так или иначе осуждало его план. И вообще любая критика. — Все это — подготовка к большому делу. Если ты привлечешь внимание тем, что одолеешь этого сраного мартына, то о тебе сразу поползут слухи. Поползут слухи — смекаешь? — ты станешь популярнее среди долбоебов-любителей смотреть на то, как два дебила чистят друг другу рожи. Дальше они просто разнесутся по подполью. Заговорят, типа, о, смотрите, какой у нас чудесный пацан есть, бля-бля-бля, все такое. А потом мы хуяк — и устроим раскрытие всех тайн. Вот тогда у этих всех очко раскроется, типа, ого? Парень из наших рядов, да еще и император? Да еще и постоять за себя может? Все это просто огромный розыгрыш, бой этот в смысле, и если ты начнешь выебываться, делу это не поможет, потому что я точно так же могу ломануть твою аугментацию и заставить тебя месить рожу этой обезьяне. Понятно?

Они несколько минут смотрели друг на друга в полной тишине, пока Ямато вдруг не произнес:

— Не знал, что ты способен разговаривать на языке шпаны из подворотни.

— Потому что ты меня заколебал! — взвыл Ханзе и схватился за волосы, после чего начал кружить на месте. — Честь моя, о честь моя! Понимаю, круто узнать, кто ты там по крови и все дела, но твою ж мать, потом будешь изображать из себя пиздец какого самурая! Ты пока никто и звать тебя никак. А? А? Понял, да?

— Да понял я, понял, не воняй.

Вздохнув, Ямато в смирении поднял руки. Спорить с Ханзе явно было бесполезно, да и если это было необходимо ради большой цели в конце, то, пожалуй, можно было заткнуться и смириться. Тем более что вряд ли Ханзе будет отключать аугментации целиком, скорее всего просто замедлит их как-то, чтобы не было подозрительно. Бой все равно пованивал постановкой, но…

Один раз можно было и заткнуться. Это было не болото Ишикавы — они отсюда свалят как только Ханзе вскроет сейф и сворует наличку.

— Хорошо. Мне, значит, просто драться?

— Ага, — Ханзе активно закивал. — Первые бои я еще буду рядом с тобой, посру в уши толпе про наше благое дело, а потом уже свалю. Ты, главное, подольше прыгай, чтоб время потянуть и эффектно победить. А дальше справимся. Ну? Справимся же!

Первые бои оказались достаточно простыми, чтобы Ямато легко сумел следовать плану Ханзе — тянуть время и «побеждать эффектно», хотя вторая деталь звучала просто пиздец как тупо. С каждой победой лицо владельца этого поганого заведения, молодящегося мужчины, похожего на лисицу, становилось все мрачнее и мрачнее, улыбка на лице Ханзе же наоборот — все шире. Судя по тому, как периодически у него сверкали глаза, он шерстил местные системы. Наверное, что-то делал с камерами и сигнализацией. К счастью, у Ямато была самая простая роль, потому ему не нужно было париться по поводу таких вещей.

После третьей победы Ханзе, играющий роль тренера — он был без пиджака, в одной лишь рубашке, еще и рукава закатал (хотя корпоративным душком от него все равно веяло, лишь манера речи спасала) — вылез на ринг и, схватив Ямато за руку и резко подняв ее, заголосил:

— Вот! Смотрите! Пока вы, друзья, прогибаетесь под корпорации и думаете, что они сделают ваши жизни лучше, у нас тут натуральный боец! Никакого супер-пупер навороченного хрома! Который запросто одолел все эти ваши машины и прочую дребедень! Как ловко он начистил рожи предыдущим!..

В общем говоря, Ханзе начал свой план — срать в уши. Умилительное явление, право слово. Приводя в пример Ямато, как человека, который ни единой иены не отдал корпорациям за свои умения.

Ямато даже подивился — так уверенно вешать лапшу на уши людям надо было уметь. Даром, что у него был дорогой хром с синтокожей, под которой не различишь ценности металла, а то кое-чьи слова быстро восприняли бы за самый настоящий пиздеж. Он лишь молча наблюдал за тем, как тот орет про плохие корпорации, про дух низшего слоя, про прочую хрень.

И точно так же с удивлением глядел на то, как на ринг вылез владелец, тот самый господин Кудзуноха, с метлой и замахнулся на Ханзе, тоненьким голоском взвизгнув:

— Сраные мамкины анархисты! А ну пиздуй отсюдова!

— Смотрите на этого приверженца режима корпоратократии! — продолжил выть Ханзе чарующим голосом, уклоняясь от метлы. — Вот что они делают! Сейчас он нас еще и победы лишит за то, что я просто озвучиваю правду!

— Вали! Вали, кому сказал!

Никому не было никакого дела до Ямато.

Впрочем, усилиями толпы, которая как завороженная слушала весь треп Ханзе — Ямато начал подозревать, что тот либо ломанул им головные импланты, у кого были, либо же он просто владел гипнозом — заступились за Ханзе, и, пока тот слезал с ринга, сопровождаемый конвоем владельца и его метлы, в наушнике раздалось:

— Готовься.

— Ну раз ты у нас весь из себя натуральный боец, одолей-ка моего чемпиона! — горделиво отозвался Кудзуноха, поглаживая метлу. Он злобно покосился в сторону потихоньку уходящего в сторону выхода Ханзе. — А ты куда намылился?!

— Покурить в обществе свободы, а не в этом тесном гадюшнике!

Ямато искренне не знал, отыгрывает ли Ханзе дурака так отменно, или в нем и правда было что-то от полного идиота, что позволяло ему вести себя подобным странным образом. И не хотел знать, откровенно говоря. Он прикинул, что сейчас Ханзе пойдет вскрывать сейф, значит, и его противнику уже ломанули конечности.

Против него вышел мужчина с хромом, не скрытым синтокожей…

… на землю он упал во втором раунде. С вывернутой челюстью и без сознания.

Что ж, это было быстро.

Пока владелец буравил его абсолютно мертвым взглядом, явно называя в голове всякими нехорошими словами, рефери, взглянув на столь быстрый проигрыш их чемпиона, и то, с какой любовью толпа скандирует имя нового фаворита, вдруг заорал в микрофон:

— Состяза-а-а-ние! Кто одолеет мальца, получит призовой фонд!

Ямато не слишком интересовало слушать, кто именно пытался выбраться на ринг, а потому он сделал вид, что закашлялся в кулак, после чего поинтересовался у Ханзе:

— Как там сейф? Если сейчас кто опасный вылезет, то что?

— Сейф зашибись, спасибо, что поинтересовался, — жизнерадостно отозвался тот. — Я уже в окне. Что до матча добровольцев… Погоди, сейчас вернусь и скажу, если увижу. Ты только не расслабляй булки, если я скажу, что нахер такое чудо нам нужно, то сделай вид, что просрал. Можешь, конечно, всрать по-честному и красиво, но я сразу предупреждаю, что план