Возможно ли это? Заранка ему казалась то причудливой девчонкой, то юной провидицей, из чьих глаз взирают боги, и он не знал, какому ее облику верить. Волнуясь, он не раз думал поговорить с Миравой – должна ведь старшая сестра знать, на что способна младшая. Но не решался, не хватало духу. А Мирава и сама порой посматривала на него пристально, широко раскрыв свои глубокие, как море, темно-голубые глаза. Она что-то знает. Возможно, ей известно об их уговоре. Но если она молчит, начинать самому не стоит, думал Ярдар, с невозмутимым видом слушая Ольрада. Время придет, истина сама скажется.

Однако всего дней через пять после возвращения Ольрада случилось нечто, отчего мысли о Заранке будто ветром выдуло у Ярдара из головы. Отроки из Честова привезли весть: едут хазары!

Ярдар пришел в изумление – хазары бывали здесь только зимой, когда приходила пора собирать дань, – но сразу поверил: их в Веденецкой волости знали достаточно хорошо, чтобы ни с кем не спутать.

– Много их? – спросил он, не зная, на что подумать.

Мелькнула мысль: это войско хакана, высланное вдогонку за Амундом. Пробил холодный пот: далекое боище, вчера бывшее страшноватым сказанием из-за края света, превращалось в ужасную быль.

– Сам Азар-тархан, – сообщил юный гонец, – и полусотня его.

– Так дани же нету еще, – пробормотал Ярдар, несколько успокоенный: с полусотней Азар-тархан приезжал за данью.

– А я тебе что говорил? – не преминул напомнить Хастен, едва гонца отпустили. – Тебе бы только с теми русами меды распивать! Вот и поглядим, какую чашу нам теперь Азарушка поднесет!

– Не распивал я с ними ничего! – огрызнулся Ярдар, но в сердце кольнула тревога: если Азар-тархан так же посмотрит на это дело, оправдаться будет непросто. – Ты не радуйся! – бросил он Хастену. – Все мы в одном котле, вместе… его встречали.

– Это ты ему в друзья набивался! – Хастен торжествовал, видя, что близится час его славы. – А я предостерегал! Все мужи слышали!

– Если б мы тебя послушали, здесь бы одни головешки остались!

Хастен только хмыкнул: от того, что его не послушали, он ничего не потерял, зато сказанные тогда и всеми слышанные слова обещали в будущем приобретения.

Ждать оставалось недолго, но вечер тянулся для Ярдара мучительно. В глазах людей он замечал опасение. Собственная сестра смотрела на него, поджимая губы, будто мысленно прощалась с неудалым братом. Что она-то потеряет, со злостью подумал Ярдар, снимут с меня голову – Хастен воеводой станет.

Только раз, когда ему попалась Мирава, с новыми греческими серьгами и замкнутым, как обычно, лицом, он мельком вспомнил о Заранке. Если бы она взабыль могла приманить к нему удачу… Да разве Заранка с ее ручной свиньей – соперница Азар-тархану с его полусотней?

– Господин! – Мирава вежливо поклонилась. – Зайди к нам ненадолго. Ольрад хочет тебе слово сказать.

Ярдар пошел за нею; он и сам собирался сказать Ольраду, что тому лучше не показываться Азар-тархану на глаза, особенно пока неясно, как тот посмотрит на гостевание здесь Амунда.

Вид Ольрада сразу его упокоил: большой, широкий, тот держался по-обыкновенному спокойно и бодро и тем распространял вокруг поле спокойствия и уверенности. Ярдар, неведомо для себя, был чувствителен к чужому настроению и сейчас приободрился. Ничего страшного еще не случилось, перед хазарами он ни в чем не провинился. Может, Азар-тархан всего лишь хочет узнать, цела ли Веденецкая волость или Амунд, покидая владения каганов, напоследок ее разорил!

– Я вот что подумал, – начал Ольрад, усадив воеводу. – Что здесь русы были – того нам не скрыть, их вся волость видела и весь белый свет – от самого Итиля. Но подумай: если бы сам Амунд нам не сказал, что у них с хазарами раздор вышел, мы бы того и не ведали?

«Скажите хазарам, что русов здесь не было!» – не так давно полушутя предложила Мирава. Эта хитрость не удалась бы, но, полусерьезно раздумывая над ее словами, Ольрад додумался до кое-чего получше.

– Не ведали, – подумав согласился Ярдар. – Откуда нам? Нам хакан-бек гонцов не шлет.

– Ну а если мы не ведали, то и вины нашей нет. Переночевал он здесь да и ушел. Туда, к морю Гурганскому, русы шли с согласия хакан-бека, мы знали, они в докончании были. А что докончание порушилось, откуда нам было знать? И какой с нас спрос?

– Если б можно было всех молчать заставить, – с досадой ответил Ярдар, и впрямь найдя эту мысль неплохой. – Но ведь выдадут.

– О том раздоре ты же болтать не велел, о нем знает всего ничего. Вы с Хастеном, Безлет, Завед, Хельв, Верхуша, Стоян… Воегость да Овчан. Да я. – «Да Мирава», – мысленно прибавил Ольрад, но в сдержанности жены был уверен: она не из тех, кого распирает жажда поделиться всякой новостью. – Вот и все. Верно ты тогда надумал не говорить никому, чтобы лишнего переполоху не сотворить. Если все наши смолчат, Азар ничего и не проведает.

– Хастен… – Ярдар не мог говорить дурно о собственном зяте, но в нем-то видел худшего своего врага. – Не доверяю я ему в этом деле…

– За Хастена руку не дам[23], а остальные у нас отроки и мужи верные – скажешь молчать, будут молчать.

Ярдар призадумался. Ольрад рассуждал здраво. Если сейчас пойти к Хастену и уломать его помолчать, то остальные подчинятся решению двоих вожаков – это для их же покоя.

– Только вот еще… – Ярдар в сомнении взглянул на Ольрада. – Ты, брат… лучше бы тебе не быть здесь, пока Азар будет. Мало ли что… Уехать бы тебе куда. А то сболтнет кто, что ты его провожал… как бы тебе беды не нажить.

Ольрад нахмурился: он был не из тех, кто везде предвидит для себя беды. Однако Ярдар прав: если они хотят скрыть то, что с Амундом общались довольно тесно, ему лучше не мозолить глаза. Чтобы за десять дней среди русов он не узнал такой важной новости – в это Азар не поверит.

– Могу в Борятин съездить, – решил Ольрад. – Погляжу, как у них там с железом в нынешнее лето.

В Борятине, где рядом имелось множество выходов болотной руды, выплавляли железо и привозили в Тархан-городец готовые крицы на продажу, а здесь Ольрад и Хельв ковали топоры, рала, серпы, ножи, наконечники копий и стрел для всей волости.

– Вот, поезжай! – одобрил Ярдар; до Борятина было два, а если не спешить, то и три дня пути. – Пока туда, пока назад… Не осеновать[24] же Азар у нас будет. Завтра и трогай на заре, чтоб