Марь, Кислица, Портулак,

Еще Крапива тож —

Сгодится нам любой сорняк.

Любой цветок хорош.

Боярышник плоды дает,

Шиповник, Бузина —

Любая ягода сойдет,

Коль добрая она.

Святому Сорняку хвала,

Хвала Траве любой —

Хвала Тому, кто травы дал

Нам щедрою рукой!

Из «Книги гимнов вертоградаря».

Перевод Д. Никоновой

Я помню, что в тот вечер было на обед в «липкой зоне»: крокеты из пухлокур. Я как-то перестала любить мясо с тех пор, как пожила у вертоградарей, но Мордис говорил, что пухлокуры на самом деле овощи, потому что растут на стеблях и у них нет лица. Так что я съела полпорции.

Еще я потанцевала, чтобы держать себя в форме. У меня была «ушная конфетка», и я ей подпевала. Адам Первый говорил, что музыка встроена в нас Богом; когда мы поем, мы уподобляемся птицам, но также и ангелам, потому что пение — форма хвалы, исходящая из больших глубин души, оно лучше слышно Богу, чем простая речь. Я стараюсь об этом не забывать.

Потом я снова заглянула в «Яму со змеями». Там были три больболиста — только что выпущенные. Это всегда заметно по свежевыбритым лицам, только что подстриженным волосам и новой одежде и еще по ошарашенному виду, как будто они долго сидели в темном чулане и только что вышли наружу. И еще у них у каждого была маленькая татуировка у основания большого пальца — маленький кружок, красный или ярко-желтый, обозначающий команду, — «Золотые» или «Красные». Другие посетители их сторонились, старались оказаться подальше, но уважительно — словно те были инет-звезды или известные спортсмены, а не преступники, отсидевшие в больболе. Богачи любили воображать себя больболистами. Они и деньги ставили на команды: красные против золотых. Вокруг больбола крутилась куча денег.

За ветеранами больбола всегда присматривали несколько человек из ККБ, потому что те могли взбеситься и переломать все вокруг. Нас, «чешуек», никогда не оставляли наедине с больболистами: они не понимали, что такое «понарошку», не умели вовремя остановиться и могли поломать не только мебель. Лучше всего было их накачать спиртным или колесами до отключки, но только быстро, потому что иначе они начинали буйствовать по полной программе.

— Я бы их вообще сюда не пускал, — говорил Мордис. — Под этими рубцами уже ничего человеческого не осталось. Но «Сексторг» нам хорошо доплачивает за них сверху.

Мы подсовывали им выпивку и таблетки в слоновьих дозах. Сразу после того, как я попала в «липкую зону», появилась новая таблетка — «НегаПлюс». Секс без проблем, абсолютное удовлетворение, полный улет, да еще и стопроцентная защита — вот что про нее говорили. Девушкам из «Хвоста-чешуи» не позволяли принимать колеса на работе — как говорил Мордис, нам не за то платят, чтобы мы удовольствие получали, — но это было совсем другое, потому что с «НегойПлюс» не нужна была биопленка-скафандр, а за такое куча посетителей готова была доплачивать. «НегаПлюс» в «Чешуйках» тестировали для корпорации «Омоложизнь», так что эти таблетки не раздавали как конфеты — они предназначались в основном для самой важной клиентуры. Но мне не терпелось их попробовать.