вслед, ударяясь об ухабы. Разрядка была неминуема. И что это была за разрядка!

Однажды я задержался допоздна в офисе и уходил с работы одним из последних. Путь к метро лежал через паркинг. Машина босса еще стояла на своем месте. Когда я проходил мимо, дверь распахнулась и c заднего сидения лицом в снег – был конец зимы – выбросилась девушка. Выставила руки, чтобы смягчить падение, но не помогло, и она в нелепой позе распласталась на снегу. Следом из салона вылетели кружевные трусы и упали в снег рядом с девушкой. В нерешительности я застыл на месте – хотелось помочь ей подняться, но что-то сдерживало меня. Девушка тем временем поднялась, соскальзывая руками на снегу. Заметила меня, и ее лицо тут же залилось краской стыда. Она запахнула тоненькое пальтецо, плюнуло на лобовое стекло BMW и исчезла в темноте.

– Че смотришь, Пончик? Иди куда шел, – раздался громкий голос из салона.

На заднем сидении сидел босс.

– Я к столбу обращаюсь? Пошел давай! Не видел, что тут было, ясно тебе?

Лица его было не видно в темноте, но судя по голосу он был сильно пьян.

– Кто была эта девушка? – спросил я.

– Кто была эта…? – переспросил он и зашелся оглушительным хохотом, – Ты как вчера родился, Пончик, ей богу. Таких простаков еще поискать!

– Вам нужно извиниться перед ней, – сказал я. Голос мой дрожал.

– Извиниться? – выплюнул в ответ он, – Да я еще ей мало вмазал! А тебе что сказал? Вали отсюда, а то и тебе будет.

– Вам нужно…

– Да что ты заладил! Такой из себя правильный, да?

Он выкарабкался из машины.

– Я – твой хозяин! – голос его срывался визгливыми нотами, – Ты разве не понял, как все в этом городе устроено? Хочешь заработать, хочешь жить тут вообще? Тогда, сука, терпи!

– Сколько зарабатывает наша фирма? – спросил я.

– Какие тупые вопросы задаешь… Зарабатывает столько, что мне хватает! Ладно, Пончик, я предупреждал.

Директор крепко схватил меня за воротник пальто одной рукой и занес над головой кулак.

– Так и будешь стоять и терпеть? – раздался голос из темноты.

Под свет фонаря вышел человек в черном плаще. В руке он нес большую кувалду, а лицо его скрывала белая маска в форме черепа.

– Это еще что за шут? – буркнул директор.

– Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить, – громко продекламировал парень.

– Ты понимаешь, чего он бормочет? – обратился ко мне директор.

Голос его звучал испуганно. Незнакомец подходил все ближе.

– В мире, где все продается, даже идеи и принципы становятся товаром, – продолжал он, – Если мир перевернуть с ног на голову, истина станет ложью. Таков главный принцип Спектакля.

Наконечник кувалды раскрошил корку льда. Глаза в прорезях маски смотрели прямо на меня.

– Но есть те, кто прячется среди зрителей и актеров действия. «Я – такой же как вы», говорят плуты Спектакля. Но лишь они видят сквозь ложь и обман. И только они сорвут представление.

– Бончик, это твои друзья, да? – кричал, повизгивая, директор. – Я знаю полицию! Я знаю… Я много кого знаю!

Он по-прежнему крепко держал меня за воротник, и мне это надоело. Когда его мутные глаза подплыли прямо к моей голове, я крепко ухватил короткие, скользкие волосы и хорошенько приложился своим лбом к его. Бабушка Веся звала меня «чугунная голова» за то, что в детстве я часто бился лбом о дверные косяки и при этом не замечал боли. Директор громко взвыл и отскочил назад, нелепо приземлившись задницей на сугроб – туда, где еще пару минут назад лежала девушка.

– Пааааа-е-ха-ли! – воскликнул «череп».

Он ловко размахнулся кувалдой. Первый удар поставил трещину на лобовом стекле, второй разнес фару. Директор, раскрыв рот, наблюдал за разрушением своего сокровища. Парень не проявил к машине никакой пощады – он расколотил двери, сокрушил крышу и оставил огромные вмятины на сторонах автомобиля. Ничего, что не поправит страховка, конечно. Однако я чувствовал удовлетворение. Кто бы этот парень ни был, он делал то, что я хотел сотворить с этим ненавистным авто давным-давно.

Закончив погром, парень отбросил кувалду в снег и подошел к директору. Мой босс теперь выглядел жалким. Он в страхе смотрел на возвышающуюся над собой черную фигуру.

– Я знаю друзей… У вас будут проблемы, – все еще лепетал директор.

– Проблемы? Проблема – в таких как ты. Боровах, пожирающих объедки с богатого стола. Но для тебя все кончилось.

– Что? Что кончилось?

– Налоговая придет за тобой завтра. Мыльный пузырь иллюзии достатка, что ты так старательно надувал, лопнет. Твоей фирмы больше нет.

Директор попытался встать, но ноги его неуклюже разъехались, и он рухнул обратно в снег. Парень подошел ко мне.

– Пойдем. Он был никто. Нас ждет другая борьба.

– Нас?

Он снял маску. Сначала я не узнал его, но затем вспомнил – у него я просил сигарету во дворе после перевозки с Курцевичем. На вид был обычный парень. Что он мог?

– Меня зовут Мило, – представился он, – Пойдем со мной, плут. Борьба против Спектакля только началась.

– Не понимаю.

– Конечно, понимаешь, – возразил он. – Ты хотел, чтобы я здесь появился.

– Но ведь ничего не изменится, – проговорил я. – Завтра босс меня уволит за то, что мы сейчас наделали, а хуже того, вызовет полицию. Только с этим мне не хватало проблем!

Мило только улыбнулся на это. Ничего не сказал и исчез в темноте. Конечно, я не пошел никуда с ним в тот день. Не мог поверить, что жизнь может так круто измениться. А на следующее утро директор не пришел в офис. Автомобиль так и стоял разбитым на парковке. В обед мы узнали, что босса взяла полиция. Статей ему пришили много: от хранения наркотиков до отмывания денег. Контору, ясно, распустили, а я и все коллеги лишились работы. Впрочем, я-то вздохнул с облегчением: казалось, что с меня спали оковы и я вышел из заключения на свет. Мило, кем бы он ни был, действительно мог влиять на мир. В тот момент я пожалел, что не ответил на его зов.

Конец отступления

«Вот видишь – ты признал это сам. Без меня ты – никто»

– Но эта мысль была ошибокой, – вздохнул я. Из своих воспоминаний я вернулся в блестящую идеальной чистотой ванную.

«Как мило, что ты вспомнил встречу с Мило. Ха-ха! Но давай дальше – самое интересное впереди!»

– А я не буду вспоминать ни о чем другом. Это ведь очередной трюк. Я вспомнил наше первое знакомство, чтобы увидеть