— О-о-о! — простонала Наташа. — Вот это да!

— Садись. — Роза указала на надувные диваны, внутри которых бултыхалась вода и плавали крошечные разноцветные рыбки.

Диваны оказались теплыми и облегали тело, как колготки. Магда по-домашнему развалилась на водяной тахте, а хозяйка устроилась в кресле, прикрытом ковриком, как показалось Наташе, из лилий и кувшинок.

— Магда, я знаю, у тебя дел невпроворот, — начала Роза. — Но у нас тут неприятности. Вот девочка страдает, несчастная любовь, и вообще хочет нашему делу обучиться.

— Да? — без выражения отозвалась Магда и уставилась на Наташу.

— У нее сложная ситуация, — говорила дальше Роза. — Она здесь по приказу НЗ/М-ОЗ…

— А-а-а… — подняла брови Магда.

— И еще Вилария хочет ее к своим взять…

— Так-так… — Магда заинтересовалась.

— В общем, дело щекотливое, а девочка способная и напористая, но капризная, — закончила Роза. — Поможешь? А то разведет самодеятельность, попадет в плохие руки… Она такая же сумасшедшая, как и ты. Вроде вы должны друг другу понравиться. Будет тебе напарница в авантюрах.

— Ладно. — Магда опустила ноги с тахты и обратилась к Наташе: — Посмотри мне в глаза!

Смотреть в глаза Магде было сложно — от ее взгляда шумело в голове, предметы двоились и хотелось спать. Чуть было не закрыв глаза и не свалившись на диван, Наташа рассердилась на себя за слабость, встрепенулась и гневно воззрилась на Магду..

— Да пошла ты! — воскликнула она.

— Молодец! — похвалила Магда. — Она и прям талантливая, — повернулась она к Розе. — Мой взгляд мало кто выдерживает. Беру!

— Куда берешь? — полюбопытствовала Наташа.

— В ученицы, — хихикнула Магда. — Значит, так: завтра в полночь, между шестым и двенадцатым ударами, выходишь на балкон и ждешь. Уяснила?

— Вроде как, — пожала плечами Наташа. — Тут, по-моему, ничего сложного.

— Чудесно! — Тут Магда неизвестно чему расхохоталась. — Все, хватит о делах, пойдемте веселиться.

В зале творилось невообразимое. Музыка гремела так, что в груди все дрожало. Под потолком кружились растрепанные дамы. На барной стойке отплясывали полуголые мужчины — они крутили огненные шары и изрыгали изо рта пламя. Магда дернула пролетающую над ней девушку в шелковом черном платье за подол. Девушка выскользнула из наряда, осталась в одних туфлях, но, кажется, даже не заметила этого.

— Я, пожалуй, пойду, — сказала Наташа.

— Что, не нравится наша вечеринка? — Магда взлетела к потолку и резко спикировала прямо на Наталью.

— Нравится, — честно призналась Наташа. — Только я сегодня так распереживалась, что меня шум раздражает. Мне надо хорошо все обдумать.

— Ладно. — Магда похлопала ее по плечу. — Только выпей это. — Она выхватила из рук пожилой дамы, стоявшей по соседству, стакан. — Выпей-выпей! — настаивала она, заметив, что Наташа подозрительно морщится.

Наташа выпила и почувствовала такую безудержную радость, что стала что было сил хохотать неизвестно над чем.

— Как здорово! — крикнула она. — Боже мой, как же здорово!

Ей захотелось на простор — в прохладный ночной город, и хотелось совершить в этом городе что-нибудь безумное, если не безобразное.

— Пока, — попрощалась Магда и упорхнула, а Наташа, беспардонно расталкивая толпу, полезла к дверям.

12 мая, 10.45

Телефон настойчиво звонил. «Он сейчас перестанет», — сквозь сон понадеялась Маша и перевернулась на другой бок. Натянула на голову одеяло, спрятала лицо в подушку, заставила себя не злиться… Но с каждой новой трелью ярость подкатывала все ближе и ближе, отгоняя сон.

Когда она была Марией Джастис, то не позволяла себе проснуться позже шести часов утра. Это была дань уважения таким качествам, как дисциплина и трудолюбие. В глубине души она считала себя объектом для подражания и восхищения — раньше всех вставала и до обеда завершала кучу дел. Устраивала выволочку прислуге, составляла меню, посещала исправительное учреждение в Ист-Энде — распространяла там брошюры «Дьявол в табачном листе», писала три страницы для своей книги «Милосердие твердой рукой», запугивала гувернантку…

Она никому не хотела доказать, что подъем в шесть утра — подвиг. Но так выходило, что от ее тихих шагов, от негромкого, но сурового голоса, от суеты, которая мгновенно вспыхивала в доме с ее пробуждением, родственники просыпались и ворочались до восьми, не желая выбираться из кровати, но и не в силах заснуть.

Новая Маша, Маша Лужина, представить себе не могла подъема на пару с солнцем. Большая часть жизни проходит вечером — так к чему истязать себя, если все равно придется бодрствовать часов до трех, а то и до четырех ночи?

Привыкнув к тому, что будильник звонит в половине двенадцатого, а деловые переговоры начинаются не раньше двух, Маша тихо бесилась из-за упрямого телефона. Когда злиться впустую стало невмоготу, она вскочила, сунула одну ногу в тапку, вторую не нащупала и метнулась к аппарату.

— Алле! — рявкнула она, желая, чтобы по этому «алле!» собеседнику сразу стало ясно, насколько ока не рада звонку.

— Добрый день! — отозвалась трубка нежным женским голосом.

«День! — возмутилась про себя Маша. — Сейчас официально утро!»

— Могу я побеседовать с Марией Лужиной? — осведомился голосок.

— Побеседовать вряд ли, — заявила Маша, смягчившись от вежливости и незлобивости девушки. — Я вообще-то спала. Но если у вас что-то важное, можете по-быстрому изложить.

— Гм… — Голос, видимо, удивился. — Так, ладно… Я представляю компанию «Сити-смарт». Мы занимаемся рекламой прокладок «Fresh» и хотим пригласить вас сняться в ролике. Если вы, конечно, не против.

— Не против… — пробормотала Маша, которой нужны были деньги.

Десять тысяч долларов, полученные от Марата, Маша, к своему огромному удивлению, почти целиком истратила. Три ушли на новую одежду, две — на новый телевизор, а куда делись остальные, она так до конца и не поняла. Игорь, подарки Игорю, рестораны, такси, черная икра…

— Замечательно! — обрадовалась девушка. — Если у вас нет других планов, то мы ждем вас завтра в 13.00 в офисе Натальи Костровой. Она директор проекта — вам необходимо обсудить с ней организационные вопросы.

— Наталья Кострова? — переспросила Маша.

— Да, — ответила Ира. — Вы не возражаете?

— Наталья Кострова… — задумалась Маша. — Нет, не возражаю, — согласилась она, так и не поняв, чем ее смутило это имя.

— Вот и чудесно, — заметила Ира. — Тогда ждем вас завтра.

— Наталья Кострова… — Маша осторожно повесила трубку. — Наталья Кострова! — завопила она, вспомнив, кто такая эта Кострова.