— И за это спасибо. Если закончили работу, выдвигайтесь к месту аварии.

— Да, Лидер!

Гарин отключил станцию.

Подошел следователь. Он озвучил то же, о чем говорили начальник РОВД и отставной майор Уланов. Он тоже в качестве основной выдвинул версию преднамеренного убийства с использованием технического средства.

Машины и люди начали разъезжаться. Подошли кран и эвакуатор из областного управления МЧС, чтобы забрать обгоревший «УАЗ».

Пришлось Уланову отгонять машину ближе к шоссе.

К нему подошел Гарин.

— Ну, что скажешь, Роман?

— А что тут говорить? Тебе и всей власти, не только местной, объявлена война. Вопрос в том, как противник намеревается ее вести. Это определится.

— Я не о том.

— О чем же?

— Тот негодяй, который задумал и реализовал все это, наверняка хорошо прикрыт сверху. Получается, что власть объявила войну себе самой. Она не даст мне работать против главаря банды.

Уланов невесело усмехнулся и подтвердил:

— Само собой.

— Как мне обойти прикрытие?

Роман посмотрел на своего одноклассника и спросил:

— Ты решил идти до конца, против весьма высокопоставленных чиновников?

— Да.

— Достойный ответ, правильное решение. И как понимаю, ты хочешь привлечь меня к этому делу.

— Верно понимаешь, — сказал начальник РОВД, — потому что там, где не смогу работать я, будешь действовать ты, не связанный должностными инструкциями и законом.

— Предлагаешь забить на закон?

— А то ты не делал этого!

— Делал, Боря, — заявил Уланов, — но только тогда, когда имел на это разрешение, полученное от руководства.

— А сейчас ты обратиться к своему полковнику Смолинскому не можешь? Видишь же, что творится. Разве действия банды по жителям Коринки, по участковому, наконец по фельдшеру не являются террористическими?

— Кстати о фельдшере. Ты сможешь заехать в Сантово, чтобы поговорить с ней?

— Разговор что-то даст?

— Он будет полезен и для тебя и для нее.

— Хорошо, заедем, тем более это почти по дороге.

— Ну а я попытаюсь убедить Смолинского подключить к работе кого-нибудь из моих парней, а главное, обеспечить меня средствами контроля объектов.

— У тебя есть какой-нибудь план?

— Нет. Но долго ли ему появиться? Едем в Сантово?

— Ты выезжай, я отдам распоряжения и двинусь следом. На шоссе притормози, подожди меня.

— Добро.

В 13.40, за двадцать минут до закрытия медпункта, машины Уланова и начальника РОВД въехали в село. Там было заметно оживление. Почти все жители высыпали на улицы, что-то обсуждали.

У дома за церковью стояла «Скорая». Там, видимо, жил участковый. Медики оказывали помощь его жене или близким.

Чтобы не привлекать к себе внимания, Уланов и Гарин поставили машины за зданием и прошли в медицинский пункт.

Голева сидела в кабинете и безразлично смотрела в окно. Она услышала, как отрылась дверь, и вздрогнула.

— Это я, Вера, — сказал Уланов и добавил: — Со мной начальник районного отдела внутренних дел, с которым мы планировали встречу.

Гарин поздоровался, представился.

— А нужна ли теперь эта встреча, Роман? — спросила Вера.

Уланов сблизился с ней, взял за плечо, легонько встряхнул. Женщина уткнулась в его грудь. Ее пробила истерика. Мужчинам пришлось ждать, пока она пройдет. Минут через пять Вера чуть успокоилась и вышла из кабинета. Вернулась она совсем другим человеком. Прежним, каким ее привыкли видеть жители села.

— Извините, нервы сдали.

— Ничего, Вера. Это даже хорошо, что с тобой была истерика. Она выбила из тебя весь негатив и ощущение безысходности, — сказал Роман.

Голева кивнула.

— Ты прав. Так о чем будем говорить?

— Расскажи Борису о своей встрече с бандитами.

— Это такая мелочь по сравнению с тем, что произошло с Иваном Семеновичем.

— Иногда мелочи решают все. Рассказывай.

— Ну хорошо.

Женщина в подробностях поведала подполковнику полиции о встрече с бандитами.

Тот выслушал ее и спросил:

— Вы могли бы опознать их?

— Конечно. Да их любой в Коринке опознает. Они постоянно приезжали к нам, предлагали переезд.

Гарин достал из папки несколько фотографий, разложил их на столе и осведомился:

— Есть тут они?

— Да, — ответила Голева и уверенно пододвинула к нему пять снимков.

Уланов посмотрел на Гарина.

Тот сказал:

— Это охрана господина Огурцова Алексея Михайловича. Вот ее начальник, Басалай Ринат Фатихович.

— Да, — проговорила Голева, — он у них старший был, угрожал мне.

— Остальные Василий Манин, Анатолий Сенько, Борис Колбин и Виктор Гутов, — сказал Гарин.

— Значит, это Огурцов организовал выселение людей из Коринки? — спросил Роман.

Гарин пожал плечами:

— Возможно. Я слышал, что он и раньше, будучи главой района, занимался этим. Таким вот образом возвел несколько поселков. Даже умудрился перенести границу заповедной зоны. Раньше она занимала все побережье реки, а сейчас подвинута до леса восточнее Коринки. По моим данным, этот фрукт полностью контролирует строительную компанию «Бритис», которой формально руководит некий Буханов Родион Петрович, в бытность Огурцова главой района — мальчик на побегушках в администрации. Я считал, что какое-то время назад Огурцов прекратил деятельность по выселению деревень, так как проиграл выборы Абрамову, но оказывается, нет.

Уланов кивнул и поговорил:

— Понятно. Он и Абрамова убрал, чтобы вернуть себе должность, владеть районом и вытворять в нем все, что душе угодно.

— Для этого нужна поддержка губернатора. Тот вряд ли позволил бы Огурцову так вот развернуться.

— Но на губернатора могли надавить из Москвы?

— Могли. Версия более чем убедительная, но… бездоказательная. Похитителей девочки задержать не удалось, убийцу участкового и тех, кто обеспечивал его, тоже. Сейчас они наверняка уже находятся в усадьбе Огурцова. Предлагая людям переехать, эти мерзавцы закона не нарушали. Строительная компания тоже действует вполне легально. Претензий к ней нет ни у нас, ни у налоговиков. Огурцов готовится к выборам. Был на похоронах Абрамова, большой венок притащил. Короче, Улан, нет у нас на Огурцова и его людишек ровным счетом ничего. Если работает высокое прикрытие, то и не будет. Огурцов выиграет выборы и вновь сядет в кресло главы администрации. Мы даже с Коринкой ничего поделать не сможем. Люди теперь побегут оттуда.